Я — истребитель. Я истребляю. (Черновик).

[Андрей]

Не хочу никак давить на уважаемого автора поскольку читаю с удовольствием, но косяков конечно море. И самое главное это легенда. После относительно неудачного вылета на бомбере, его возьмут под белы руки и отправят глубоко в тыл. Разговаривать по душам с милыми и добрыми дядями с волчьими глазами. И там он расскажет все. В смысле всю правду. И упаси боже, никто и пальцем не тронет. Просто заловят на нетвердом знании легенды. На какой улице жили, где была аптека, как звали мальчика напротив... И только тогда, когда выяснят что клиент рассказал все, и будут уверенны что нихрена больше не выдоишь... попробуют подоить еще пару раз. Потом? А потом место советника или инструктора в системе ВВС с надзором и контролем 24 часа в сутки. Он ведь секретоноситель. И никаких полетов разумеется. Так что легализацию нужно продумывать основательно если ГГ хочет летать и сбивать. Ну и конечно язык укоротить. Хотя это не поможет. Слишком он чужеродный в той среде. Современные дети быстрее, лучше схватывают и ориентируются в незнакомой обстановке. Я бы кстати ГГ запихал в группу планирования авиационных операций и оперативной поддержки сил ВВС.
Для легализации предлагаю, обнаружить тело убитого паренька из разоренной западно-украинской деревни. Глухая деревня, перепись еще не пришла...
Насчет владения авиационной техникой... Тут все сложно. Техники было мало и вся она была наперечет. Любой доступ к авиатехнике это как сейчас умение пилотировать Боинг.
Лично у меня вариантов нет.

[lector]

..."Товарищ политрук, к ужину опоздаем,- подергав особиста за рукав, сказал я."...
Особист полка- лейтенант НКВД (# 398), а не политрук.
Особист фотоплёнки захватил? И что с самолётом? Поджигать не потребовалось?

[Инженер Сидоров]

лейтенант НКВД

Или все-таки, лейтенант госбезопасности? Звания хоть и называются одинаково, а значимость их разная - лейтенант ВОЙСК НКВД равен армейскому лейтенанту, а лейтенант ГБ - вроде как капитану (более соотвествует должности особиста полка).

[Алекс33]

Не хочу никак давить на уважаемого автора поскольку читаю с удовольствием, но косяков конечно море. И самое главное это легенда. После относительно неудачного вылета на бомбере, его возьмут под белы руки и отправят глубоко в тыл. Разговаривать по душам с милыми и добрыми дядями с волчьими глазами.

Вылет на бомбере полностью удачный - мост частично разрушен; данные разведки переданы в штаб. Поэтому в течение полугода ГГ беспокоить никто не будет - пока ситуация на фронтах не устаканится. Особняку за сдачу в тыл такого спеца по сносу вражеских самолётов в дрова - командование спасибо не скажет. Это как минимум вредительство.

[lector]

В 1941 замена званий НКВД на ГБ. (Дата?).

[Андрей]

Даже если он привезет голову Гитлера в сидоре, это ситуацию никак не изменит. Отправят как миленького. Нужно понимать специфику работы НКВД. Один человек по их (и моему) мнению ничего не решит. А вот все непонятки в его поведении, биографии и прочем заставят их сделать стойку.
Дело тут не в степени удачности вылета. Просто слишком много странного.
Так что или дальняя дорога в казенный дом, или фэнтези.

17 июля 1941 года Государственный Комитет Обороны принимает ПОСТАНОВЛЕНИЕ № 187 сс о преобразовании органов Третьего управления Народного Комиссариата Обороны от отделений в дивизиях и выше в особые отделы НКВД СССР, а Третье управление — в Управление Особых отделов НКВД СССР. Т.е. СМЕРШ

[master_iuda]

Да, но как в этом случае объяснить знание новейших образцов советской авиатехники и умение не только на них летать, но и грамотно вести воздушный бой? Вроде ничего из упомянутого им на экспорт не поставлялось, в Испании из нашей техники были И-15, И-16 и СБ.

