Крымский излом, (1942 год)

[Road Warrior]

«гемадрил-людоед»

гамадрил

[Sled]

я повоевал и в Германскую и в ..., но такое побоище

Видимо, в Гражданскую?

Добавлено спустя 1 минуту 25 секунд:

только что поступило сообщение что

Может проще: Поступило сообщение о том, что ... и далее по тексту...

[vorobei]

Видимо, в Гражданскую?

Скорее всего именно в "Германскую", как тогда первую мировую называли.

Т.е. массовые атаки на укреплённые позиции, т.е. против пулемётов, были именно там -- особенно в начале.

С чем ещё можно было это сравнить?

[Sled]

Скорее всего именно в "Германскую"

Германская уже упомянута в тексте, далее через запятую следует пробел в тексте.

Константин Константинович, как и вы, я повоевал и в Германскую и в, но такое побоище видел в первый раз.

[Road Warrior]

полнвэсными

полновэсными

[bonya747]

почитать бы описание отаки на танкер от лица командира "Алросы". Александр а вы не думали над тем что бы слегка ускорить хронологию, столько уже написано, а сейчас только 7 января (день Д+3).

[Александр М.]

7 января 1942 года, 17:45. аэродром Саки.
Старший лейтенант Покрышкин А.И. (Глава из книги «Небо войны» А.И. 1985 год)
Последние несколько дней мы в полку не ходили, а летали. То, что происходило совсем рядом с нами, в Крыму, внушало нам гордость и оптимизм. Наша армия била фашистов в хвост и в гриву. Евпаторийский десант, высаженный в ночь с четвертого на пятое января, внезапно поставил немецко-фашистские войска на грань полного уничтожения, и был верхом тактического мастерства и военного искусства. Ранним утром пятого января, еще до рассвета, меня вызвал командир нашего полка. Виктор Петрович был страшно взволнован, – Покрышкин, тебе необходимо совершить вылет на разведку аэродрома Сталино. Фотоаппарат на твой МиГ сейчас устанавливают. Я знаю, что это почти верная смерть, но я верю в тебя. Для любого другого это верная смерть безо всяких почти. Командование провело какую-то операцию «Длинная Рука», и теперь требует подтверждения результатов.
Я пожал плечами, надо так надо. Позавчера пара с нашего полка летала туда на разведку. Им даже близко не дали подойти к аэродрому, наши товарищи едва вернулись домой на изрешеченых машинах. Решил, что пойду на цель на малой высоте, так безопасней. Самое главное было предварительно осмотреться, чтоб не подставить машину под зенитный огонь.
Взлетел я тогда еще в темноте, почти нормально, только, изношенный до предела за полгода войны мотор, сначала работал с небольшими перебоями, потом звук стал нормальным, и я перестал обращать на него внимание. К Сталино мой МиГ подошел на рассвете. В сером свете зимнего утра я увидел на летном поле огромную свалку, состоящую из обломков гитлеровских «юнкерсов» и «мессершмидтов». Зенитные батареи на аэродроме тоже были изрядно потрепаны. По моей машине никто не стрелял. Чудом уцелевшие немцы, бродившие среди разбитых вражеских машин, пугливо шарахались от моего МиГа, как пугливые зайцы, увидевшие сокола. А ведь я и есть сокол, сталинский сокол. Чтобы тут все так разворотить, нужно не меньше штурмовой авиадивизии, да и то, если ей не будут мешать ни зенитки, ни перехватчики. Я набрал высоту – весь этот «натюрморт» на аэродроме нужно было немедленно сфотографировать. С высоты в окрестностях аэродрома я не заметил ни одного нашего сбитого самолета. Это означало, что удар по аэродрому был не только уничтожающим, но и абсолютно внезапным.
На свой аэродром я летел в радостном настроении, – Значит, можем мы их бить, когда захотим и все сделаем как надо. На аэродроме меня ждала радостная новость об Евпаторийском десанте, и освобождении от захватчиков этого замечательного курортного города. Я доложил своему командиру полка о полностью уничтоженном немецком аэродроме. На вопрос о том, кто это сделал, Виктор Петрович ответил, что операцию «Длинная Рука» проводила отдельная авиагруппа особого назначения. И что удар наносился не только по Сталино, но и по всем прифронтовым немецким аэродромам в полосе Южного и Юго-Западного фронта. Меня ошарашил масштаб, и, если можно так сказать, «качество» проведенной операции. В этой особой авиагруппе должны быть собраны асы масштаба Валерия Чкалова. Вот бы встреться с ними, поговорить, обменяться опытом. Но особо долго думать над этим вопросом было некогда, весь день мы по приказу командования, группа за группой мы летали на аэродром Сталино, стремясь добить и окончательно разрушить все, что уцелело после удара авиагруппы осназа.
