Мы из Бреста

[Хемуль]

То что недорезанная контра хоть дьяволу служить была готова я в курсе, и иллюзиями по поводу этой сволочи не страдаю, так что не "увы" а фиг с ними, просто не знал что Красновцы-Каминцы-и т.д. как "РИА" в документах проходили. Теперь буду знать. Спасибо.

[master_iuda]

Хемуль,
не за что, рад был поделиться имеющимися знаниями

[master_iuda]

Мы шли по заснеженным улицам моего родного города. Вроде наступила календарная весна, а снега все еще было по колено. Метель бросала снег в лицо, качала уличные фонари и не давала смотреть по сторонам. Тем не менее, мне интересно было осмотреться по сторонам. На улице народа практически не было. Оно и понятно метель, да и рабочий день. Дважды попадались армейские патрули, проверявшие документы у редких военных. Но это было понятно – рядом на Ленинской площади, находится комендатура гарнизона и здание облвоенкомата. Мороз не отпускал, да так что пришлось останавливаться в подворотне и опускать на шапке уши. Идти было в принципе не далеко, всего пару километров, и мы перебежками старались поскорее добраться до дома Иры. Свернув на Комсомольскую, наконец, смогли отдышаться. Здесь было значительно тише. Пройдя по узкой тропинке мимо десятка домов, мы остановились у низкого деревянного палисадника, за которым стоял покрашенный зеленой краской, небольшой деревянный дом под шиферной крышей и застекленной верандой. За домом в глубине сада из-за покрытых снегом яблонь виделось несколько хозяйственных строений. К дому вела расчищенная дорожка. Ира открыла калитку и пошла вперед.
О чем то, задумавшись, Ира открыла дверь и мы вошли в дом. Что сказать о нем. Обычный такой дом – маленькая прихожая, такая же кухня больше половины которой занимали печь, стол и пара табуреток, зал и две крохотных комнатки, путь куда закрывали цветастые занавески. В доме было тепло и чисто. На окнах в консервных банках цвела герань и еще какие-то цветы. На стене тихо тикали ходики.
– Родители сегодня во вторую смену, придут поздно. Так что придется все делать самим. С печкой справишься? – Снимая верхнюю одежду спросила Ира и получив положительный ответ продолжила. – Она еще не остыла, так, что угля подбрось. Он на веранде там за столом в ведре должен быть. И чайник поставь. А я сейчас, я быстро.
Она исчезла за занавеской в одной из комнат. Что ж приказы не обсуждаются – они выполняются. Вновь разжигать печку не пришлось, угли в ней ало рдели видно родители Иры постарались. Подсыпав из ведра немного угля и поставив греться чайник, сел на стул и стал ждать Иру. На ее быстрое появление даже и не рассчитывал. Женщины они во все времена останутся женщинами. Мне оставалось только смотреть в окно на темнеющее небо, сидеть, наслаждаться теплом, идущем от печки и ждать. Тут занавеска отдернулась, и зал вплыла Ира. Она успела переодеться, снять с себя военную форму и надеть домашний пестрый халат.
– Ну что готово?
– Да, – ответил я.
Ира достала из стола несколько кружек, пивную бутылку с пробкой из газеты, заварник и поднос, сверху покрытый большим белым полотенцем. Под полотенцем оказались пирожки.
– Я вчера вечером была дома, а тут отец привез из деревни от родственников немного продуктов, в том числе и муки вот мы с мамой и состряпали немного. Я хотела завтра принести тебе гостинца, но раз тебя выписали, то мы можем их и дома съесть. Да и с собой в дорогу возьмешь.
Ну что стоишь? Тут в бутылке малиновая настойка. Давай разливай.
– Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец.
Хоть Ира и возражала, но я достал из рюкзака консервы.А чего их беречь? Завтра уже буду в Москве, надеюсь, в части найдут, чем покормить своего возможно бывшего командира. Мы сидели, пили терпкое вино и вели тихий неспешный разговор. Свет мы зажигать не стали хватало бликов огня из печки. Мы были так близки, что мне захотелось ее поцеловать...
Очнулись мы, когда кукушка прокуковала восемь раз. Мне надо было срочно бежать на вокзал. Сборы были недолги. Ира в одной ночнушке металась по кухне, собирая мне с собой пирожков, а я все никак не мог попасть ногой в сапог. Наконец одевшись и быстро простившись с девушкой, рванул со всех ног. Слава богу, что мы заранее договорились, что она меня не будет провожать. Вокзал встретил меня стуком десятков колес, гудками паровозов и тонкими стволами зениток устремленных в небо.
Мой поезд уже стоял на погрузку, но проводник сразу предупредил, что с отправлением будет задержка. В сторону Москвы пропускали литерные воинские эшелоны. Знать бы то так не спешил, а то с девушкой не слишком хорошо получилось. Бросил и даже как следует, не попрощались. В купе я был один, отдав проводнику билет, я сел на полку и прислонился к стенке купе. Усталость и вялость накатили на меня, и я, несмотря на холод уснул. Уже поздней ночью с опозданием на несколько часов холодный, покачивающийся и постукивающий на стыках рельсов купейный вагон вновь повез меня из Тамбова в Москву к новому этапу моей жизни.

[master_iuda]

Глава

Москва встретила колючим снегом, жутким морозом и усиленным патрулем на перроне. У всех приезжающих бойцы в белых полушубках и с красными повязками на рукаве проверяли документы. Не обошел этой участи и я. Пожилой лейтенант, проверив мои документы, с улыбкой вернул их мне и предупредил, чтобы я их далеко не убирал. Патрули в городе частенько останавливают для проверки документов и особенно за нарушение военной формы одежды.
Ехать в Наркомат или в штаб дивизии было поздно, торчать на холодном вокзале и ждать рассвета тоже не фонтан. Поэтому я решил добраться до квартиры, тем более что троллейбусы пусть и редко, но по Садовому кольцу еще ходили. Ехать мне было недалеко всего-то десяток остановок до Курского вокзала, а там, или на 28 маршруте трамвая или пешочком до улицы Карла Маркса (Старой Басманной) д. 20 можно за минут пятнадцать дойти. Надеюсь, что ключ от квартиры у домуправа сохранился, а то мой у Татьяны остался.
Пока добирался до дома, продрог окончательно. Шинель почти не грела. Домуправ был на месте и ключ от квартиры у него в шкафчике нашелся. Отпускать меня просто так Иван Григорьевич не стал. Сначала напоил горячим чаем с смородиновым вареньем и сушками. Затем развлек разговором. Его единственный сын в июле ушел в ополчение и воевал, где то на Калининском фронте. Писем, от него давно не было, и отец по этому поводу сильно переживал. Боялся, что его сына убили или покалечили. От переживаний Иван Григорьевич сильно похудел и пожелтел. Узнав, что я только из госпиталя все свое нерастраченное отцовское тепло отдал мне. Расспросил о ранении, о лечении в госпитале. Я рассказал, поделился с ним частью пайка, полученного в госпитале и Ириниными пирожками. Все равно все не съем, а так в дело пойдут, подкрепят хорошего человека.
Потом мы вместе поднялись ко мне и проверили сохранность замков на двери и печатей. В принципе мне лично было без разницы в порядке она или нет, целы ли печати и пломбы. Хотелось лишь раздеться, залезть под одеяло и поспать в относительном тепле хоть пару часов, но порядок превыше всего. Да и хорошего человека обижать не хотелось и так поднял с теплой постели. Пришлось потратить еще несколько минут на осмотр дверей и замка. Все было на месте в целости и сохранности что я, и заверил своей подписью в журнале у Иван Григорьевич. Попрощавшись, он пошел к себе, а я остался наедине с собой в пустой квартире. Телефон работал, и я смог дозвониться до коммутатора Наркомата, а потом через него до дежурного по батальону. Дежурным по базе стоял старший лейтенант Воронцов, получивший тяжелое ранение в ходе боев в Минске и отправленный в госпиталь за линией фронта. Узнав мой голос, Андрей очень обрадовался и быстро, словно боясь, что нас разъединят, заговорил, рассказывая батальонные новости. Пришлось его останавливать, предупредив где меня искать если что и что скоро сам прибуду в расположение, тогда и поговорим, кроме того я попросил прислать машину в мое распоряжение. Старлея я совершенно не обманывал. В любом случаи, чтобы не приготовила мне судьба, мне нужно было появиться в батальоне. В квартире было тепло. Заклеенные старыми газетами щели окон и горячие батареи делали свое дело. Сняв верхнюю одежду, согрев на плите чайник, ожидая, когда наполнится горячей водой ванна, я, сидя на кухне, наслаждался теплом и огнем игравшем на газовой плите.
Выделенную мне Наркомом квартиру я не любил, но не отказываться же от халявного жилья в центре столицы. Тем более что квартира была даже очень ничего.
По указанию Берии мне из резерва наркомата выделили двухкомнатную квартиру в третьем подъезде на пятом этаже восьмиэтажного дома построенного всего несколько лет назад. Официально квартира числилась двухкомнатной, но на самом деле оказалась куда больше, чем я рассчитывал, когда получал ордер в секретариате. Двухкомнатной она числилась и у домуправа, которому я предъявил ордер и забирал ключи от квартиры. В первое мое посещение двери квартиры и комнат были опечатаны.
Внутри квартира действительно была двухкомнатной - спальня и кабинет. Только вот размеры этих комнат поражали. Из кабинета вполне можно было спокойно выделить еще одну далеко не маленькую комнату – библиотеку. Кухня и столовая при ней тоже не маленькие (особенно тем, кто всю жизнь прожил в хрущевке). На кухне стояла газовая плита, жаль, вот только холодильника не было. Санузел и ванна раздельные. Отопление централизованное. Длинный коридор шел вдоль всех комнат, деля квартиру на две равные части. Прихожая, балконы – малыш на трехколесном велосипеде спокойно кататься может. Потолки высокие, перекрытия деревянные. Полы паркетные, на них ковровые дорожки. Окна комнат с одной стороны выходили на улицу, вернее, в палисадник перед домом, с другой - в боковой дворик между домами. Все комнаты были неплохо меблированы. Мебель в стиле «ампир» сделанная из «красного дерева» отличным мастером накрытая белыми парусиновыми чехлами, сохранилась в идеальном состоянии. В шкафу, что стоял в спальне, нашлось чистое постельное белье, а в том, что стоял на кухне столовые приборы и посуда. Удивительным было то, что кроме обычных стальных приборов нашлись и парадные, сделанные из серебра.

