#1452 Владимир_1 » 17.01.2012, 22:13
Раздавшийся стук в дверь, вырвал меня из полудремы. Пользуясь солдатской мудростью, я пытался урвать сон где только можно, и сколько можно.
С интересом читавший газет Никифоров поднял голову и посмотрел на меня.
Щелкнув курком, я пожал плечами, после чего с недоумением посмотрел на пистолет в своей руке. Хмыкнув, я убрал маузер из вида, прикрыв его полотенцем.
«- Надо же фронтовые рефлексы, и тут действуют!»- мысленно покачал я головой.
Положив на стол газету, Никифоров встал и подошел к двери, щелкнув замком, он приоткрыл дверь.
- Добрый день. Это номер лейтенанта Суворова? Я правильно попал?
- Правильно. Вы кто?
- Я из радиокомитета, буду сопровождать вас на Всесоюзное радио. Машина уже внизу.
- Хорошо, мы сейчас спустимся,- ответил Никифоров.
- Мы? Извините, но у меня приказ доставить Суворова, но на сколько я понимаю вы им не являетесь, не вижу сходства с газетными фотографиями…
- Я старший лейтенант Никифоров, сопровождающий лейтенанта Суворова. На лейтенанта уже было совершенно несколько покушений со стороны немцев, так что меня приставили к нему в качестве охраны,- достаточно емко ответил Никифоров, приглашая гостя войти.
- Да?- искренне удивился вошедший в комнату парень, лет двадцати пяти.
- Именно, так что я сопровождаю его везде.
- Ну ладно. Хорошо. Нам пора ехать,- повторил гость, с интересом разглядывая меня.
- Ах да. Меня зовут Леонид Филечкин,- опомнился он.
- Всеволод,- протянул я ему руку.
- Старший лейтенант Никифоров,- сухо кивнув, сказал особист. Сближаться с нашим сопровождающим он явно не собирался.
- Вы уже готовы? Тогда прошу за мной.
Мы спустились в фойе, оставив ключ, и вышли на улицу, где ездили редкие машины.
- Так мы что? В «Москве» ночевали?- не понял я, глядя на название гостиницы.
- Да, получился такой каламбур, вы проживали в двойной Москве. Прошу в машину,- указал Леонид на стоявшую у входа машину. Что была за марка, я затруднялся сказать, но явно не советского автопрома. Она была мне не знакома.
Я с интересом разглядывал родной город в военное время. На окнах, как в кинохрониках были белые полосы крест-накрест, но налюбоваться мне не дали, не успела машина тронуться с места, как довольно быстро остановилась.
- Приехали. Выходим,- сказал Леонид и первым покинул салон машины.
- Да ты шутишь?- спросил я. По моим прикидкам проехали мы меньше квартала.
- Нет. Вот здание Центрального телеграфа, именно тут вы и будете выступать с речью.
- А, ясно. Ну что идем?- спросил я.
- Идите за мной.
Здание было большим, и застекленным, не во всех окнах они были, в замену были натянута пленка. Я его помнил, не раз проезжал мимо на своем байке, сохранилось оно до наших времен, но сейчас оно было другим.
- Бомба упала,- пояснил Леонид, заметив, как мы разглядываем фасад здания.
Мы прошли внутрь, где я попал в руки редактора, и тут началось …
Почти три часа я заучивал речь, что была написана для меня. Некоторые места мне не нравились, я так и говорил Павлу Анатольевичу, ответственному редактору.
- Картонно больно. Не по-настоящему.
Некоторые моменты мы переписывали, другие вообще стирали, кое-что добавляли. Оказалось Павел Анатольевич был тут так же и цензором. Совмещал, так сказать.
То, что я буду выступать по радио, диктор сообщил еще вчера вечером, и подтвердили сегодня утром. И вот в два часа дня, мы с диктором Всесоюзного радио Эммануилом Михайловичем Тобиашем, начали нашу двух часовую программу. Когда я услышал сколько буду выступать, то впал в шок. Ну ладно десять минут, двадцать, ну тридцать в крайнем случае, но два часа!!! Что они от меня хотят?
Что хотят, я узнал когда прочитал свою речь, и пообщался с редактором. Кстати, когда он закончил, то встав с очень довольным видом, сказал:
- Меня не обманули, вы очень легкий в общении человек, мгновенно находите ответы на самые неожиданные вопросы. Это хорошо. Вам будет легко адаптироваться, и вы не будете теряться когда выйдете в прямой эфир. Теперь давайте еще раз, по вашим песням. Те, что вы предложили, мне понравились, но сами понимаете, все петь вы не сможете, только небольшие части.
- Это понятно, но почему все они разные? Тут и про войну и любовь, и про жизнь?