К вечеру погода резко испортилась, задул резкий штормовой ветер, потеплело, и пошел проливной ледяной дождь. На аэродроме бойцы БАО крепили оттяжками самолеты к вкрученным в землю кольям. Вот тогда-то я снова вернулся к своим размышлениям, но так ни до чего и не додумался. Единственный вывод, к которому я сумел придти самостоятельно, так это о том, что все произошедшее как то было связано с Крымской операцией. Позднее оказалось, что все именно так и было.
Весь день шестого над аэродромом бушевал шторм, мы сидели на земле, и с завистью слушали сообщения Совинформбюро, об освобождении Симферополя, Джанкоя, Бахчисарая и деблокаде Севастополя. Как в этот момент мы хотели оказаться в кабинах своих МиГов в небе над Крымом. Громить врага так, чтобы нигде и никогда он больше не посмел напасть на нашу Родину.
К полудню седьмого шторм начал стихать и появилась надежда, что метеорологи, наконец, дадут добро на полеты. Но раньше их разрешения на наш аэродром приземлился спецборт Ставки ПС-84. Управлял им полковник Ольшанский, полярный летчик, летавший некогда с самим Ильей Мазуруком. То, что у нас считается штормом, на северах это так, легкий ветерок. Как стало известно по вездесущему солдатскому телеграфу, на нашем аэродроме самолет должен был дозаправиться, взять еще одного пассажира и, дождавшись истребителей сопровождения из Крыма, вылететь дальше в Симферополь. Мы с ведомыми, Лукашевичем и Карповичем, стояли в курилке, травили анекдоты, ждали разрешения на вылет. Тут прибегает Виктор Петрович, бледный как бумага, – Покрышкин, срочно к спецборту, тебя Берия требует. – потом тихо так, вполголоса, – Ты извини, я им эскорт предложил и фамилию твою назвал, как ведущего звена. А майор там один гебешный, кавказец, знает тебя, оказывается. Пальцами себя в грудь ткнул и сказал, – Лаврентий Палыч, все сходится тот самый это Покрышкин. А глаз у него, как рентген, насквозь видит. Хоть совесть и чиста, а все равно стоять перед ним неуютно.
Иду вперед, ноги ватные, в голову всякие мысли лезут, – Это откуда же меня такие «особые» майоры знают? – Сзади ведомые плетутся, как на расстрел, их тоже непонятно зачем вместе со мной замели. Берия посмотрел на меня через пенсне, каким-то непонятным взглядом, ну, вроде как на подающего надежды школьника, и говорит, – Это ви, товарищ Покрышкин, лючший летчик дивизии?
Я вытягиваюсь в струнку, и со вздохом отвечаю, – Никак нет, товарищ нарком, лучший летчик дивизии мой друг капитан Фигичев.
– А мне доложили что ви? – Берия под пенсне прищурился, и стало ясно, что он смеется, – Надежные люди доложили, достойные доверия. Как тут можно работать, когда тебя все время обманывают? – он глянул прямо мне в глаза, – Товарищ старший лейтенант, вам предстоит сопровождать наш самолет в Крым до объекта специального назначения, имеющего особую государственную важность. – и куда только его акцент делся, – Вы зарекомендовали себя с самой лучшей стороны, как летчик, боец, коммунист и просто советский человек. Именно поэтому вы и допущены к выполнению этого задания. Не бойтесь, товарищ майор, – повернулся он к командиру нашего полка, – вернем мы вам ваших соколов. Если они сами, конечно, захотят вернуться. – Интересно, что там такое на этом спецобъекте, чтобы я в свой полк возвращаться не захотел? – Но долго думать мне не дали, сначала тот самый майор ГБ взял у всех троих расписки о неразглашении, действительно по высшей форме, об информации особой государственной важности. Потом подготовка к вылету, и вот я уже сижу в кабине истребителя, мотор работает, перед нами на взлет идет спецборт. Вот он оторвался от полосы, и пошел вверх – значит и нам пора. Даю полный газ, и отпускаю тормоза. Мотор МиГа ревет, разбежавшись, машина отрывается от земли, и повисает в воздухе.
Кручу головой по сторонам, оба моих ведомых тоже влетели, не как в прошлый раз. Вслед за спецбортом ложимся курсом на Симферополь. Интересно, что же это у них за сопровождение, что мы тут вроде бесплатного приложения? Набирая высоту, ныряем вслед за спецбортом в облака, три, четыре, пять, шесть минут, летим в сплошном молоке. Но вот облака пробиты, но солнца и голубого неба над головой нет. Там, сверху, еще один слой облаков, а мы летим как бы между ними.