просто парень - летчик от бога..., а точнее от опыта полетов на других типах...

Вообще думается не будет особист особо раздумать историю с Суворовым. Неплохой летчик доказавший свою преданость Родине - 11 сбитыми самолетами врага. Вместе совершили захват самолета противника, улетеле из вражеского тыла, помогли погранцам и раненым.. Как то слишком тяжело для него будет сдать Суворова. Тем более что война не завтра закончится, а хорошие летчики нужны. Возможно они соберутся с комполка - послушают ГГ, поверят легенде и сохранят все в тайне. Так как сами же его в полк привели, да вдобавок и легализовали. Может потянуть на большой заговор..и стенку..

[Андрей]

Ничего особист раздувать не будет. Просто соберет все в папочку и отправит по команде. А вот оттуда уже и приедут те самые добрые дяди. И приедут словно наскипидаренные.

[ShtAl]

Сперва отправит стандартный запрос - ФИО, возраст, приметы, возможно фото. Проходит ли по спискам "врагов" - шпионы, вредители, и т.п. и члены семей, спискам "разыскивается" - пропавшие/сбежавшие, ну и "присмотреть" - члены семей руководства.
Недели две-три минимум. Ответ - не проходит, организовать проверку на месте, доложить.
Тем временем ГГ пишет тетрадочку, летает, сбивает. Отчет - делом доказал - наш человек, информация в дневнике по предварительным оценкам тянет на ОВ (особой важности). Прошу передать на анализ/прислать специалистов для оценки а также выделить людей для наблюдения.
Тут для ГГ важно - связать записи с вылетами - вылет-разбор-по ассоциации еще парочка тем. В результате - интуитивный гений а не ящик с информацией.

А серьезные дяди прибегут не раньше, чем ГГ учудит нечто совсем невероятное - например отправит Курчатову полную схему АБ + все детали Манхэттенского проекта.
Высылать по каждому сигналу московских специалистов - никаких штатов не хватит, пусть на местах разбираются. А местный особист - сперва подумает, что лучше - хороший пилот в прикрытии или очень маловероятное выявление шпиона.

[Александр]

В 1941 замена званий НКВД на ГБ. (Дата?).

Не было замены.
Звания, не равные армейским это звания госбезобасности.
Званий НКВД нет. Есть звания войск НКВД и милиции, равные армейским.

отправит Курчатову полную схему АБ + все детали Манхэттенского проекта.

Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет. (с)

В смысле - чтобы рассказать об этом, это надо знать. А у ГГ круг интересов не тот, да и внутри круга он нереально опытен для этого возраста.

[Nettle]

- Год назад мессер у них угнал, и ничего, стреляли, конечно вслед .. Да ладно, давно это было,- добавил я заметив как насторожился Никифоров, да и Степанов тоже смотрел на меня удивленно.

Может лучше сказать, что ГГ слышал о таком случае.

[Вест]

А местный особист - сперва подумает, что лучше - хороший пилот в прикрытии или очень маловероятное выявление шпиона.

А еще подумает, что этому человеку может стать известно из важных сведений военного характера для передачи противнику: к планированию операций не допущен, задания доводятся непосредственно перед вылетом, передать не успевает, в боевых вылетах рискует жизнью, в общем просится на должность, мало устраивающей шпиона. Наверное решит, что просто обычный мальчишка, рвется совершать подвиги.

[Алекс33]

>>>>> - Плохие дела товарищ политрук. Не чувствую я машину. Уже три минуты летим, на два километра поднялись, а машину я не чувствую,- мне хотелось плакать, я был такого мнения о себе, а тут такой облом.

Крайний вылет с описанной ситуацией много вопросов к ГГ списал.
Теперь можно допустить знание ГГ пилотажа всего лишь одной модели самолёта. Всё прочее - интуитивный метод. Если поправить с дневником - что писалось лишь по освоенным моделям, то никаких проблем быть не должно. Гений - но наш.

