Морской Волк (от Влада Савина)

[Влад Савин]

тапки накидали - потому изменил предыдущие 2 эпизода. Чтоб здесь не забивать, выкладываю лишь изменения:
(в сборке все смотри на СИ)

вставка в эпизод бой с U-435 - взгляд с Воронежа. Курсивом - ранее было, между - новое
--------------------------------------------------------------------------------------
Только бы – не пролететь со временем. Тут уже – доверие к нашему разведчику. Как он там сумеет, крутясь над аэродромом наперегонки с «мессерами», все на земле разглядеть и оценить. Зозуля обещал – что пошлют лучшего, какой на флоте есть.
Доклад акустиков – сигнал по пеленгу .., «плюх», и ясно слышна работа моторов, но без винтов в воде. Похоже на катер на холостом ходу – нет, пеленг перемещается, и взялся ниоткуда.
-Аэроглиссер? – неуверенно говорит Видяев – помню, в Кронштадте мы видели такие.
Тьфу ты – какой к чертям глиссер, гидросамолет сел! Подбирает что-то с поверхности? Может, наш?
Быстро всплываем под перископ. Наблюдаем что-то двухмоторное на поплавках. На МБР-2 точно не похож.
-Хейнкель-115 – говорит Саныч – с лодки кого-то подбирает.
Прикидываю время. Отвлечет ли от основной задачи? Да нет, пока наши до Хебуктена долетят.. И все равно, надо пробежаться на скорости. Успеем похулиганить.
Этот прием я на «Барсе» своем однажды применял. Что делать, если время сеанса связи – а наверху болтается какой-то, очень может быть, натовский шпиен – маскированный под траулер, или какое-то каботажное корыто? Время мирное – топить нельзя. Так очень помогает – пройти под, на глубине тридцать-сорок, большим ходом. Эффект будет – как от сверхзвукового самолета на малой высоте. Пеленг, дистанция, курс и скорость цели.. Выдвижные опустить. И как там в песне, вперед, двести оборотов! Шум – плевать, нет рядом никого, кто был бы опасным.
Акустики не подвели – ближним ГАК четко вывели на цель. Вроде бы фрицы что-то почуяли, начали разгоняться, на взлет – но в последний момент. И мы прошли по ними, глубина тридцать, на двадцати двух узлах. После чего сразу ушли на глубину, на всякий пожарный. Акустики доложили – шум моторов прекратился, но что-то там на поверхности плавает, в общем, долбануло их там неслабо. Пес с ними – бежим вслед за эсминцами, ход двадцать пять и продолжает расти, глубина триста. Чем ближе мы будем к Хебуктену, тем лучше.
Догнали. Идем в ордере, но сильно правее, ближе к берегу, и впереди. Дистанция – максимальная, чтоб только обеспечить связь. Доклад акустиков – «Ириша». «Еры-Ша», ЫШ, обговоренный сигнал, передан «Драконом». Тот самый. Значит, разведчик все ж сумел.
-----------------------------------------------------------------
аналогично - эпизод, взгляд от немца:
------------------------------------------------------
Ящик с аварийным запасом сюда! Ракетницу! Вот так.. Сядет на воду нас подобрать – или пришлет помощь с берега?
Садится. А русские – уходят. Через пару часов будем дома. Надо срочно обговорить, что скажем на допросе. Лодка затонула, мы последние кто остались живы, успели с палубы в воду.. как шлюпку объяснить, когда и зачем мы успели ее извлечь?
Сел, здорово промахнувшись. Неуклюже разворачивается, рулит к нам. Видим наведенные на нас пулеметы, орем – мы свои, экипаж U-435! Поверили, дозволяют нам подгрести, даже помогают забраться. Моторы ревут, самолет начинает разгоняться – и тут будто что-то с силой бьет снизу, слышен треск, «хейнкель» подбрасывает, и он тут же падает обратно, втыкаясь в воду носом и правым крылом, правый мотор рубит винтом по воде и захлебывается, левый же ревет и раскручивает нас штопором, мы сейчас так и уйдем под воду! Кто-то визжит как поросенок - наш партайгеноссе? Я тоже кричу что-то, о боже, если ты есть, я присягал отдать жизнь за Рейх, но не готов, не хочу этого прямо сейчас!