[medic_1966]

Ехать мне было недалеко всего-то десяток остановок до Курского вокзала,

После "недалеко" просится знак препинания.

а там, или на 28 маршруте трамвая или пешочком до улицы Карла Маркса (Старой Басманной)

Перед первой "или" запятая сомнительна, а после второй наоборот, такое впечатление, что просится.

за минут пятнадцать

минут за пятнадцать?

Писем, от него давно не было

Запятая после "Писем" весьма сомнительна.

Узнав, что я только из госпиталя все свое нерастраченное отцовское тепло

Узнав, что я только из госпиталя,

В принципе мне лично было без разницы в порядке она или нет,

В принципе, мне лично было без разницы, в порядке(?)

обижать не хотелось и так поднял с теплой постели

обижать не хотелось, и ? (у самого бывают проблемы на счёт запятых перед "и" ).

Все было на месте в целости и сохранности что я, и заверил

Все было на месте в целости и сохранности, что я и заверил

В любом случаи,

В любом случае

Сняв верхнюю одежду, согрев на плите чайник, ожидая, когда наполнится горячей водой ванна

Сняв верхнюю одежду, согрев на плите чайник и ожидая,

и огнем игравшем на газовой плите.

и огнем, игравшем

По указанию Берии мне из резерва наркомата выделили двухкомнатную квартиру в третьем подъезде на пятом этаже восьмиэтажного дома построенного всего несколько лет назад.

Запятых не хватает, сколько именно, не знаю. Во всяком случает, после "восьмиэтажного дома" точно.

На кухне стояла газовая плита, жаль, вот только холодильника не было.

Может быть, разделить на два предложения? "На кухне стояла газовая плита. Жаль, вот только холодильника не было.". Но не настаиваю, сам сильно сомневаюсь.

Мебель в стиле «ампир» сделанная из «красного дерева» отличным мастером накрытая белыми парусиновыми чехлами, сохранилась в идеальном состоянии.

Мебель в стиле «ампир», сделанная из «красного дерева» отличным мастером, накрытая
И почему сохранилась, если квартира стояла пустая? Может быть, не сохранилась, а была?
Спасибо! С нетерпением жду продолжения.
Если что-то предложил не так, то извиняюсь. Сам не великий знаток нашего великого и могучего.

[master_iuda]

medic_1966,
спасибо огромное за помощь, исправлю

[master_iuda]

В кабинете вдоль стен стояли высокие до потолка книжные шкафы заполненные рядами книг по разной тематике и десятке иностранных языков. Для устойчивости шкафы были прикреплены к стенам особым креплением. На стенах висели картины. Я конечно не большой специалист в живописи и антиквариате, но большинстве своем это были подлинники 18-19 веков. За одним из книжных стеллажей в нише нашлась немаленькая коллекция антикварного боевого европейского контактного длинноклинкового колюще-режущего и рубяще-режущего холодного оружия 16-20 века. Среди всего этого великолепия выделялось несколько испанских даг и шпаг типа reitschwert (буквально «меч всадника») начала 16 века со сложной гардой и кольцом пас-дане (кольцо на боку крестовины меча или кинжала, расположенные перпендикулярно оси клинка) произведенных мастерами в Толедо. Гарда и клинки шпаг были украшены чеканкой и резными узорами, позолотой, чернили. На эфесы были нанесены тончайшая искусная гравировка, узорчатая резьба и сложнейший орнамент. В рукояти были вправлены драгоценные камни. Это великолепное оружие хранилось в деревянных футлярах обтянутый снаружи кожей, а внутри темно-малиновым бархатом.
Найти нишу мне помог Перстень. Я бы лично найти замаскированный рычаг открывающий нишу не смог бы никогда. Не было никаких зацепок для глаз. Рассматривая книги на одном из стеллажей, я левой рукой случайно оперся на полку. Каково же было мое изумление, когда Перстень стал нагреваться. Столько времени с ним ничего не происходило (кроме изменения цвета камня), а тут так неожиданно он стал теплым и выпуклым. От неожиданности я резко поднял руку и случайно задел упор пололки. Практически сразу на противоположенной стороне два стеллажа разъехались в стороны, открывая нишу с «холодником». А я - то все удивлялся, почему на стеллажах у той стены книги стояли в один ряд. Разобраться с коллекцией так и не удалось. Все времени не хватало. Так всего несколько раз подержал в руках пару кинжалов, шпаг, палашей и шашек.
Вообще от увиденного тогда у меня сложилось ощущение, что бывшие владельцы квартиры вышли из нее всего на несколько минут и скоро должны вернуться. Об этом говорили тапочки, стоявшие в тумбочке у входа, запас продуктов первой необходимости в кухонном шкафу, чистое постельное белье переложенное сухими цветками от моли. Кто был хозяином квартиры, было не понятно. Если судить по книгам, то это был минимум профессор МГУ с кафедры истории или обществоведения, знавший десяток иностранных языков, в том числе и несколько «мертвых». В тоже время коллекция оружия говорила о человеке с военным прошлым. Только такой человек мог так ухаживать и следить за сохранностью оружия. Со слов домуправа он внутрь квартиры никогда не заходил, кто раньше жил в квартире не знает, т.к. должность занимает всего полгода. Якобы поговаривали, что в квартире раньше жил толи профессор толи нарком, или еще, какой руководитель, но несколько лет назад толи умер, толи переехал куда, вместе с семьей. Может быть, именно из-за этого квартира мне и не нравилась. Поэтому я старался как можно меньше бывать здесь. Наезжал только когда оставался в Москве. Согласитесь, вести женщину лучше в свою квартиру, чем искать угол не пойми где.
Все изменилось с появление в моей жизни Татьяны. Она словно вихрь ворвалась в мою жизнь и заполнила ее без остатка. С ней было спокойно и уютно как не с кем другим. Мне нравилась ее хозяйственность и такт, умение вести себя в обществе. Она даже грубую военную форму носила как то по особенному, вроде все как у всех, а ее замечаешь сразу. Пока батальон нес службу в Москве, мы старались бывать на квартире чаще. Она ни на что не претендовала и не требовала от меня.Принимала все как должное, но в тоже время стала настолько необходимой, что без нее было как-то пусто. Уезжая в Минскую командировку, Таня все прибрала, перестирала и сложила по своим местам, а свои вещи отвезла к матери. Хоть я и был против этого. Она даже ключи от квартиры мне собиралась отдать, но потом оставила его в штабном сейфе. Я же свой таскал с собой постоянно в карманчике галифе как талисман на удачи и надежду на скорое возвращение домой. Вот только во время последней встречи отдал его Татьяне, так как не думал, что вернусь из рейда…

[master_iuda]

Глава
«В кадрах решают все»