[Владимир_1]

После того как «юнкерс» замер и моторы заглохли, я просидел в кресле еще минут пять отходя от того дикого напряжения что было у меня за все время полета. Вздохнув, я провел рукой по лицу вверх, сдирая заодно наушники. Повесив их на штурвал, я отстегнул ремни и со старческим кряхтением встал. Последние пассажиры уже покинули салон, так что кроме пятен крови, пары мешков, что были использованы вместо подушек для раненных, и немецкого летчика забитого в угол, которого так никто и не удосужился выкинуть, в салоне никого не было.
Посмотрев на маленькую желтую кобуру на поясе летчика, чуть хмыкнув быстро содрал ее и сунул в карман галифе, после чего подхватив один из маленьких мешков, с отчетлив шуршащей внутри бумагой, да и вес указывал что там именно бумага, вышел на свежий воздух. В это время как раз отъезжали две полуторки куда погрузили раненных, и мое появление было не замечено.
- Да ты весь мокрый,- сказал сидящий под крылом Степанов. Вокруг бурлил народ, так что я не очень четко разобрал слова, но смысл понял.
- Товарищ старший сержант, а как ..? Расскажите откуда это?- развел руками один из бойцов БАО, в звании сержанта. Насколько я помню он был оружейником на СБ в нашем полку.
- Рассказать? Ну слушайте,- сказал я закинув мешок обратно в салон самолета, вдруг там что важное.
Понемногу к нам стали подходить люди, прислушиваясь ко мне. Особист сразу скрылся с глаз с командованием полка, так что отвечать, то есть отдувать пришлось мне. По бледному виду Степанов было понятно, что многого он не расскажет, так что однополчане уцепились за меня.
- Значит так. Вылетели мы на бомбежку. Отбомбились нормально, мосту конец пришел, а тут раз, и двадцать мессеров. Степанов кричит: «Со стороны еще тридцать заходит!». Но я же истребитель хоть и на бомбовозе, поэтому развернулся и атаковал их. Первого сбил, второго. На вираж, еще сразу четверых. В общем, всех сбили, но один летит. Я подлетаю, на гашетку нажимаю, пулеметы молчат. Патроны кончились. Тогда я его крылом БАЦ по хвосту.
- И что?- спросил один из «черных духов» с улыбкой, они сразу поняли что я заливаю, но слушали с интересом.
- Хвост в щепки, но летит зараза. Тогда я пропеллером левого мотора, по крылу …
- Иии?- спросил все тот же. Среди толпы слышались смешки.
- Крыла как не бывало, но летит …,- развел я руками.
- Тогда я крылом по фюзеляжу ..
- Ну иии?
- Фюзеляж в дребезги, немец на моторе сидит как то управляет, но летит.
В толпе слышен откровенный смех. Кто-то отчетливо сказал:
- Во заливает. Куда там Райкину.
- Тогда Степанов говорит: «Командир прижмись к нему, я сейчас!». Ну я крыло подвел к немцу. Смотрю, Степанов вылез наружу и сапогом в руке по крылу к немцу ползет. Подполз, бац ему сапогом по голове, ну тот вместе с мотором в пикировании и в землю врезался. Вот так вот храбростью и находчивостью сержанта Степанова и был сбит пятидесятый мессер. Ну, а пока мы гнали последнего немца, оказалось, что забрались далеко в тыл к немцам, только хотели было развернуться. Как тут мессеры налетели ээээ ммм,- завис я на миг.
- Сто? Двести?- кто-то спросил.
- Двести? Чего врать-то? Сто пятьдесят было. Окружили они нас. Ну, я думаю все будем принимать последний бой, только собрался броситься на таран, как горючее кончилось, и мы в пике и врезались в землю.
- Разбились?
- Нее. В болото упали. Вылезли, а куда идти?
- И куда?
- Тут мы вспомнили, что рядом есть немецкий аэродром, и мы туда. Прибегаем, немцев на нем видимо не видимо. Ну, я роту охраны схватил левой рукой, правой колочу им по мордасам. А сам кричу экипажу. «Захватываете самолет, а то улетит сейчас!». Смотрю, а тот действительно на взлет пошел, тут наши подбегают и за хвост его держат. Ну я с охраной разобрался, стволы у пулеметов и пушек в узел завязал, и побежал на помощь. В общем выкинули мы немцев из самолета и домой полетели.
- А пограничники?
- Ааа, эээ?? … А!!! Так летим мы значит, смотрю внизу наши идут, и рукой машут, подвези мол, ну, а мы что? Не русские что ли? Подобрали, и вот здесь. Кстати, а ужин был уже?
- Был-был. Если поторопишься то успеешь, столовая собирается и на машины. Передислоцируемся мы.
- Ну я побежал тогда,- и я действительно побежал.
Забежав в санчасть, я подхватил свой сидр, сунул в него очки, и закинув на плечо, отмахавшись от соседей по палате, тоже собиравшихся, побежал в столовую.
- Теть Вер, как насчет поесть?
- Ой, матушки. Суворов! Ты же с вылета не вернулся, говорили вас немцы сбили,- всплеснула заведующая столовой.
- Сбили-сбили. Так как на счет поесть?
- Только холодное оста..
- Да мне пойдет. Там еще особист и сержант Степанов не кормленные,- сказал я засуетившимся работникам общепита.
Мне наложили холодных пельменей, которые я стал с урчанием поедать. Минут через семь пришел Степанов и присоединился ко мне. Никифорова не было, но я видел что одна из официанток унесла куда-то судок.
Когда я почти закончил, и пил чай с вареньем в столовую вошел капитан Смолин.
- Суворов, а кто за вас рапорт писать будет?
- Сейчас, товарищ капитан,- кивнул я и вытерев руки салфетками, взял карандаш.
- Пиши только правду, а не то что ты у «юнкерса» заливал.
Капитан внимательно читал все что я пишу. Кое-где делал пометки на черновике, но молчал.
- М-да. Покрутило вас. Двух сбили?
- Да. Один я. Другой Степанов.
- Понятно, их трудно будет провести по бумагам, но попробуем. Пиши теперь чистый лист.
Переписав все заново, я отдал рапорт начштаба, который внимательно прочитав его, расписался, достал из кармана печать, и хэкнкув на нее, прижал к листу.
- Через полчаса вылет. Ты летишь на «юнкерсе» его уже заправляют и грузят имуществом. Раз нам достался такой подарок то грех не воспользоваться такой возможностью.
- Товарищ капитан, а мой истребитель?
- Ах да. Совсем забыл. Мотор привезли, но поставить не успели, так что твой ЛаГГ вместе с мотором и горючим погрузили на две освободившиеся машины и готовят к эвакуации.
- Ясно, товарищ капитан. Спасибо.
Кивнув, капитан развернулся и вышел из здания столовой. Допив холодный чай, я отдал стакан и блюдце с вареньем Любаше и побежал в санчасть. Лютиковой, когда я собирался не было, видимо возилась с ранеными, и сейчас я надеялся застать ее.
- Можно?- спросил я заглядывая в ее кабинет. Марина была там, собиралась.
- Суворов? Что-то случилось,- спросила она.
- Нет, товарищ военврач. Вот подарок вам, лично снял с тела немецкого летчика,- сказал я протягивая ей желтую кобуру.
- Это с которого? Не с того который на моторе летел?- спросила она с любопытством.
- Ну вот зачем так меня оскорблять? Нет, оружие того летчика у Степанова. Это с пилота «юнкерса».
Подарок она приняла, но от попытки обнять ее и поцеловать ловко увернулась. Однако это обнадеживало, поэтому я выходя обернулся, и твердо сказал:
- А ведь все равно вы будете моей,- и выскочил, увернувшись от брошенной склянки, которая звонко разбилась.