Спецборт прямо перед нами и выше, теперь надо только занять свои места в ордере. Не успеваю крутануть головой, как мимо моей машины проносится нечто стреловидное, окрашенной в серо-синий камуфляж. Ну, ни фига ж себе, что это за чудо техники! Форма как наконечник копья. Промчался он мимо меня между прочим как мимо стоячего, а скорость у меня не маленькая, километров четыреста пятьдесят. Вижу красные звезды на двух высоких килях, и у меня отлегает от сердца. Постойте, товарищи, а где ж у него винт или винты? Чуть в стороне проносится напарник первого истребителя, отчетливо видно, что никакого винта у него нет. И кстати, почему товарищ Берия на аэродроме называл это прикрытие истребителями, по размеру они ничем не уступают тому транспортнику, который мы сопровождаем. Длина фюзеляжа почти такая же, только размах крыльев, в два раза меньше. Покачивает крыльями, значит, приветствует, качаю в ответ. Все, все, поняли, летим дальше.
По дороге, целый час продолжаю любоваться красотой новых самолетов, неужто, это те самые реактивные о которых вроде бы ходили смутные слухи перед войной? Ну да, вон те две трубы, на которых и укреплены кили, это, наверное, и есть двигатели? А форма крыльев, никогда такой не видел, немного похоже на оперение эресов. Так на какие же скорости рассчитана эта машина? Полет до Симферополя прошел без приключений, мы убедились, что спецборт сел благополучно и вместе со спецсамолетами направились в сторону аэродрома Саки. Скорость тут же увеличилась до пятисот километров в час. Еще в Ростове, майор Санаев, нас предупредил, что истребительное прикрытие садится именно там. А вот никогда не пожалею что лететь пришлось именно в Саки, потому что на подлете к аэродрому открылось зрелище достойное богов. Сначала, дорога из Симферополля в Саки, вся забитая дочерна обугленными немецкими грузовиками и бронетранспортерами. Потом, огромное поле, сплошь заваленное трупами немецких солдат. Мышастые серо-зеленые шинели хорошо видны на фоне рыжей крымской земли. А кое где из-за этих шинелей земли и не было видно вовсе. Потом странно изломанные линии траншей, как я догадался, именно тут десантники держали оборону против всей одиннадцатой армии. А это что за прямоугольные ямы, неужто у них в первой линии вместе с пехотой стояли и танки? Да вот, точно, следы гусениц.
Закладываем вираж и заходим на посадку. Хозяева пропускают нас троих вперед, делая над аэродромом еще один круг. Где то впереди сверкнуло серое море, и на нем корабли, много кораблей. Но отвлекаться некогда, выравниваю истребитель, и аккуратно касаюсь колесами полосы. Только не хватало в гостях «дать козла». Но ничего, все нормально, теряя скорость самолет катится по полосе. Вслед за мной садятся ведомые, полет окончен. На стоянке пусто, только стоят, похоже, оставшиеся от предыдущих хозяев одинокая «Штука» со снятым мотором, и Хейнкель-111. Заруливаю на указанную диспетчером стоянку, и глушу мотор. Рядом останавливаются мои ведомые. И тут, с шумом и грохотом мимо нас проносится один из спецсамолетов. За его хвостом трепещет странный крестовидный парашют. Вслед за ним садится и его ведомый.
Вот я товарищи и на секретном объекте что дальше? Что-то еще не дает покоя, и после некоторых раздумий понимаю, – корабли на горизонте. Один из них по силуэту весьма напоминал авианосец, только почему-то с загнутым вверх как у турецкой туфли носом. Расстегиваю ремни и вылезаю из кабины. Техник, только что подложивший башмаки под колеса моего Мига, как то странно смотрит на меня, потом спрашивает, – Товарищ Покрышкин? – и тут все меня знают, даже техники, киваю головой и говорю – Покрышкин я, Покрышкин…
А этот как завопит, – Ребята, к нам САМ Покрышкин прилетел! – и что я вижу – в нашу сторону бегут какие-то люди в технических комбинезонах, и совершенно непохожей ни на что незнакомой форме, с криком – Качать Покрышкина!
Стоим вместе моими ведомыми, Карповичем и Лукашевичем на полосе, и в голове мелькают мысли, – Форменный дурдом, товарищи! – Куды бечь? – И куда я попал?!
Внезапно гремит командирский рык, – А ну отставить! – На небольшой открытой машине в нашу сторону мчится человек, одетый примерно так же, как в фантастическом фильме тридцать восьмого года «Полет на Луну». Бегущие к нам люди, заслышав этот голос, начинают резко тормозить, и перестают быть похожими на толпу индейцев, стремящихся снять с меня скальп. Машина останавливается возле меня, похожий на героя фантастического фильма человек спрыгивает на землю, и козыряет, – майор Скоробогатов Виктор Сергеевич, ведущий звена.
Козыряю в ответ, Старший лейтенант Покрышкин Александр Иванович, тоже ведущий звена…
– Ну вот и познакомились, – хлопает майор меня по плечу, – а на ребят ты внимания не обращай, они такую знаменитость как ты в первый раз видят. - опять я ничего не понимаю, почему и откуда я тут знаменитость… Но, что называется, утро вечера мудренее, и все мы идем в столовую БАО на ужин. Надеюсь, что там никто не бросится меня качать.