Левый мотор наконец замолкает. Самолет остается на поверхности. Плавает скособочась, потому что правый поплавок подломился, конец крыла в воде. Воет партайгеноссе, с размаху влепившись рожей о борт. Одному из артиллеристов повезло меньше, он разбил голову и лежит без сознания, у одного из сигнальщиков сломана рука. Взлететь мы не можем, сколько так продержимся, неизвестно, и в завершение, летчики обнаруживают, что рация повреждена. Вы хоть сообщили, что обнаружили русских, ведете бой, в этом районе? Нет, герр корветтен-капитан, нам не удалось этого сделать, из-за непонятных радиопомех. Шлюпка у вас на борту есть? Так точно, но лишь на экипаж самолета. Я вылезаю наверх, оглядываюсь. Нашей шлюпки нигде не видно.
Господи, если ты есть, спаси хоть ты наши души!
А если тебя нет.. Парабеллум при мне. Нет, сам я на тот свет не собираюсь, буду драться до конца. Например, прежде отправить туда лишних - кому не хватит мест в самолетной шлюпке.

[Влад Савин]

и наконец, добавление нового (на СИ - завершение тома 2)
------------------------------------------------------------------
От Советского Информбюро 20 октября 1942
В течение 20 октября наши войска вели бои с противником в районе Сталинграда и в районе Моздока. На других фронтах никаких изменений не произошло.
В районе Сталинграда продолжались ожесточённые бои. Пехота и танки противника несколько раз атаковали наш опорный пункт в районе одного завода. Наши бойцы отбили атаки гитлеровцев. В этом бою подбито и сожжено 7 немецких танков и истреблено до 400 солдат и офицеров противника. На другом участке подразделения Н-ской части в ночном бою уничтожили 10 немецких пулемётов, 4 миномёта, разрушили 13 дзотов и блиндажей и истребили свыше роты немецкой пехоты.
Немецко-фашистские мерзавцы превратили в развалины древний русский город Новгород. В центральной части города многие улицы буквально сравнены с землёй. Гитлеровцы взорвали и сожгли не только школы, театры, больницы, библиотеки и другие культурные учреждения, но и ценнейшие памятники старины. Фашистские громилы превратили в груду камней старый Новгородский Кремль, взорвали памятник русского зодчества — Софийский собор и многие другие сооружения, представляющие огромную историческую и культурную ценность. Кирпич разрушенных зданий немецкие захватчики употребляют , на строительство военных укреплений. В городе теперь нет советских жителей. Все они выселены или отправлены на принудительные работы.

Москва, Кремль.
-Итого пять транспортов, восемь кораблей охранения, три подводные лодки. В том числе два транспорта, один корабль и одна подлодка на личном счету потомков, прочие же при их самом прямом участии. Причем в этот раз использовалось наше оружие. И еще две авиабазы, потери немцев уточняются. Придется снова награждать – что скажешь, Лаврентий, заслужили?
-Заслужили, товарищ Сталин! Зозуля уже представление дал. Лазареву на Красное Знамя, экипажу соответственно..
-Это хорошо, что представление уже.. Но я тебя о другом спросить хотел. Что Кириллов твой докладывает, о потомках, подробнее. Все ж – наши они, или нет?
-Наши, товарищ Сталин, однозначно. Их общий настрой, судя и по «неофициальным» разговорам на борту.. Сделали для себя выбор, «за СССР», и другого даже не рассматривают. Есть правда некоторое беспокойство, что «посадят ни за что», высказывалось неоднократно, причем больше «внизу» чем «вверху», по крайней мере сам Лазарев ни разу темы не касался, а вот матросы, часто. Очень уважают лично вас, причем иногда называют между собой, «государь», и даже «государь наш Иосиф Виссарионович» - а вот к Партии отношение у них чисто показное, без внутреннего почтения. В разговорах часто обсуждают свою жизнь после войны – кто-то хочет дальше служить, причем даже матросы и старшины, в военное училище пойти, учиться на комсостав, кто-то собирается «на гражданку», инженером. Интересно, что некоторые ясно выражали мысль, что «там у нас этого бы не вышло, а здесь получится». В то же время с заграницей своих планов не связывал никто. Напротив, преобладает резко отрицательное отношение, причем не только к немцам, но и к нашим англо-американским союзникам.