За время пока я обедал, салон вымыли и привели в порядок. Тела немецкого летчика, как и мешков не было, зато весь салон был заполнен папками, ящиками и другим имуществом. Лавки по бокам были свободны, судя по посадочным местам, со мной летят еще и десять пассажиров. Прикинув грузоподъемность, только вздохнул, взлетать мы будем на пределе. Как всегда.
Выпрыгнув из «юнкерса» на землю, я осмотрелся. Вдали формировалась автоколонна, где-то там был мой ястребок. Степаныч, мой механик уже подбегал, доложился об эвакуации, так что тут я был спокоен.
От санчасти в моем направлении потянулись раненные с личными вещами в руках. Последней шла Марина, неся два чемодана. Увидев ее, я побежал на встречу и перехватил груз. Судя по звяканью и тяжести, там были медицинские препараты. Шедшая рядом санитарка тетя Галя, несла что-то из медицинского оборудования.
- Вы что со мной?
- Да. Смолин приказал грузиться, он кстати с нами летит,- ответила Лютикова.
- Понятно. О, наши к взлету готовятся. Четыре аппарата осталось. М-да.
Остатки полка взлетели в воздух и в сопровождении одиннадцати «чаек» оставшихся в истребительном полку за последние дни горячих боев, направились на новый аэродром под Могилевом.
- Заводи!- издалека махнул рукой Смолин. Посмотрев как он трусцой бежит к самолету я, залез в салон и протиснувшись мимо пассажиров добрался до кабины. На старте стоял ишачок Запашного с крутящимся пропеллером. Вот он взревел мотом, стронулся с места и пошел на взлет.
Оба мотора уже ревели прогреваясь, когда Смолин сел на место второго пилота, и надев наушники спокойно сказал.
- Можно взлетать. Майор Запашный будет нас сопровождать.
Ишачок к этому времени крутясь над аэродромом набирал высоту явно собираясь прикрывать наш взлет.
Выведя «юнкерс» на начало полосы, дал газу и повел транспортник на взлет. Путь до нового аэродрома был спокойным, где-то с боку мелькали чьи-то самолеты, но нас они то ли не видели, то ли не обратили внимания, так что долетели мы спокойно. После посадки быстро стемнело, но землянки мы нашли быстро. К моему удивлению, но полк Запашного тоже передислоцировался с нами, так что мы селились фактически в соседние земляки. Кроме летчиков и небольшого количества обслуживающего персонала на аэродроме никого не было, даже охраны, так что пришлось выставлять ее из летчиков, и членов экипажа. БАО ожидалось не скоро.
Меня опять определили в землянку санчасти, так что мы с остальными раненными были освобождены от стояния на часах.
Аэродром находился у небольшого города Шкалов на краю большого лесного массива, по крайней мере землянки, что были вырыты на расстоянии ста метров от опушки, могли уберечь от бомбардировок. Да и поле отлично подходило для взлетного поля, я уже убедился в этом посадив тяжелый транспортник, который на следующий день угнали куда-то в тыл.
Пощипанная автоколонна нашего полка пришла после обеда следующего дня, что было встречено нами радостно, что не сказать это с моей стороны.