Машина за мной пришла, как и договаривались. С утра пораньше. Я к этому времени успел выспаться и собраться. Мой бессменный водитель Николай, оставив машину под окнами, поднялся ко мне и хотел уже звонить, когда я ему открыл дверь. По дороге в штаб 2-й МДОН он успел мне вывалить часть батальонных новостей.
В отделении по начсоставу 2-й дивизии МДОН меня встретил помощник начальника отделения интендант 1 ранга Бучнев Иван Дмитриевич. Мы с ним были знакомы еще с осени, когда занимались уточнением штатов батальона. Как мне показалось, был он чем-то озабочен и задерган. На его столе стояло несколько высоких стопок личных дел комсостава.
- Добрый день Иван Дмитриевич. Старший лейтенант ГБ Седов прибыл после лечения в госпитале для дальнейшего прохождения службы.
-Это хорошо, что прибыли Владимир Николаевич. Долго в госпитале были?
- Три недели, ВВК признан годным к строевой. Вот мои документы, не в курсе, что с моим дальнейшим предназначением?
- Понятно. Наверное, вы не в курсе, что Минская группа войск переформирована в 1-й Белорусский фронт, которым командует генерал Болдин. Бригада, сформированная на базе вашего батальона, с февраля стала стрелковой и продолжает сражаться в Белоруссии. В подразделениях бригады были большие потери и ее пополняли за счет бывших военнопленных. Поэтому она и была передана из НКВД армейскому командованию. После ранения Акимова ее возглавлял Григорьев, но тот тоже ранен и находится на лечении в госпитале под Воронежем. В отношении вашего дальнейшего прохождения службы ничего сказать не могу. По указанию Начальника ВВ командиры и бойцы вашего бывшего батальона по прибытию направляются на базу батальона. Видимо и вы вернетесь к своему прежнему месту службы. К нам из Наркомата никаких отдельных распоряжений в отношении вас не приходило. Я бы точно знал. Вообще по этому вопросу вам лучше переговорить с начальником отделения, он может быть, что еще в отношении вас знает. Иван Гаврилович сейчас у руководства, должен вот-вот прийти. Хотите у нас посидите. Он к нам обязательно зайдет.
- Спасибо. Не знаете, а где лечится Акимов?
- Его тяжело ранили, приблизительно через неделю после вас и он из Минска был эвакуирован в Брянск. Последнее сообщение о нем получено оттуда из эвакогоспиталя. Насколько я знаю, всех прибывших из Белоруссии отправляют на лечение в Тамбовскую область, так что вполне возможно вы с ним там разминулись.
Майора Иванова долго ждать не пришлось. Я не успел присесть на предложенный стул и обмолвиться еще парой слов как он появился в дверном проеме. Мы с ним переговорили, но он тоже ничего не знал о моей дальнейшей судьбе. Лишь сказал что в начале февраля у них работала комиссия из Отдела по начсоставу Управления ВВ НКВД СССР, во главе со старший помощником начальника 1 отделения старшим политруком Меркуловым, в акте которой было указано что ввиду того, что дивизия выполняет особо важные задания необходимо категорически запретить назначение на должности лиц находившихся в окружении, а указанный личный состава должен быть передан в НКО. Так что все вопросы по моему дальнейшему предназначению надо адресовать к бывшему начальнику дивизии, а ныне Начальнику Внутренних войск НКВД СССР генерал-майору Шередега Ивану Моисеевичу или к его заместителю старшему батальонному комиссару Бисярину.
- Есть и еще одна сложность. - Сказал майор. - Согласно пункта 3 приказа НКВД СССР №001479 от 05 октября 1941 года о формировании нашей дивизии предписывалось: «…Сформировать учебную бригаду двухполкового состава общей численностью 4000 чел., обратив на её укомплектование личной состав 1-й и 2-й бригад войск Особой группы НКВД. Учебную бригаду прикомандировать ко 2-й мотострелковой дивизии особого назначения войск НКВД», что и было сделано. Ваш батальон с приданными подразделениями по штату числился именно в Учебной бригаде, а раз так, то по вопросу вашего дальнейшего прохождения службы следует обратиться в Отдел кадров Управления войск НКВД. При этом отдельный танковый батальон Козлова с приданными подразделениями остается строевым соединением дивизии.
Идя мне навстречу, Иван Гаврилович по телефону связался с начальником штаба ОМСБОН майором Злобиным и своим однофамильцем начальником оргстроевого отделения капитаном Ивановым последний мне и помог понять, куда же мне направляться и что делать.
Сергей Алексеевич предупредил, что мне не в коем случаи нельзя без личного разрешения комбрига появляться в Отделе Кадров НКВД СССР для получения назначения. Рекомендовал приехать к нему и сдать свои документы, а пока я буду ехать, он сам свяжется с ОК и решит по мне все вопросы. Не теряя времени, я поехал в штаб Отдельной мотострелковой бригады особого назначения. Хорошо, что был на своей машине, а то мотаться из одного конца города в другой было бы тяжко. К моему приезду все уже было решено, согласовано и одобрено. Не зря же говорят, что в кадрах решают все.
Капитан сразу же сообщил, что на основании Приказа НКВД СССР от 18 января 1942 года №00145 из 2-го отдела Наркомата создано IV-е управление НКВД СССР, куда теперь бригада и входит. Во главе Управления стоит Судоплатов. Нас тоже коснулась реорганизация. Мой батальон оставался в списке Действующей армии, а я оставался его командиром. Мы оставались отдельной воинской частью подчиненной лично Наркому и начальнику IV-го управления НКВД СССР, но по всем документам будет числиться в составе Московского мотострелкового истребительно-диверсионного полка УНКВД Москвы и Московской области в качестве его четвертого батальона. Вся батальонная документация пока будет проходить через ОМСБОН. Представляться руководству полка и УНКВД мне было не обязательно, они об этом предупреждены. Все текущие вопросы будут решаться в рабочем порядке по мере необходимости через бригаду. Печать и штампы в батальоне пока останутся старые, они будут заменены по указанию Наркома. Поэтому удостоверение мне менять пока не стали. Почему и зачем нужны эти организационные перетрубации в родном ведомстве, лично мне и кадровику были непонятны. Но раз так сделано, значит так надо, а раз так, то приказы не обсуждаются, они выполняются.

[master_iuda]

немного переделанный ранее выложенный текст + продолжение.


Глава
«В кадрах решают все»