- Я хочу показать какой вы человек, а это более чем покажет какой вы писатель. Вы не думали о карьере певца?
- Думал, но не рано ли? Война все-таки?
- Для этого не рано .. Вы их уже зарегистрировали?
- Нет еще, как раз хотел, мне дали несколько дней отдыха, вот думал заняться.
- Я вам в этом помогу, но завтра. После эфира поговорим, хорошо?
- Спасибо.
- Ну что, все запомнили?
- Да, конечно, тут ничего сложного, мне фактически нужно оставаться самим собой.
- Хорошо, пойдемте, я познакомлю вас с нашим диктором Эммануилом Михайловичем.
Мы только успели познакомиться, как был дан сигнал, до эфира оставалось меньше пяти минут.
- Прошу в студию,- сказал редактор, и мы встав с дивана, на ходу общаясь направились в студию.
- Уффф. Однако сложная у вас работа,- сказал я снимая наушники и вешая их на крючок, рядом со столом. Был дан сигнал, что передача закончилась и можно вставать.
- К этому быстро привыкаешь. Я сперва тоже робел, тем, что меня слушают миллионы, но привык, и уже легче,- ответил Эммануил Михайлович.
- Это да … Как я выступил?
- Хорошо, но выбивался из речи постоянно. Кстати вон Павел Анатольевич идет, сейчас тебя песочить будет,- посочувствовал мне диктор.
- Ну да, он постоянно руками махал, знаки подавал что я своими словами говорю,- ответил я со вздохом, поворачиваясь к редактору.
- Думаешь ругать буду?- спросил он с доброй улыбкой.
- Думаю да,- ответил я осторожно.
- Правильно думаешь, а сперва ответь, что означает эти три десятка НЕИЗВЕСТНЫХ мне слов.
Слово неизвестные он заметно выделил, задумавшись, я не припомнил что говорил что-то особенное, все согласно речи.
- Какие?
- Ну например: Клево, круто, фигасе, зашибись, прикольно …
- Я это говорил?- искренне изумился я.
- Да, причем не однократно. Так что означают эти слова?
- Нуу.. Круто – это, одним словом крайняя степень изумления. Клево – очень понравилось что-то. Ааа, .. что там еще?
С полчаса я объяснил суть этих слов, и расписался что ничего особого эти слова не имеют, как и двойного смысла. Во бюрократия.
Поужинав к буфете, мы в сопровождении Леонида вышли на улицу и подошли к стоянке машин, где сели в свою и поехали в гостиницу. Требовалась разрядка, слишком я перенервничал, не смотря на свой легкий стиль в эфире, и сон по моему мнению был самым лучшим лекарством.
- Ну так я заеду за вами к девяти утра?
- Это на счет авторства?
- Да. Павел Анатольевич велел помочь вам,- кивнул Леонид.
- Да конечно, мы будем готовы,- ответил я, и мы с Никифоровым вошли в гостиницу, оставив Леонида у машины.
Войдя в свой номер, я после душа первым делом свалился в кровать и мгновенно вырубился.
Несмотря на то, что гостиница находилась рядом с Кремлем, выбраться посмотреть на все теперешние прелести, как Красную площадь, или мавзолей, мы смогли только в последний день. Перед отъездом. Первые два были заняты оформлением всех бумаг. Я не только зарегистрировал восемьдесят песен, но и теперь состою в союзе писателей-песенников. Вечерами мы гуляли по Москве, я заново узнавал свой город. Никифоров был тверским, и в Москве был всего пару раз, и то проездом, так что мы оба гуляли с большим удовольствием.
Меня узнавали. Причем сразу, стоило мне где-то появиться. Один раз меня пригласили выступить на одном из заводов, по просьбе профсоюза по линии комсомола, а так как я состоял в этой организации, то пришлось пойти на встречу.
Попытки пригласить нас к себе, и выпить за знакомство, превысило всякие приделы, причем большинство приглашающих были женщины самого что ни на есть репродуктивного возраста. Однако тут меня спасал Никифоров, который строгим голосом служивого человека объяснял, что товарищ Суворов должен выступить с речью там-то и там-то, так что никак нельзя. Обломщик блин. С парой десятков девушек что нас приглашали, я был не прочь познакомиться по ближе, но особист как сторожевая собака был на чеку. Мне-то ладно, хоть и не постоянный, секс у меня все-таки был, так что о себе я особо не беспокоился, а вот он …
Вечером четвертого дня, после того как я отработал в одном из важных предприятий, мы гуляли по парку, как вдруг я услышал звуки музыки.
- Что это?- спросил я, прислушиваясь.
Мы только вылезли из машины и еще не обрели десяток фанатов, как это бывало обычно. Меня узнавали, и просили сфотографироваться, или спеть что-нибудь.