Очередная почищенная картошка полетела в таз с водой.
- Товарищ старший сержант, вы потоньше чистьте, а то смотрите какая кожура толстая,- учил меня молоденький боец, тоже как и я получивший наряд в не очереди. Только один, а не как я два.
- Боец, я картошку в первый раз жизни чищу, что ты хочешь? За один наряд не научишься.
- Ничего, товарищ старший сержант. Пять нарядов и научитесь, я же научился.
- Спасибо, обрадовал. Мне и двух нарядов вот так хватило, да еще и шагистики Страхова.
- Да, старшина зверь. Вот у меня никак не получалось поворот налево, так он меня за полдня научил.
- Что? Тоже веткой по ногам стегал?- спросил я после очередного бульканья. Гора картошки понемногу уменьшалась, а почищенная увеличивалась.
- Ага.
- Ну что молодцы, почистили? Так половину я на борщ забираю, а вы продолжайте,- сказала тетя Вера, и подхватив ведро с очищенной картошкой ушла в столовую.
- Товарищ старший сержант ..
- Ну чего тебе еще боец?
- А за что вам второй наряд влепили?
- За тоже самое.
- А?
- Спросил, за что,- пояснил я, бросая в ведро очередную картошку и беря следующую.
Нож я использовал свой, тот самый, снятый с поляка. С первого человека, которого я убил. Удобная рукоятка, и возможность пальцем придерживать лезвие, что было очень удобно, я продолжил чистить.
Эти наряды, что я получил позавчера, были на мой взгляд странными. Ну обратился я не совсем по уставу к командиру. Одно дело уставы будущего, которые я более-менее знал, другое дело образца сорок первого, который со скуки пробежал когда была возможность. Не знаю виноват ли тут наш особист, который пропал три дня назад, с того момента как он вылез из «юнкерса» я его больше не видел. То ли действительно довел командира. Да и просьба то была обычная, допустить меня к полетам в связи с тем, что чувствую себя хорошо, да еще мой ЛаГГ починили, и провели все тестирования. Однако тот мгновенно вспылил и отправил меня на работы, с отработкой шагистики у местного «зверя» по этой части старшины Страхова, и влепил наряд, потом второй. В общем у меня создалось такое впечатление как будто меня изолировали.
Закончив с картошкой, я подхватил ведро с грязной водой и отойдя от землянки, рядом с которой стояла наша походная кухня, и широким жестом вылил воду из ведра. В это время мое внимание привлекло гудение моторов небе. Гул был незнакомым, такой я еще не слышал, поэтому поставив ведро на землю, направился к опушке.
На опушке стояли несколько командиров и тоже смотрели на небосвод. Там шла тридцатка самолетов.
- Вроде немцы,- обратился один из них ко мне.
- Да. «Дорнье»,- ответил я, опознав силуэт.
И тут же резко вскинув голову, опустил ее на подбородок, и покачав из стороны в строну, с чувством сказал:
- Твоюююю жжжжее мать, а!!!
И было отчего. Вопрос был задан на французском, ответ был на нем же. Меня банально подловили. Посмотрев на парня, который с улыбкой смотрел на меня, я увидел рядом и Никифорова. Из стоящей неподалеку эмки вылез майор. Нет, не майор, а дивизионный комиссар, я спутал ромбы со шпалами, да и нарукавные эмблемы не сразу разглядел, и направился к нам.
Я был в солдатских галифе, сапогах и нательной рубашке, без пилотки, так что честь комиссару не отдал.
- Ну что товарищ Суворов, пора поговорить?
- Пойдем, поговорим,- вздохнул я.