Машина за мной пришла, как и договаривались с Воронцовым, с утра пораньше. Я к этому времени успел выспаться, размяться, собраться и насмотреться в окно на двор в ожидании. Мой бессменный водитель ефрейтор Бояринов, оставив «Хорьх» под окнами, с большим пакетом в руках поднялся на лифте на мой этаж и собирался уже звонить в дверной звонок, когда я открыл дверь. Мы обнялись, оба были рады встрече. Хоть Николай и был немного обижен за то что был оставлен на базе. Он привез мои награды и комплект формы, да вдобавок ко всему прихватил еще пакет с продуктами, взятыми из столовой, а то вдруг я тут голодный. По дороге в штаб 2-й МДОН он успел мне вывалить часть батальонных новостей о том, кто на месте, чем занят и чем народ кормят.
В штаб дивизии меня пустили только после длительного ожидания на КПП и пары звонков дежурному.
В отделении по начсоставу 2-й дивизии МДОН меня встретил помощник начальника отделения интендант 1 ранга Бучнев Иван Дмитриевич. Мы с ним были знакомы с осени, когда занимались уточнением штатов батальона. Как мне показалось, был он чем-то озабочен и задерган. У него на столе стояло несколько высоких стопок личных дел комсостава.
- Добрый день Иван Дмитриевич. Старший лейтенант ГБ Седов после лечения в госпитале прибыл для дальнейшего прохождения службы.
-Это хорошо, что прибыли Владимир Николаевич. Долго в госпитале были?
- Три недели, ВВК признан годным к строевой. Вот мои документы, не в курсе, что с моим дальнейшим предназначением?
- Понятно.- Просмотрев предписание, сказал Бучнев. - В отношении вашего дальнейшего прохождения службы ничего сказать не могу. К нам из Наркомата никаких отдельных распоряжений в отношении вас не приходило. По указанию Начальника ВВ командиры и бойцы вашего бывшего батальона по прибытию из госпиталей направляются на базу батальона. Видимо и вы вернетесь к своему прежнему месту службы. Вообще по этому вопросу вам лучше переговорить с Иваном Гавриловичем, может быть он, что еще в отношении вас знает. Сейчас он у руководства с докладом, должен вот-вот прийти. Хотите у нас здесь подождите его.
- Спасибо.
Майора Иванова долго ждать не пришлось. Я не успел присесть на предложенный стул и обмолвиться парой слов как он появился в дверном проеме. Иван Гаврилович пригласил меня к себе в кабинет.
– Владимир Николаевич, а ведь я вам ничем помочь не могу. – Отвечая на мой вопрос, сказал майор. – Распоряжений в отношении вас не поступило, вашего личного дела у нас нет. Все что у нас есть так это ваша учетная карточка и сообщение из госпиталя. Бригада, созданная на базе вашего батальона и которой вы командовали в Минской группе войск, сейчас передана в НКО и продолжает сражаться в Белоруссии. Оставить вас в резервной группе командного состава нашей дивизии до решения вопроса о вас не могу. Так как в начале февраля у нас работала комиссия из Отдела по начсоставу Управления ВВ НКВД СССР, во главе со старшим помощником начальника 1 отделения старшим политруком Меркуловым, в акте которой было указано что ввиду того, что дивизия выполняет особо важные задания необходимо категорически запретить назначение на должности лиц находившихся в окружении, а указанный личный состава должен быть передан в НКО. У вас в батальоне практически все попадают под это указание. Так что все вопросы по вашему дальнейшему предназначению надо адресовать к бывшему начальнику нашей дивизии, а ныне Начальнику Внутренних войск НКВД СССР генерал-майору Шередега Ивану Моисеевичу или к его заместителю старшему батальонному комиссару Бисярину.
– И что мне теперь делать? Ехать в Отдел кадров Управления войск НКВД?
- Не спешите. Я только объясняю вам ситуацию. Ваш батальон с приданными подразделениями по штату числился в Учебной бригаде, прикомандированной к нам согласно пункта 3 приказа НКВД СССР № 001479 от 05 октября 1941 года о формировании нашей дивизии. Фактически бригада нам не подчиняется и находится в непосредственном подчинении Наркома. Вот вам туда и надо обратиться… (Чего тянул? Направил бы сразу и всех дел!). Да я забыл сказать, что часть подразделений ранее числящихся в составе вашего батальона приказом наркомата стали строевыми частями нашей дивизии.
– А можно об этом поподробнее?
– О переформировании авиагруппы Паршина в смешанную авиадивизию я думаю, вы знаете?
- Да. В общих чертах.
– При формировании в нее вошли подразделения авиагруппы, в том числе ваш зенитный дивизион, часть транспортной и ремонтной роты. Батальонная тактическая группа, которой командовал лейтенант Козлов, в боях под Москвой понесла большие потери в личном составе и технике. Поэтому в конце февраля из нее выделены: отдельный танковый батальон двухротного состава, отдельная мотострелковая рота и артиллерийский самоходный дивизион. Козлов сейчас заместитель командира танкового батальона дивизии. Школа снайперов теперь тоже в составе нашей дивизии.
– Понятно, а что вообще осталось от моего батальона?
– Не так уж и мало. По штату в нем 4 роты - егерская, две штурмовые и рота тяжелого вооружения. Ваша база, подразделения обеспечения, часть ремонтной и учебной рот тоже сохранились. Приедете к себе на место все сами увидите...
После всего услышанного настроение у меня резко испортилось. Идя мне навстречу, Иван Гаврилович по телефону связался с начальником штаба ОМСБОН майором Злобиным и своим однофамильцем начальником оргстроевого отделения бригады капитаном Ивановым последний мне и помог понять, куда же мне направляться и что делать. Для начала Сергей Алексеевич предупредил, что мне не в коем случаи нельзя без личного разрешения комбрига появляться в Отделе Кадров НКВД СССР для получения назначения. Рекомендовал приехать к нему и сдать свои документы, а пока я буду ехать, он сам свяжется с ОК и решит по мне все вопросы. Не теряя времени, я поехал в штаб Отдельной мотострелковой бригады особого назначения. Хорошо, что был на своей машине, а то пешком мотаться из одного конца города в другой было бы тяжко. К моему приезду все уже было решено, согласовано и одобрено. Не зря же говорят, что в кадрах решают все.
Капитан сразу же мне сообщил, что на основании Приказа НКВД СССР от 18 января 1942 года № 00145 из 2-го отдела Наркомата создано IV-е управление НКВД СССР, куда теперь бригада и входит. Во главе Управления стоит Судоплатов. Реорганизация коснулась и нас. Мой батальон был официально выведен из состава бригады, он сохранял свой номер и оставался в списке Действующей армии, а я оставался его командиром. Мы оставались отдельной воинской частью подчиненной лично Наркому и начальнику IV-го управления НКВД СССР, при этом по всем документам будет числиться в составе Московского мотострелкового истребительно-диверсионного полка УНКВД Москвы и Московской области в качестве его четвертого батальона. Вся документация будет проходить через ОМСБОН. Представляться руководству полка и УНКВД мне было не обязательно, они об этом предупреждены. Все текущие вопросы в рабочем порядке по мере необходимости будут решаться через бригаду. Печать и штампы в батальоне останутся старые. Поэтому удостоверение мне менять пока не стали. Почему и зачем нужны эти организационные перетрубации в родном ведомстве, лично мне и кадровику были непонятны. Но раз так сделано, значит так надо, а раз так, то приказы не обсуждаются, они выполняются.
- Сергей Алексеевич, вы не в курсе, что с мои бойцами, оставшимися в Минске?
- Бригада, сформированная на базе вашего батальона, с февраля стала стрелковой и продолжает сражаться в Белоруссии. В подразделениях были большие потери и ее пополняли за счет бывших военнопленных прошедших «фильтр». Поэтому она и была передана из НКВД армейскому командованию. Все раненые бойцы вашего батальона и прикомандированные из истребительных батальонов после выздоровления возвращаются на вашу базу. Сколько сейчас под Минском воюет ваших бойцов, точно сказать не могу, так как сведения из НКО и из наркомата Белоруссии к нам не поступают. После вашего ранения бригадой командовал Акимов, затем Григорьев. Оба недавно ранены и находится на лечении в госпиталях. Сегодня вот получили сообщение, что Григорьев находится в госпитале под Воронежем.
- Не знаете, а где лечится Акимов?
- Его тяжело ранили, приблизительно через неделю после вас и он из Минска был эвакуирован в Брянск. Последнее сообщение о нем получено оттуда из эвакогоспиталя. Насколько я знаю, всех прибывших из Белоруссии отправляют на лечение в Тамбовскую область, так что вполне возможно вы с ним там разминулись...
В разговоре коснулись мы и вопросов переформирования батальона. Со слов Иванова выходило, что этот вопрос с декабря прошлого года неоднократно поднимался перед руководством наркомата. Довольно долго удавалось этого избежать, так как против этого выступали полковник Третьяков и лично товарищ Берия. В январе поступил приказ Ставки о формировании смешанной авиадивизии на базе АГОН Паршина, под это дело и началось растаскивание батальона. Делалось это под благовидным предлогом улучшения подготовки специалистов и необходимостью передачи боевого опыта. Особенно оно ускорилось после гибели во время авианалета большой группы бойцов и полковника Третьякова...
Хоть это было и необязательно, но я сходил и представился своему номинальному полковому начальству. Неплохо пообщались.
Командовал полком майор Сергей Яковлевич Сазонов, пришедший на полк с должности командира Балашихинского районного истребительного батальона НКВД СССР. На своем посту он сменил полковника Махонькова, отозванного в аппарат регионального УНКВД. С Сергеем Яковлевичем, с комиссаром полка батальонным комиссаром Кузнецовым и начальником штаба майором Казначеевым Сергеем Ивановичем общий язык нашли быстро они тоже не раз рейдовали по немецким тылам и участвовали в боях, так что поговорить и вспомнить было о чем.
Истребительный мотострелковый полк УНКВД по г. Москве и Московской области был создан 17 октября 1941 года из истребительных батальонов Красногвардейского р-на (469 чел.), Коминтерновского (498 чел.) и из работников УНКВД г. Москвы и Московской области. По состоянию на 25.10.1941 года общая численность личного состава составляла 1914 человек. В составе действующей армии с 15 ноября 1941 года. В ноябре 1941 года дополнительно из бойцов, поступивших из районных отделов УНКВД, а также истребительных батальонов Подольского района Московской области, Калининской и Ивановской областей был сформирован 4-й батальон, а позже – кавалерийский эскадрон. Как и мы, они участвовали в параде на Красной площади 7 ноября. Правда, практически сразу же убыли на фронт. Основной задачей полка была рейдовая разведывательная и диверсионная деятельность в тылу врага. Полком было сформировано и направлено в тыл врага 135 диверсионно-разведывательных групп и отрядов общей численностью 4065 чел., которыми только в ноябре-декабре 1941 года уничтожено около 1500 солдат и офицеров противника. В ходе несения службы заграждения на важнейших стратегических коммуникация в Московской зоне задержано свыше 200 агентов немецко-фашистской разведки.
27 января 1942 г. полк в соответствии с приказом начальника УНКВД Москвы и области был переформирован в трехбатальонный. В него вошли отдельный кавалерийский эскадрон УНКВД, все истребительно-диверсионные отряды и разведывательные группы, действовавшие за линией фронта на территории Московской области. Ну а теперь и мы. С марта 42-го полк действует на территорию Смоленской, Калининской и Брянской областей. Часть бойцов полка обучалась в спецшколе подрывников УНКВД располагавшейся в г. Покрове Московской области. Выделялись люди и для обучения у нас по программе штурмового отряда. Как по секрету сказал Иванов, очень Журавлеву (начальник УНКВД Москвы и области) понравился наш СОБР вот и решил подстраховаться, на случай если нас куда-либо отправят, создать такой же отряд при своем УНКВД.
Короче говоря, расстались мы друзьями. Из полка я уехал к себе в батальон. Дел там в мое отсутствие накопилось море.

[Negoro]

"....С марта 42-го полк действует на территорию Смоленской, Калининской и Брянской областей...."
Не было в то время Брянской области...образована 5 июля 1944года.До этого территориально входила в Орловскую обл.

[master_iuda]

Negoro,
большое спасибо исправлю.

[master_iuda]

Третья книга цикла "Мы из Бреста" поступила в продажу под названием "Мы из Бреста. Штурмовой батальон"..

[Medved_]

master_iuda,
Я тут, кста, обложки увидел...
Несколько, скажем так, в офигевании...
Не Вы обложки утверждаете?

[master_iuda]

Medved_,
увы не я. Решение о ней в издательстве было принято без моего участия. Мне она не нравится, но таково решение редакции...

[master_iuda]

Глава.

Тихо ночь опускается в горы,
Солнцу месяц выходит вослед.
Покидает гранитные норы
В это время чечен-маджахет.

Притаится в ночи за скалою,
Средь знакомых, изведанных гор,
И готовясь к смертельному бою,
Передернет упругий затвор.

И начнётся в ущелье потеха.
Что ж солдат, выпал жребий тебе:
Вдруг зальётся кавказское эхо,
Вторя в такт автоматной стрельбе.

Затрещит вскоре дробь пулемёта,
Смерть взметнётся в подлунную муть,
И из наших конечно кого-то
Пуля тронет в славянскую грудь.

После в общем успешного боя
(Враг отбит и почти без потерь)
В гроб уложат солдата- героя,
Чтоб отправить куда-нибудь в Тверь.

Похоронку семейству солдата
Военком перешлёт, что родной
Был убит мол тогда-то, тогда-то,
Мол погиб, как боец и герой…

А солдата схоронят, как многих,
Уж солдат схоронили окрест:
Водрузят средь крестов одиноких
На кладбище ещё один крест.

А потом и другие, другие
Так же примут в кровавом бою
Смерть за родину - смерть за Россию -
За Россию святую свою!