[Arril Melarn]

Небольшой тапок - сколько не читал мемуаров, выпущенных в СССР, но ни разу не встречал "Ну, ни фига ж себе"

[maitre1972]

"Небольшой тапок - сколько не читал мемуаров, выпущенных в СССР, но ни разу не встречал "Ну, ни фига ж себе".
Думаю, с первых с дней существования АИ-СССР это выражение станет довольно распространенным.

[reeroe]

Глава из книги «Небо войны» А.И. 1985 год

Невозможно. Язык не тот, стиль изложения вообще за гранью литературы подобного плана. Но всем понятно, что Покрышкин-то не литератор, так что в черновиках за авторством Покрышкина этот текст вполне мог присутствовать. Потом к нему добрались корректоры, редакторы и прочие граждане, специально обученные конвертировать сырые тексты в сухие строки.

Полагаю, будет не лишним добавить указание: Черновик.

Добавлено спустя 1 минуту 25 секунд:

Чудом уцелевшие немцы, бродившие среди разбитых вражеских машин, пугливо шарахались от моего МиГа, как пугливые зайцы, увидевшие сокола

Выберите что-то одно :)

[Mihail123]

Александр М. писал(а):
Глава из книги «Небо войны» А.И. 1985 годНевозможно. Язык не тот, стиль изложения вообще за гранью литературы подобного плана.

Суслова "ушли", вот и... нормальный язык, а не то что было в "мемуарах политиздата"(помню. читал и фигел от дубизма языка)

Полагаю, будет не лишним добавить указание: Черновик.

Можно и так.

Из черновика книги «Небо войны» А.И. 1985 год

или
Из дневников...

[reeroe]

В этой особой авиагруппе должны быть собраны асы масштаба Валерия Чкалова.

На мой вкус, очень сильно переиграно. Аж приторно. Это не воздушный бой, это штурмовка наземной цели. Не истребители, а штурмовики. Про каких асов идет речь? Штурмовикам, в отличие от истребителей, не нужны прямые руки. Им нужна холодная голова и стальные яйца. Цель в труху — это не достижение, это соответствие занимаемой должности. Ну и просто поразмыслить, на хрена они там нужны? Дойти до цели и не потеряться? Или они посвящены в секретные техники доджинга зенитного огня?