- Может вечерний концерт?- задумавшись предположил Никифоров.
- А что это?
- Ну вот в таких парках есть сцены и танцевальные площадки, обычно там по вечерам собирается народ и танцует и поет. Но война, не думаю что сейчас проводят эти мероприятия.
- Сходим, посмотрим?- спросил я.
- Пошли.
Там действительно был вечерний концерт. На сцене стояла видная женщина и пела контральто красивую песню о юности. Видная, это в смысле большая.
- Не слышал такой,- покачал я головой, с интересом разглядывая десяток музыкантов, расположившихся левее сцены.
- Смотри, там даже микрофон подведен….,- воскликнул я, толкая Никифорова в плечо. Мы приобрели уже дружески-служебные отношения, так что разговаривали как приятели.
- Тут больше сотни человек,- сказал особист.
- …. и громкоговорители на столбах, в любой точке парка все слышно. Хм,- задумался я.
- Спеть хочешь?- искоса посмотрел на меня Никифоров.
- Ага, пять дней уже без концертов, так и отвыкнуть можно. А, если серьезно то я скучаю по нашим парням и девушкам, помните как они слушали?
- Помню. Кстати, тот парень в белой рубашке похоже организатор, если хочешь записаться на исполнение, то это к нему,- поддержал меня он.
Решительно обойдя стайку девушек, которые стали ко мне подозрительно приглядываться, я энергично зашагал к парню, который разговаривал с какой-то женщиной сиреневом платье.
- Здравствуйте, можно исполнить несколько песен?- спросил я у него.
- Можно, но перед ..,- он обернулся и ошарашено замер, узнал, но продолжил,- …. вами еще трое участников. Хотя, … я думаю они уступят вам свои места.
Уступили. Особенно когда организатор что-то прошептал им на ухо. Две девушки и молодой паренек моих лет удивленно посмотрели на меня, но согласно кивнули.
- Дорогие товарищи. Сейчас перед вами выступит автор нескольких песен, летчик-истребитель, лейтенант Суворов. Встретим же его аплодисментами товарищи,- представил меня парень, и первым захлопал в ладони. Надо сказать, что не он один, остальные его поддержали.
Подойдя к музыкантам, я попросил у гитариста его инструмент, и легко взбежав на сцену, подошел к микрофону.
- Здравствуйте товарищи. Я сразу предупрежу, я не профессиональный певец, но как я пою людям нравиться. Первая песня о войне, и называется она «Комбат».
Потом я спел «Зиму», которая тоже пошла на ура. Люди все прибывали и прибывали. На седьмой, «Люди встречаются» я не увидел свободного места, и заметив знаки Никифорова хотел было закончить, но люди просили, и я продолжал. Закончил я в девять вечера, а уйти смог только с помощью милиционеров, которые вывели нас из парка.
К обеду пятого дня мы стали собираться. Подарки для друзей и знакомых закуплены, и приготовлены к вывозу. Вылет был назначен на семь вечера, а вызова из Кремля, как я надеялся, так и не было.
Я не знал, что Сталин вдумчиво прослушал меня, и узнав что вручение мне наград назначено на пятнадцатое августа, велел записать меня на встречу с ним, но я этого не знал.
Моторы самолета монотонно гудели, унося нас на такую привычную войну, где были наши друзья-однополчане.
Сидя на лавочке, я глядел в иллюминатор. Там освещаемая садившимся солнцем была наша земля. Такая родная, и такая близкая.
- Облачность, придется над облаками идти,- крикнул нам борт-стрелок.
Кивнув в ответ, я посмотрел на спящего Никифорова, который снова устроившись с самым комфортным видом, спал, храпя во всю мощь легких. Вот странный человек. В одном номере спали, так я звука от него не слышал, а тут!!! Странный все-таки организм у человека.
Ночью мы совершили посадку на нашем аэродроме. Выгрузившись, мы с помощью дежурных, отвезли все вещи по нашим землянкам, раздача вкусностей была назначена на завтра.
Не смотря настоль поздний час, одиннадцать вечера, в землянке эскадрильи не спали, ждали.
- Ну, здравствуйте соколы!!!- рявкнул я спустившись вниз.
- Здрав. желаю,- рявкнули они.
- Товарищ лейтенант, первая эскадрилья для чествования лейтенанта Суворова построена,- выйдя вперед, отрапортовал комекс.
- Вольно,- с улыбкой скомандовал я.
- Ну что к столу?- потирая руки, спросил голодный Гатин.
- А, к столу,- бесшабашно махнул я рукой.
Последний раз редактировалось
Владимир_1 17.01.2012, 22:43, всего редактировалось 1 раз.
Я не писатель - я просто автор.