Павел Иванов-Остославский



Не успел я, как следует заняться батальонными делами, как поступило указание из Наркомата срочно прибыть к начальнику 2-го Управления НКВД комиссару госбезопасности 3 ранга Федотову. Честно говоря, меня, как и всякого человека, которому есть, что скрывать охватила тихая паника.
Из прошлой жизни я знал, что 2 Управление НКВД это контрразведка на которое возложены следующие задачи: учет и разработка германских разведорганов и осуществление контрразведывательных операций; выявление, разработка и ликвидация агентуры спецслужб противника в Москве; оперативная работа в лагерях военнопленных и интернированных; наблюдение и контроль за разработками местных органов НКВД; учет и оперативный розыск агентуры противника, предателей и пособников фашистских оккупантов; охрана дипломатического корпуса, обеспечение очистки освобожденных от оккупантов городов и районов от оставленной здесь агентуры противника и организация в них оперативной работы.
Вот только где я, а где контрразведка! Нет, в своей деятельности мне, конечно, постоянно приходилось пересекаться с «контриками». Как-никак по немецким тылам «шарились» и со всякой «швалью» общались, захватывали предателей и сотрудников спецслужб Германии, секретные документы и т.д. и все это передавали контрразведчикам. Да и проверкой бойцов в батальоне после выхода с оккупированной территории «контрики» занимались. Здесь в Москве осенью прошлого года вместе активно работали и по охране центра города и по бандитам и по диверсантам. Уровень общения был соответствующим с моим званием и должностью. А тут вызов и куда - к самому начальнику контрразведки! Как мне не заволноваться и не запаниковать. Дела в батальоне вроде были в порядке. Сведений о том, что кого-то из бойцов задержала контрразведка, не поступало. Утраты секретных документов, что мной что бойцами и командирами не было. Так что зачем меня вызывать да тем более так «высоко» непонятно. Если я где только наследил! Был за мной такой грешок и не один. Одно письмо Сталину чего стоило. Да и потом не по-детски чудил и когда в Бресте служил, и когда по тылам шли, и тут в Москве, если честно натворил дел. Если меня раскрыли, то могли бы и пониже кому поручить решить со мной вопрос, а не дергать на самый верх. Уклоняться от встречи не имело смысла опасность надо встречать в лицо. Так что будет то и будет...
В установленное время я чисто выбритый, в повседневном обмундировании был в указанном кабинете. Там меня ждал мужчина лет сорока. Очки в тонкой металлической оправе на слегка полноватом, интеллигентном лице, задумчивый взгляд делали его больше похожим на университетского профессора, нежели на высокопоставленного руководителя Лубянки. Вот только «иконостас» говорил о другом. На гимнастерке комиссара госбезопасности 3 ранга поблескивали ордена «Боевого Красного Знамени», «Красной Звезды», «Знак Почета», медаль «ХХ лет РККА», знаки «Заслуженный работник НКВД» и «Почетный работник ВЧК — ГПУ».
- Присаживайтесь Владимир Николаевич. Разговор у нас с вами будет долгим. Как вы себя чувствуете? Вошли в курс дел своего батальона? – Первым начал разговор комиссар 3 ранга.
- Чувствую себя хорошо. Готов выполнить любое задание партии и правительства. – Ответил я.
- Это неплохо. Возвращаться в Минск вам с вашими подчиненными не придется. После падения «Лидского угла» и оставления нашими войсками Докшицы положение войск 1-го Белорусского фронта осложнилось, тем не менее, им пока удается удерживать занимаемые позиции. И это не смотря на то, что против них действует 6 дивизий врага и 3 дивизии их союзников. Это связано с тем, что немецкие войска там не проявляют особой активности. В первую очередь они заняты удержанием занятых рубежей и охраной своих коммуникаций в Литве и Белоруссии. Во вторых тем, что основные усилия ГА «Центр» и «Север» сейчас направлены на отражение наших атак в районе Суража, Велижа, Ржева, Сычевки, Вязьмы и решения вопроса с «Демянским котлом». Для того чтобы остановить наше продвижение командованию вермахта срочно нужно изыскать резервы и избежать больших потерь в людях и технике. В противном случаи в результате действия наших войск в окружении может полностью оказаться вся ГА «Центр», а это около 1 мил. человек из наиболее подготовленных войск Германии. Именно поэтому немецкое командование и вынуждено, в какой-то степени мириться с положением в Белоруссии. Но ненадолго. Как только немецкое командование соберет достаточно сил и средств оно обрушится всей своей мощью на 1-й Белорусский.
Естественно оставлять 1-й Белорусский один на один с врагом никто не будет. Туда запланировано перебросить дополнительные подразделения десантников и армейской тяжелой пехоты, снаряжение и продовольствие. Боюсь, что это пока все чем мы можем помочь вашим сослуживцам. По большому счету мы сейчас наступать на фронте кроме отдельных участков тоже не можем. Войска устали, им требуется отдых и пополнение. Нужно подтянуть резервы, восстановить технику, накопить необходимые материальные средства, решить целый комплекс других вопросов. Как только это будет сделано, войска вновь перейдут в наступление, в том числе и те подразделения, которые вы подготовили и еще подготовите у себя на учебной базе.
Для вашего же батальона предусмотрена несколько другая работа.
- Владимир Николаевич скажите, что вы знаете о Кавказе? Я не спрашиваю о географических данных. Меня в первую очередь интересует, что вы знаете об истории Кавказа, отношениях между народами населяющих его.
- Только то, что преподавали в школе и училище, товарищ комиссар госбезопасности 3 ранга. Считаю, что неплохо знаю историю завоевания Российской империей Кавказа и Закавказья в ходе Русско-Турецких и Русско-Персидских войн, восстания Шамиля, боев в период мировой и Гражданской войны. - Ответил я. Не буду же я говорить о том, что в прошлой жизни специально изучал тот регионе в институте; что нам давали дополнительные сведения в период подготовки командировок на Северный Кавказ и академии; о посещении там музеев, мест боев и прочих исторических объектов; изучении документов и карт, посвященных тем событиям; бесед с теми, кто собирал материалы для своих исследований по проблеме националистических движений на Кавказе. Да и личный опыт никто не отменял. Три года 1-й Чеченской тоже немало значат.
-Что ж довольно много. Особенно с учетом того, что многие наши командиры даже половины этого не знают. Вам это поможет понять, то о чем у нас пойдет речь. Наш Нарком озабочен ситуацией складывающейся на Северном Кавказе. Там действительно все очень сложно и есть угроза удара по нашим войскам с тыла со стороны ряда преступных элементов и германских наймитов из числа кавказских народов. Чем это грозит, понимаете?
– Да. Прорывом фронта, захватом Кавказа, соединением немцев с турками и как минимум потерей юга страны.
-Что ж вы все правильно описали. За 4 дня до нападения Третьего Рейха на Советский Союз 18 июня 1941 года - был подписан германско-турецкий договор. Текста договора мы пока не имеем, но сомневаться в том, что он направлен против нас не приходится. Характер военных приготовлений Турции не оставляет никаких сомнений относительно реальных целей. В стране началась мобилизация и концентрация трех четвертей примерно миллионной армии на советско-турецкой границе. По нашим сведениям Турция держит там наготове порядка 20 дивизий. Пошли "пограничные инциденты". До открытого противостояния пока не дошло, но все может измениться. Думается, что в случаи захвата Кавказа немецкими войсками они выступят на стороне Германии.
После смерти в 1938 г. отца-основателя современной Турции Кемаля Ататюрка советско-турецкие отношения ухудшились до такой степени, что уже весной 1940 г. Анкара серьезно рассматривала участие турецких войск во вторжении британо-французского корпуса в Закавказье. Операция планировалась на февраль-апрель 1940 г., а командовать объединенной группировкой готовился французский генерал Максим Вейган, впоследствии один из влиятельных капитулянтов "вишистов". По нашим сведениям в 1940 г. генерал объяснял сослуживцам: "С помощью десантов в Батуми и, возможно, в Баку мы войдем в Россию, как нож в сливочное масло". Германия тогда дала понять Лондону и Парижу, что в случае британо-турецко-французского нападения на СССР приостановит военные действия. Главным условием вторжения Англии и Франции в Закавказье было продолжение советско-финляндской войны, чтобы вынудить СССР воевать на два фронта, однако конфликт с Финляндией закончился быстрее, чем ожидали в Лондоне и Париже. С 1941 г. турецкая внешняя политика стала откровенно прогерманской.
В конце июля 1941 г. на совещании руководителей республик Закавказья Иосиф Виссарионович сказал: «Турция снабжается германским оружием. Вдоль ее границы с СССР создаются базы для иностранных войск. Резко участились турецкие провокации на границе с нашей страной. Нападения Турции на СССР, с участием германских подразделений в Турции, которые наверняка скоро прибудут, нужно ожидать в ближайшее время. Поэтому мы будем усиливать 45-ю армию в Закавказье. Кроме того, советские войска вместе с британскими союзниками вскоре вступят в Иран, чтобы закрыть его от германо-турецкого вторжения». Сталин напомнил и о «турецкой агентуре на Кавказе, в Крыму, Средней Азии, автономиях Урала и Поволжья». По его словам, идея «Великого Турана» в республиканской Турции отвечает интересам Германии.
По данным Наркомвнешторга СССР, объем поставок из Турции разнообразного сырья в Германию увеличился в более чем в два раза, в том числе промышленного - в три раза. Одновременно наш товарооборот сократился за это время в четыре раза. Турция ни разу не нарушила германо-турецкие экономические соглашения и контракты, однако соглашения Турции с СССР и контракты с советскими предприятиями турецкая сторона постоянно нарушает. По некоторым сведениям Берлин за участие в войне против нашей страны обещает Турции создать единую северокавказскую автономию и крымско-татарскую автономию за исключением Севастополя, Феодосии и Керчи, а также автономную область «Идель-Урал» мусульманские автономии Поволжья-Урала под совместным протекторатом Германии и Турции. Кроме того, Германия намеревается передать Турции Аджарию с постоянной дислокацией в Батуми германского и итальянского ВМФ, Нахичеванский регион и Месхетию (юго-западную Грузию).
Так что участие в войне Турции на стороне Германии более чем вероятно. А с учетом наличия турецкой агентуры на Кавказе это очень опасно для нас. Как вы считаете, национальный вопрос в нашей стране решен?
– Я думаю да. Ведь в своем труде «Марксизм и национальный вопрос» Сталин дал основу решения национального вопроса в нашей стране. Хотя какие-то пережитки от царского режима остались, в том числе и Кавказе.
– Это хорошо, что вы знакомы с работами товарища Сталина. Тем не менее, этот вопрос до сих пор не решен. Есть довольно большая напряженность в отношениях между нациями и народностями в Средней Азии и на Кавказе. Это действительно наследие царской политики колонизации местного населения. Тем не менее, такие конфликты есть и чаще всего они носят антирусский характер.
В начале года крайне тяжелое положение создалось в городах Средней Азии: Ташкенте, Алма-Ате, Фрунзе, Джамбуле, Чимкенте и др., где организованные на национальной почве вооруженные банды, группы, шайки дезертиров, преступников-рецидивистов совершают дерзкие, опасные преступления: убийства, разбои, изнасилования, крупные кражи. Чаще всего в качестве пострадавших выступало русское население. По указанию ГКО наш наркомат командировал в Ташкент бригаду Главного управления милиции во главе с начальником отдела уголовного розыска Овчинниковым. В течение февраля месяца в городе и его пригородах бригада обезвредила ряд крупных вооруженных банд. По приговору военного трибунала несколько бандитов были расстреляны, остальные задержанные получили большие сроки. Решительные меры по наведению порядка в Ташкенте способствовали укреплению порядка и в других городах Средней Азии. Тем не менее, напряженность между нациями и народностями остаются. Ликвидировать и предотвратить их пока не получается. Об этом не принято особо говорить, чтобы еще больше не разжигать межнациональные конфликты особенно в период ведения боевых действий. Можно с большой долей правды считать, что политика формирования частей РККА по национальному признаку провалилась. Напряженность между русскими и другими национальностями, населяющими Советский Союз, есть и некоторым данным продолжает усиливаться.
Немецкая разведка это знает и сделала ставку на это. Занимается этим Абвера-2. В его задачи входит - саботаж, диверсии, террор, поддержка повстанческих движений, разложение армий противника. Все эти задачи были сформулированы еще в 1935 г. и с особой тщательностью выполняются. Для решения этих задач уже в мирное время в соответствующих странах следовало наладить контакты с отдельными лицами, согласными при необходимости оказывать тайное сопротивление своим правительствам и проводить мероприятия по подавлению воли населения к отпору. Кроме подготовки диверсантов и террористов, их заброски в тыл противника, разработки и изготовления средств террора, организации диверсий и терактов Абверу потребовалось – создание специальных отрядов из национальных меньшинств в тылу государств противника и организация воинских формирований из этого же числа для захвата в тылу противника стратегически важных объектов, с целью их уничтожения или сохранения до подхода передовых армейских частей.