-А Лазарев? У него такое же отношение?
-Пожалуй, даже наиболее резкое из всех. Откровенная неприязнь, с убеждением что сразу после этой войны «союзники» нас предадут. Не раз заявлял, в кругу своих, что «немцы хоть открыто против нас, а англичане по-подлому, на словах дружба, а сами готовы нож нам в спину». Ну и конечно, фраза, что у нас есть только два истинно верных союзника – наша армия и наш флот.
-Это очень хорошо, Лаврентий. И очень плохо, в то же время. В свете сегодняшнего политического момента. Ну, Лазареву это простительно – а вот нам, нет!
Сейчас у меня был Шапошников. Который оценивает принесенное потомками очень высоко. Боевой устав сорок четвертого года, новые тактические приемы, изменения в боевой подготовке, в оргструктуре. Не все еще внедрено, что-то не успели, для чего-то матчасти пока нет – но обещали товарищи ученые через год дать надежные и компактные рации, для звеньев до «рота-батальон» включительно. И изменения на фронте, даже на тактическом уровне, уже замечены, наши потери меньше, в сравнении с той историей, а немцев больше. Сталинград, Ржев, Синявино – видны отклонения, в нашу пользу. Так что у меня нет беспокойства за исход войны – справились тогда, одолеем и сейчас.
Главной угрозой для СССР я считаю возможный союз против нас англо-американцев и Германии. Сейчас вероятность этого мала. Но если про «Рассвет» узнают, то может существенно увеличиться. Хотя тут есть несколько обстоятельств, за нас.
Первое – я бы поднял сейчас тост за здравие Адольфа Гитлера. Потому что пока он жив, союз Рейха и англичан невозможен. Он слишком часто обманывал британцев, легко нарушая свое слово, чтобы теперь ему поверили хоть в чем-то. И сам он понимает, что обратного пути для него нет, свои же не поймут. И не нужно быть провидцем, что даже при попытках сговора за нашей спиной, от немцев первым пунктом потребуют устранить фюрера, поставив кого-то не столь одиозного. А заговор, наподобие июля сорок четвертого, будет реален лишь когда положение Германии станет заведомо проигрышным. Когда мы будем на Висле или на Одере. И для большинства немцев встанет вопрос, уже не победа или поражение, а чья оккупация, наша или союзников?
Второе – Дальний Восток. Если информация потомков точна, то там еще год будет неустойчивое равновесие. Мидуэй, Гуадаканал, это были лишь удары по загребущим японским рукам, активная оборона. Наступление союзников начнется весной сорок четвертого, удары по собственно Японским островам уже в сорок пятом. Причем для Соединенных Штатов, Тихий Океан однозначно имеет приоритет над Европой, судя по наращиванию флота, авиации, десантных сил. Потому, крайне маловероятно, что американцы пойдут на разрыв с нами, пока Япония не будет повержена. А это, по их же прогнозам, завершение боев на японских островах, вообще сорок шестой год!
Так что, с чисто военной точки зрения, у нас есть минимум два года, чтобы победить Германию. Причем не просто победить – а сделать это быстро и с меньшими своими потерями. Чтобы быть в готовности встретить вызов наших «союзников».
Важной частью этого плана будет занятие всей Германии. С неразоренной военной промышленностью, прежде всего судостроением. Почему бы нашему Большому Флоту – не строиться на немецких заводах и верфях? Если, опять же по информации от потомков, в побежденном рейхе голодные немцы были готовы работать как китайцы, за гроши и по четырнадцать часов? При этой, сборочно-секционной технологии, почему бы не указать немцам делать готовые секции по нашим чертежам, и везти их для сборки хоть в Ленинград, хоть в Молотовск? Также, архиважно категорически не допустить утечки немецких технологий. Как например ракеты, реактивная авиация – где все послевоенные работы союзников в огромной степени опирались на германские трофеи. Да и «народный автомобиль», для поощрения наших особо сознательных, передовиков, чем плохо? Если в той истории это был «Опель-кадет», чья техдокументация нам досталась, превратившийся в «Москвич-400» - то почему бы сейчас это не будет «Фольксваген-жук», более удачный, раз не сходил с конвейера тридцать лет?