В свое время осилил массу всевозможной литературы про авиацию в ВМВ, упоминаний "бомбардировщик-ас" или "штурмовик-ас" там не припоминаю. На память не жалуюсь. В качестве маленько подгулявшего, но все-таки довода, предлагаю список летчиков-асов с Википедии(не ржать). Обратите внимание, что все эти люди служили в ИАП/ГВИАП и только там.

[Negoro]

МиГ создавался как высотный самолёт...на малых высотах он тупил...врядли такой опытный лётчик как Покрышкин,этого не знал и намеренно пошёл бы на ухудшение ТТХ самолёта.скорее поднялся бы до 8000(минимум).разведчику чем выше,тем лучше....

[bonya747]

МиГ создавался как высотный самолёт...на малых высотах он тупил...врядли такой опытный лётчик как Покрышкин,этого не знал и намеренно пошёл бы на ухудшение ТТХ самолёта.скорее поднялся бы до 8000(минимум).разведчику чем выше,тем лучше....

если мотор изношен то на 8000 идти рисково
кстати судя по воспоминаниям у Покрышкина были очень натянутые отношения с командиром полка

[Arril Melarn]

МиГ создавался как высотный самолёт...на малых высотах он тупил...врядли такой опытный лётчик как Покрышкин,этого не знал и намеренно пошёл бы на ухудшение ТТХ самолёта.скорее поднялся бы до 8000(минимум).разведчику чем выше,тем лучше....

Почитайте воспоминания Покрышкина. Как они там на разведку летали. И не забывайте, что это сейчас есть такие средства разведки, что способны с 8 кликов сделать нормальную фотографию аэродрома.
А тогда - зачастую единственным прибором разведчика были его собственные глаза

[Александр М.]

Для всех сомневающихся, и на какой высоте разведка проводилась, и каким языком написано...
"Небо войны" А.И. Покрышкин http://anyreads.com/read/#150299

Ув bonya747, майор Краев с которым у Покрышкина отношения были натянутые, пока еще лишь штурман полка. Командиром он стал только после того как при аварийной посадке покалечился майор Иванов, нынешний комполка. Теперь у Краева есть шанс до конца войны опылять в Узбекистане хлопковые поля.

[reeroe]

перед нами на взлет идет спецборт

Несколько нелогично. Президент не бегает впереди охраны. Сначала взлетает эскорт, набирает высоту(нет высоты = нет скорости = бесполезные), осматривается и только потом дает отмашку на взлет охраняемого объекта.

[Sled]

пугливо шарахались от моего МиГа, как пугливые зайцы, увидевшие сокола.

Повтор. Может заменить на "трусливые зайцы"?
Прошу прощения, пока я "копалась" коллега reeroe меня опередил, первым найдя сей тапок

[bonya747]

Ув bonya747, майор Краев с которым у Покрышкина отношения были натянутые, пока еще лишь штурман полка. Командиром он стал только после того как при аварийной посадке покалечился майор Иванов, нынешний комполка. Теперь у Краева есть шанс до конца войны опылять в Узбекистане хлопковые поля.

да точно малость ошибся прошу прощения

[Kirasir]

Я бы все же посоветовал автору немного проредить в тексте упоминание названия ПС-84. Нашим современникам этот самолет знаком как Ли-2, а то, что до осени 42-го он официально назывался ПС-84, помнят далеко не все даже имеющие отношение к авиации (имел шанс убедиться). Для "хроноаборигенов" абсолютно привычно наименование "Дуглас" (от DC-3, Douglas Commercial) - оно вошло в обиход еще до войны. Например, в мемуарах ПС-84 вообще практиески не встречается, кроме тех случаев, когда это мемуары тех, кто в начале войны летал именно на этих самолетах. Даже в официальной переписке используется "Дуглас". Ну вот, например, из письма начальника ГУ ГВФ B.C. Молокова: "На основании распоряжения члена ГКО В.М. Молотова с 27 декабря 1941 г. самолеты "Дуглас" с аэродрома Хвойное переводятся под Москву и обслуживать Ленинградский фронт не будут". А в литературном тескте "Дуглас" и читается легче.