Именно с этих задач началась практическая работа германской разведки с «пятой колонной» русской эмиграции и сепаратистов дореволюционной России. В мае 1941 г. для непосредственного руководства разведывательной деятельностью на советско-германском фронте наряду со штабом «ВАЛЛИ» созданы боевые органы и в немецкой службе безопасности (СД). Это несколько подразделений, так называемых рефератов в научно-исследовательских центрах по изучению стран Востока.
Отделение «А» – ведает материальным обеспечением: боеприпасы, радиоаппаратура, взрывчатые вещества для агентурно - диверсионных групп, которые планировалось забросить в тыл Красной армии.
Отделение «В» – агентурно - разведывательная работа на европейской части СССР.
Отделение «Н» – организация диверсий на Кавказе.
Подреферат «Д» – агентурно-раведывательная работа на территории советских республик Средней Азии.
По нашим сведениям, координацией деятельности органов немецкой военной разведки службы безопасности СД и разведывательного бюро Риббентропа некоторое время руководит полковник фон Нидермайер, в прошлом видный немецкий дипломат, авторитетный специалист по России. В 20 – 30-е годы – он был немецким военным атташе в Москве. Он в преддверии войны с нашей страной выступил с предложением о создании для действий против советских войск «Туркестанского легиона» – националистических мусульманских организаций. Речь шла о создании Туркестанского, Волго-татарского комитетов, Крымского центра, Азербайджанского, Северо-Кавказского, Армянского, Грузинского штабов. С октября прошлого года в вермахте уже идет формирование «Туркестанского легиона». У немецких разведорганов есть планы по разыгрыванию «мусульманской карты» против Советского Союза». Для этого они активно используют мусульманскую и грузинскую эмиграцию.
Грузинский журналист М. Кедия с 1927 г. проживал в Париже, где примкнул к партии грузинских социал-демократов. В 1941 г. переехал в Берлин и вступил в немецкую армию, сотрудничал с гестапо, вошел в руководящий состав грузинского комитета.
Русская эмиграция с южных территорий бывшей Российской империи, Северного Кавказа и Закавказья достаточно компактно распространилась в страны южного пояса – Турцию и Иран, отчасти Афганистан. После окончания Гражданской войны в Стамбуле был учрежден Объединенный комитет по борьбе с большевизмом, который призвал к созданию союза самостоятельных окраинных национально-государственных образований, куда должны были войти Украина, Азербайджан, Грузия, а также казацкие области и территории под названием Горская республика - это Дагестан, Чечня и сопредельные с ними территории. Однако комитет не прижился, потому что после освобождения всего Кавказа от большевиков считал необходимым постепенное воссоздание империи под властью российского императора. Именно это и не устраивало тех, кто финансировал эмиграцию и оказывал ей поддержку.
Внук имама Шамиля, руководителя сопротивления горцев русским войскам в Кавказскую войну, Саид Шамиль долгое время проживал в Турции и руководил Комитетом азербайджанско-горского объединения. Во время Первой мировой войны он воевал на русско-турецком фронте, на стороне кайзеровской Германии. По окончании войны, на родине предков, он пытался воевать и с советской властью. На Кавказе Саидбей впервые появился в июле 1920 года, приехав из Константинополя в Тифлис. Со временем его ввели во французскую миссию и представили грузинскому правительству. После денежной поддержки последних в октябре Саид выехал в Дагестан, где встретился с Имамом Северного Кавказа Нажмутдин-эффенди, заключил с ним соглашение и открыл боевые действия против большевиков. Успех был недолгим. С подходом красных частей ему пришлось оставить Дагестан и с небольшим окружением перейти в Чечню. Весной 21-го, когда Красная армия захватила всю Грузию, Шамиль бежал из Чечни в Турцию. Немецкая разведка вышла на Шамиля в феврале 1935 года. Нам известно, что одним из важнейших принципов совместной работы с немцами Шамиль считал резкое отделение деятельности кавказцев от деятельности украинцев, в которых он видел большую опасность: «Сильная Украина, в общем, представляла бы для Кавказа такую же опасность, что и сильная Россия, так как нежелательная политическая и экономическая экспансия Украины шла бы по направлению Кавказа. При таком положении грузины также представляют опасный, как объединенный с Украиной, элемент. Грузины – почти такие же враги кавказских мусульман, как и армяне, но в то время, как армяне высказывают открыто свое врожденное отношение к ним – грузины всегда играют с закрытыми картами…»
Партия «Мусават», основанная в 1912 г., последовательно стремилась к приходу к власти в Азербайджане и отделению Кавказа от России. В 1918 г., когда турецкая армия помогла азербайджанскому правительству перебраться в Баку, «Мусават» встала под покровительство Турции. Во главе партии со дня ее создания стал Расул – заде – туркофил, националист и русофоб. Когда власть в Азербайджане перешла к большевикам, «мусаватисты» бежали за границу. До 1934 г. эта партия была единой, но потом последовал ее раскол на Варшавскую и Стамбульскую группы. С середины тридцатых руководство «Мусавата» стало активно сотрудничать с немцами. После начала войны наиболее влиятельные деятели эмиграции были приглашены в Берлин. Представитель МИД Германии Шуленбург на совещании предложил всем течениям, сложившимся к тому времени, объединиться в единый азербайджанский комитет (мусаватистов Расул – заде, сторонников Векилова – отколовшихся старых членов партии и Азербайджанскую народную партию). Вот только работу комитета наладить не удалось. Разговоры о независимости немцев не устраивали. Их больше интересовали вопросы формирования и подготовки национальных легионов из числа военнопленных и эмигрантов.
14 июля 1934 г. в Брюсселе был подписан договор о создании конфедерации народов Кавказа. Текст документа подписали: за Азербайджан – Расул – заде; за Севернй Кавказ – Чулик, Шакманов и Сунжев; за Грузию – Жордания, бывший председатель грузинского правительства…
Одним из лидеров Крымских татар в эмиграции является Джафар Сейдаметов. В 1918 г. он, председатель Крымского национального правительства и одновременно министр иностранных дел, возглавлял крымскую делегацию на переговорах с немцами. При отступлении Врангеля из Крыма эмигрировал в Турцию. Был лидером народной партии крымских татар. Через 2-й отдел польского генштаба Сейдаметов получал жалование в 1000 злотых ежемесячно. Но накануне войны, как и многие лидеры других этносов, переключился на работу с немцами. В сентябре 1941 г. его принял Гитлер, а на следующий день в его доме состоялось совещание под председательством Саида Шамиля, на котором рассматривались вопросы, связанные с засылкой в Крым и на Кавказ через Сирию и Иран агентуры, которую можно было бы использовать для подготовки восстания при подходе немецких войск к этим регионам.
Осенью прошлого года нам стало известно, что в лагере «Штранс», группы 2А отдела «Абвер — 2» управления «Абвер-заграница», расположенном в 5 км от г. Нойхаммера, по инициативе шефа военной разведки Германии адмирала Канариса было сформировано специальное воинское подразделение — батальон «Бергманн» («Горец»). Его основное предназначение — подрывная работа на Кавказе и в Закавказье. Командиром этого подразделения назначен один из главных специалистов германской военной разведки по «восточному вопросу» профессор и капитан Абвера Теодор Оберлендер. До войны он был специалистом по изучению народов Востока, особенно Кавказа. Считается весьма неординарной личностью. К Гитлеру якобы относится неоднозначно. Числится как протеже самого Канариса, который якобы несколько раз спасал его от гестапо.
Оберлендер попал в наше поле зрения еще вначале 30-х гг., как личная конфиденциальная связь видных антисталинских оппозиционеров Бухарина и Радека. Не без их помощи Оберлендер обосновал причины военных неудач Белого движения, которые, по его мнению, проистекали из недостаточного внимания к национальным устремлениям разных народов России, особенно малых, и нерешенности вопроса о земле. С подачи Бухарина и Радека Оберлендер окончательно утвердился в той точке зрения, что народы Кавказа устали от политического угнетения русскими и что в этой связи необходимо создание добровольческих воинских формирований, которые сами освободят свои страны. То есть, в сущности, именно Бухарин и Радек надоумили его, а через него и германскую военную разведку, как надо структурировать и направлять сепаратистские настроения и движения на Кавказе, чтобы добиться сепаратного расчленения и распада Советского Союза на этом азимуте.
В 1934 г. Радек имел конфиденциальный разговор с Оберлендером, в котором принял участие также и гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох тот самый, что сейчас стоит во главе оккупационной власти на Украине. В ходе этой встречи обсуждались вопросы взаимного содействия военным кругам Германии и организации антисоветского военного переворота в СССР, в том числе и в условиях войны, включая и ситуацию искусственно организованного военного поражения СССР. Все контакты Радека с Оберлендером и другими германскими представителями фиксировались советской контрразведкой, однако из-за предательства, участвовавшего в заговоре наркома внутренних дел Г.Г.Ягоды, этим данным не был дан ход. Лишь после снятия Ягоды с поста наркома внутренних дел, Радеку и Бухарину припомнили все эти контакты и конфиденциальные беседы с немцами, вследствие чего они обоснованно были обвинены в сотрудничестве с германской военной разведкой. Однако и тогда до конца не были выявлены все аспекты их подрывной антигосударственной деятельности. Только тогда, когда стало известно о создании батальона «Бергманн» во главе с Оберлендером, стало понятно, откуда и каким образом дует ветер по разжиганию сепаратистских настроений и движений на Кавказе. Были подняты материалы 30-х гг. и мы смогли увидеть, на базе каких конкретно рекомендаций подонков и предателей Бухарина и Радека действует Оберлендер. Соответственно, были разработаны и меры по пресечению его подрывной деятельности.
Заместитель у Оберлендера — обер-лейтенант фон Кутченбах, уроженец Грузии. В батальоне также служит лейтенант Кресс фон Крейссенштайн, отец которого в годы Первой мировой войны формировал «Грузинский легион им. царицы Тамары» в составе Рейхсвера.
Батальон насчитывает 1500 человек, разделенных на пять рот. Национальный состав смешанный. В состав 1-й роты входят грузины и немцы, 2-й — уроженцы Северного Кавказа, 3-й — немцы и азербайджанцы, 4-й — грузины и армяне. 5-я рота — штабная — примерно 30 человек из белоэмигрантов всех национальностей, командный состав — немцы. В состав спецподразделения вошла группа грузинских эмигрантов из числа сотрудников Абвера, действующих под кодовым наименованием «Тамара-2». Ранее этой группой руководил А. М. Циклаури, его сменил на этой должности Г. Габлиани. Немецкий состав в батальон пришел из 1, 2, 3-й горно-стрелковых дивизий германской армии. Многие из них ранее неоднократно бывали на Кавказе. Непосредственно при штабе батальона есть взвод подрывников и группы специального назначения.
По некоторым данным немцы готовят силами грузин восстание на территории Грузии. Занимаются этим две агентурные группы: первая – «Тамара-1»-саботаж и вторая – «Тамара-2» – оперативная группа. Вышеупомянутые «Тамары» были сформированы во Франции при активном участии руководителя Грузинского Военного Комитета Михаила Кедия. В начале войны личный состав групп использовался для ведения разведывательно-диверсионной работы в тылу советских войск на Кавказе. Часть агентов окончила специальную разведывательную школу в 30 км от Парижа. В начале июля 1941 г. «Тамара-2», насчитывавшая до 80 человек, была направлена в Вену. Личный состав группы экипирован в униформу военнослужащих немецкой армии. Из Вены группа направлена в Бухарест. Позже она дислоцировалась в г. Фокшаны, затем в г. Браилове (Румыния).
Кроме подразделений «Бергманн» примерно в тоже время при учебном полке «Бранденбург-800», где готовят диверсантов, в лагере расположенном в 60 километрах от Берлина, сформирована зондеркоманда гауптмана Ланге. По нашим сведениям она состоит из адыгейцев, карачаевцев, кабардинцев и черкесов. Личный состав группы используется для разведывательно-диверсионных операций в нашем тылу и на территории Кавказа.
Военная кампания прошлого года явственно показала стремление вермахта прорваться на Кавказ. В случае реализации этих планов, страна лишилась бы основных источников добычи и переработки нефти, вольфрамо-молибденовой руды, что практически привело бы к неминуемому поражению в войне, а немецкая армия обрела бы достаточное количество нефти для развития своих дальнейших захватнических планов. Вполне естественно, что эти источники необходимы немецкому командованию целыми. По этим причинам немцами по ним не наносилось бомбовые удары. Несмотря на то, что в прошлом году были найдены крупные месторождения нефти на Урале, в Поволжье, Казахстане и Сибири на сегодня месторождения нефти в Баку и Грозном дают свыше 70% всего объема нефти и нефтепродуктов. К тому же грозненская нефть является фактически главным сырьем для производства высококачественного авиационного бензина и 100% смазочных материалов. Поставки ГСМ и масел поставляется в основном по железной дороге. Поэтому значение участков железной дороги Баку — Гудермес — Грозный — Прохладный и Махачкала — Грозный — Пятигорск — Армавир для нас неоценимо. Немецкое командование прекрасно это знает и потому предпринимает меры по воздействию на данные коммуникации и дестабилизацию нашего тыла. К этой работе они привлекли не только завербованную агентуру, прошедшую соответствующую подготовку, но и бандформирования из местного населения и дезертиров. Активно снабжая их оружием и боеприпасами.