[vorobei]

- Во заливает. Куда там Райкину.

Райкин - он, конечно, достаточно старенький. Но вот был ли известен в 41-м? Что то я сомневаюсь.

К тому времени в паре фильмов снялся, как актёр - не как комик. На эстраде опять же с 39-го года. Но эстрада при отсутствии регулярных трансляций - явно недостаточно для "всенародной известности".

Во время войны были фронтовые концерты, но это ещё впереди...

и выскочил увернувшись от брошенной склянки, которая звонка разбилась.

звонкО

И после "выскочил" -- запятая.

[Инженер Сидоров]

1. Город "Шкалов", наверное, все-таки, Шклов.

2. Не "штагистика", а шагистика. ШтАги - это на флот к боцману, а у старшины - шагАть и шагАть маршем...

[Владимир_1]

vorobei

Так кого тогда вместо Райкина?

[дмитрий6-3]

может Бернес вместо Райкина

[Инженер Сидоров]

может Бернес вместо Райкина

Как бы не совсем в кассу. Марк Бернес все-таки больше известен как киноартист, снимавшийся в серьезных фильмах, а не как юморун.

[ShtAl]

Райкин с 39 года выступает в Ленинградском театре эстрады и миниатюр, так что могли знать. Как вариант - Муравский Петр Лукич.