По сути, на Кавказе нашим войскам приходится воевать на два фронта, так как удара можно было ожидать не только со стороны немцев, но и с тыла, со стороны местного населения. В качестве иллюстрации приведу следующие примеры только по одной республики Чечено-Ингушетии как наиболее яркой. За период 22.06-03.09.1941 на территории ЧИАССР отмечено 40 случаев бандповстанческих выступлений. Так в июле прошлого года, когда ваше подразделение геройствовала в оккупированной немцами Белоруссии, в нашем тылу была проведена войсковая операция с целью ликвидации остатков чеченских банд, укрывшихся в Хильдихароевском и Майстинском ущельях Ахалхевского района Грузинской ССР.
По приблизительным данным к осени 1941 года в бандгруппах, находившихся на территории Чечни, состояло около 40 тысяч человек, объединенных в 10 антисоветских банд. В начале октября, когда германское командование начало операцию по захвату Москвы, вспыхивают мятежи в Шатойском, Итум-Калинском, Галанчожском, Чеберлоевском и Шаройском районах ЧИ АССР, сопровождавшиеся расправой над советскими и партийными работниками, разгромом государственных учреждений и колхозов, уничтожением местных линий связи. К концу октября законная власть в горной Чечне фактически перестала существовать. Руководители республиканских и районных органов внутренних дел не смогли своевременно подавить эти выступления.
21 октября жители хутора Хилохой Начхоевского сельсовета Галанчожского района разграбили колхоз и оказали вооруженное сопротивление пытавшейся восстановить порядок опергруппе НКВД. Для ареста зачинщиков в район был послан оперативный отряд в составе 40 человек курсантов Грозненского пехотного училища. Недооценив серьезность ситуации, его командир разделил своих людей на две группы, направившиеся на хутора Хайбахай и Хилохой. Это оказалось роковой ошибкой. Первая из групп была окружена бандитами. Потеряв в перестрелке 4 человек убитыми и 6 ранеными, она в результате трусости начальника группы была разоружена и, за исключением 4 оперработников, расстреляна. Вторая, услышав перестрелку, стала отступать и, будучи окруженной в селе Галанчож, была также разоружена. В итоге выступление удалось подавить только после ввода крупных сил.
В с. Борзой Шатоевского района работники милиции задержали Джангиреева, который уклонялся от трудовой повинности и подстрекал к этому население. Его брат, Гучик Джангиреев призвал односельчан на помощь. После заявления Гучика: "Советской власти нет, можно действовать" собравшаяся толпа обезоружила работников милиции, разгромила сельсовет и разграбила колхозный скот. С присоединившимися повстанцами из окрестных сел борзоевцы оказали вооруженное сопротивление опергруппе НКВД, однако, не выдержав ответного удара, рассеялись по лесам и ущельям, как и участники состоявшегося чуть позже аналогичного выступления в Бавлоевском сельсовете Итум-Калинского района.
Тогда же по дополнительной мобилизации лиц 1922 года рождения из 4733 человек подлежащих призыву на военную службу 362 уклонилось от призыва.
Ввиду катастрофической нехватки сил для подавления такого широкомасштабного восстания в Тбилиси 21-25 октября на базе 8-го мотострелкового полка 76-й мотострелковой бригады войск НКВД был спешно сформирован 178-й отдельный мотострелковый батальон, который в экстренном порядке перебросили в Чечню. Вооруженные выступления против советской власти были подавлены войсками НКВД только в первой декаде ноября. В начале декабря сводная оперативно-войсковая группа НКВД, ядро которой составляли 1-я и 2-я роты 178-го батальона, настигла и уничтожила в Урус-Мартановском районе бандгруппу Кайдова состоявшую из уцелевших мятежников. Часть рядовых мятежников возвратились в свои селения, но большинство вместе с организаторами и руководителями скрылись в горах и перешли на нелегальное положение, продолжая бандитские вылазки.
В конце декабря прошлого года 178-й мотострелковый батальон был доукомплектован и переформирован в 141-й стрелковый полк внутренних войск, с прямым подчинением начальнику войск НКВД СССР. Пунктом постоянной дислокации ему определена столица ЧИ АССР - город Грозный. На часть возложены задачи охраны органов власти, коммуникаций, линий связи и общего порядка в районе дислокации, борьбы с воздушно-десантными и диверсионно-разведывательными группами противника, бандформированиями, паникерами, дезертирами, дезорганизаторами тыла и распространителями дезинформации, а также эвакуации государственной собственности или уничтожения ее в случае угрозы оккупации территории противником.
В этом году обстановка в Чечне не улучшилась, а во многом даже ухудшилась. В январе при комплектовании национальной дивизии удалось призвать лишь 50 процентов личного состава. В феврале в селах Шатой и Итум-Кале поднял мятеж Шерипов. В марте из 14576 мобилизованных человек дезертировало и уклонилось от службы 13560 человек (93%), которые перешли на нелегальное положение, ушли в горы и присоединились к бандам.
Естественно, что данное положение на Кавказе у руководства страны вызывает обоснованное опасение, особенно в преддверии весенне-летней компании на фронте. Товарищ Сталин и Генштаб считают, что весной - летом этого года немецкое командование будет рваться на Кавказ и к Волге. Основные усилия оно сосредоточит против Закавказского, Северо-Кавказского, Южного и Юго-Западного фронтов. В связи с этим необходимо принять меры к уничтожению бандформирований на территории Северного Кавказа и в первую очередь в ЧИАССР. Наркоматом для этого разработан план чекистко - войсковой операции. Одним из пунктов этого плана является – отправка части вашего батальона туда. Это предложение одобрено товарищем Берией.
Объясню, почему речь идет об отправлении лишь части батальона. В первую очередь нас интересуют ваши егерские и снайперские подразделения. В качестве их усиления думается, потребуются пулеметчики и минометчики. Количество необходимого личного состава для выполнения поставленных планом задач определите сами. Возглавить их в предстоящей операции вам предстоит самому. У вас и ваших бойцов есть необходимый опыт поисковых мероприятий в Белоруссии, организации засад всех типов, борьбе с диверсионными группами противника. Все это предстоит делать в Чечне и Ингушетии. Кроме того насколько я знаю в ходе подготовки Минского восстания вы внесли целый ряд ценных предложений которые сыграли свою роль в положительном ходе операции. Мне бы хотелось, чтобы вы, изучив ту часть плана, что касается ваших подразделений, противодействия возможному восстанию, привлекаемым подразделениям и противодиверсионным мероприятиям внесли свои замечания и предложения. Ознакомится с планом, можете уже сегодня в соседнем кабинете, я сейчас дам команду. А через два дня жду от вас предложения.
- Есть. Если разрешите, то у меня есть вопрос, который я не могу задать.
-Да, пожалуйста, задавайте.
–Насколько я знаю, у нас ведь есть горнострелковые части, которые специально подготовлены для действий в горах. Разве их нельзя привлечь для этой операции?
- К началу войны мы располагали 19 горнострелковыми и 4 горнокавалерийскими дивизиями. Осенью прошлого года в связи с обстановкой на фронте значительная часть из них переформированы в обычные стрелковые и кавалерийские и направлены в Действующую армию. Остальные задействованы в Закавказье, Иране, Крыму и Северо-Кавказском фронте. Свободных горнострелковых частей нет, поэтому снимать с фронта и использовать их в операции будет довольно сложно.
- Понятно. Для подготовки предложений мне потребуются подробные топографические карты, аэрофотосъемка, схемы и планы населенных пунктов расположенных на территории на которой нам придется действовать. Карты желательно иметь все, какие только есть, пусть они будут даже совсем старые, разных стран изготовителей и разных лет выпуска. Метеосводки за несколько последних лет. Фотокарточки выявленных руководителей мятежников. Как далеко я могу пойти в своих предложениях и запросах на материальное обеспечение?
– Предлагать вы можете все. Мы обсудим и решим, что подходит. Насчет обеспечения вопрос решаемый. Составьте список необходимого, чего нет здесь в Москве, найдется на складах в Орджоникидзе, Тбилиси или Баку. Что вам нужно хотя бы приблизительно?
– Насколько я понял, нам предстоит действовать в высокогорье, а там требуется специальное снаряжение. Часть снаряжения у нас есть, часть мы дополнительно постараемся подготовить в нашем КБО. Но есть много того чего у нас нет и в помине. Мы в большинстве своем действовали среди лесов и болот. Хотя некоторые азы горной подготовки мы осваивали – переправу через реки, подъем на высоту по верёвке, спуск дюльфером, организацию страховки и т.д. Нам требуется полные комплекты альпинистского снаряжения с необходимым количеством карабинов, стопперов и френдов; шести и десяти мм альпинистские веревки; ледорубы; альпенштоки; кирко-мотыги; большие топоры; саперные лопаты; штормовые костюмы; теплые вещи – свитера, зимнее обмундирование; рукавицы; шарфы длиной несколько метров; бивачные или спальные мешки если их нет, то подойдут и бурки; горные ботинки «трикони» и резиновые сапоги; десяти или двенадцатизубые кошки для движения по ледникам на всех бойцов. Кирко-мотыг и саперных лопат надо на взвод не менее четырех, а больших топоров не менее одного. Альпинистские веревки лучше всего пеньковые. Очки нескольких типов: пыле – ветрозащитные и солнцезащитные со сменными светофильтрами. Вьючных лошадей или мулов и вьюки для них. На каждую поисковую группу нужны будут носимые радиостанции и запасные аккумуляторы к ним, снайперские прицелы и бинокли. Боеприпасы для бесшумного оружия, гранаты «лимонки», из холодного оружия - «бебуты» или кинжалы.
– Хорошо. Готовьте заявку, думаю, что мы сможем удовлетворить ваши потребности. Я смотрю, Владимир Николаевич вы хорошо знаете, о чем говорите. Словно всю жизнь прослужили в горнострелковой части.
– В свое время мне попалась книга генерал-майора Клементьева «Боевые действия горных войск» вышедшая в 1940 году, затем встречался с командирами частей проходивших службу на Кавказе, вот и поднабрался от них.
– Сколько вам потребуется времени для подготовки и сбора?
- Все зависит от материального обеспечения. От трех до пяти дней для сбора всего необходимого здесь и около десяти дней для дополнительной горной подготовке. То есть в пределах двух-трех недель мы можем приступить к выполнению поставленных задач. Обязательно нужно время чтобы бойцы получили хоть какие-то навыки войны в горах. Там ведь другие особенности ведения боевых действий, которые связаны с сильной изрезанностью и перепадом высот линии фронта. Боевые действия будут вестись в основном малыми группами, поскольку горный рельеф зачастую не позволяет разместить большое количество бойцов в одном месте. Ключевым моментом будет контроль над дорогами и тропами через перевалы, что достигается занятием господствующих вершин над перевалами и в отрогах хребтов. Кроме того там ведь и совсем другая ориентировка на местности, и ведение разведки, и применение оружия, и правила стрельбы, и условия передвижения другие, чем на равнине. Было бы неплохо, если бы нам был предоставлен горный полигон в районе Орджоникидзе или недалеко от Чечни и Ингушетии. Чтобы мы спокойно могли пройти подготовку и чтобы нас поменьше видели и знали, чем мы занимаемся и для чего готовимся. Вы говорили, что в Грозном сформирован полк, который уже воевал в горах Чечни. Вот и неплохо бы было получить оттуда инструкторов и проводников, обменяться с ними опытом, получить совет от бывалого в горах человека. Очень неплохо было бы иметь в качестве консультантов несколько профессиональных альпинистов.
– Горных полигонов у нас, увы, на Кавказе нет, но в том районе я бывал. Недалеко от Орджоникидзе есть Дарьяльское ущелье — ущелье реки Терек в месте пересечения Бокового хребта Большого Кавказа, к востоку от горы Казбек, на административной границе Северной Осетии и Грузии. Его еще называют «Ворота Кавказа» или «Аланские ворота» — по имени аланов, владевших этим важным проходом через Главный Кавказский хребет в эпоху Средневековья. Высота гор там, около 3 тыс. метров над уровнем моря. Я думаю, что это место для вашей подготовки очень даже подойдет. С инструкторами по горной подготовке, проблем не будет. После начала войны представители Всесоюзной секции альпинизма обратились в Генеральный штаб с предложением создать специальную альпинистскую группу для обучения горных частей. Такая группа была сформирована, и альпинисты из неё направлены на Закавказский и Северо-Кавказский фронты в качестве инструкторов по горной подготовке. Оттуда мы вам и пришлем пару человек. Несколько инструкторов найдутся и здесь в Москве в ОСМБОНе. Постараемся уже завтра направить их к вам. Решение о сроках начала операции еще не принято, поэтому сразу же по прибытии к себе начинайте подготовку и отбор личного состава…

[Golikov64]

Слав отдельный вопрос авиация для разведки,связи и целеуказания,ну и штурмовка само собой.В горах вопрос выживания эвакуация раненых .Рации там работают...ну как бог на душу положит.Мобильность отдельная проблема,перебросить по воздуху и по земле большая разница.Кстати посмотри если время будет

phpBB [video]

[master_iuda]

Golikov64,
спасибо Леш.Дальше в тексте об авиационной поддержке будет. Мной пропущена глава, предшествующая выложенной. Немного не идет, как закончу то обязательно здесь она появится.
Вообще думал что тема Кавказа будет писаться значительно быстрее. Та как свежа еще память....

[Medved_]

Если разрешите, то у меня есть вопрос, который я не могу задать.

Если разрешите, то у меня есть вопрос, который я не могу НЕ задать.

Добавлено спустя 1 минуту 40 секунд:
Вячеслав, а Вы "докапываться" до действий британцев на Кавказе будете? Ну и их/его "влияние" на текущий момент книги?
Я имею ввиду Лермонтовский период...

[master_iuda]

Medved_,
боюсь что в данной книге отобразить это не удастся. Постараюсь вставить в воспоминания ГГ и в период операции батальона на Северном Кавказе.

[Medved_]

master_iuda, Благодарю. Я считаю, что стоит читателю напомнить истоки возникновения, скажем так, целенаправленной неприязни к Руси на Кавказе.