И – процесс над фашистскими главарями должен пройти на нашей территории, под нашим контролем! С главным акцентом – кто поддерживал, вооружал Гитлера? Кто поощрял его захваты? Кто снабжал его ресурсами, деньгами? Кто разжигал войну – против всего человечества? Войну по омерзительному расовому принципу, отказывая в праве на существование целым народам. Чтобы пригвоздить к позорному столбу не одних немецко-фашистских главарей – но и их пособников с Уолл-Стрит и Сити. Тогда им труднее будет объяснить своим народам, зачем нужна новая война, уже против нас.
Потому, кстати, сейчас нам нужно иметь самый благоприятный вид в глазах простых американцев и англичан. Что, кстати, даже в мире «Рассвета» сыграло важнейшую роль – отчего на нас не напали сразу же, пока у них была атомная монополия? Но им потребовалось время, чтобы оболванить пропагандой своих же людей. И то – в пятидесятые, французские и итальянские коммунисты открыто заявляли, что в случае войны НАТО с СССР, они будут воевать на стороне русских, это ведь было! После что-то пошло не так.. отчего-то социализм утратил былую привлекательность, сначала в глазах людей на западе, затем и среди нас самих – но это было, еще десять лет после окончания этой войны.
Вернемся однако, к текущему моменту. Американцы просят принять группу их журналистов, с самых авторитетных изданий – «осветить подвиг русского народа».
-Боюсь, что истинная их цель совсем другая, товарищ Сталин. По крайней мере двое из состава делегации опознаны нами как сотрудники их военно-морской разведки. Морской – не армейской! И плывут – в Архангельск. Так что уверен, что подлинно их интересует, «Рассвет». А все прочее – прикрытие.
-Но ведь это же их секретная миссия, Лаврентий? Значит, вся делегация будет работать на нашу цель? Ну а шпионы – ты можешь позаботиться, чтобы они увидели лишь то, что нам надо, и не больше?
-Сделаю, товарищ Сталин. Куда же мне деться..
-Ну вот и хорошо. Теперь – главное. Что у тебя по «Полыни»?
-Группа Судоплатова уже в Чикаго, товарищ Сталин. Есть внедрение в фирму-поставщика графита в той истории. Пока все идет по плану и графику.
-Может, не надо было Судоплатова? Слишком известен, в определенных кругах. Как фигура, указывающая на нас.
-Другой может не справится. На крайний случай, есть аварийный вариант. Объявить его изменником, троцкистом, завербованным Абвером. Это – в случае провала и опознания.
-А сам он об этом знает?
-Сам и предложил.
-Значит, понимает, как и ты, Лаврентий? Что в любом случае, при любом исходе – к нам не вело никаких следов. Это все Абвер или СД. Повторяю еще раз – категорически запрещаю использовать нашу агентуру в «Манхэттэне». Тем более что там не наши «штирлицы», а завербованные или сочувствующие из местных. Это немецкая операция, и все исполнители должны быть соответствующие. И следы – указывающие на Берлин.
-Так и будет, товарищ Сталин!
-И не только это. В случае успеха, никогда, запомни, никогда и никто не узнает о «Полыни» правду! Это значит, после победы должны найтись немецкие документы, указывающие на их руководство, а все ответственные лица, в этих документах упомянутые, должны быть мертвы. Тогда лишь – «Полынь» будет завершена. И максимум что может быть, это если лет через полсотни какие-то досужие писаки будут строить предположения, «а если», но никто ничего не сумеет доказать.
-А наши люди в «Манхеттене»?
-Так ведь это немцы, не мы. Так что, наша совесть чиста. Главная помощь и польза от них была – что в той истории они сообщали нам информацию, которая позволила нам хорошо сэкономить время и ресурсы. Однако сейчас мы эту информацию уже имеем, от потомков. Так что значение наших людей там сильно упало – разве что следить, как идут дела у той стороны. Что впрочем, тоже немало. Можно устроить – чтобы в решающий момент, кого-то не оказалось на месте. Конечно, по уважительной причине. В конце концов, не мне учить, тебя и Судоплатова, как подобное организовать.
-Что делать с консультантами? Зельдовичем и прочими?
-А что с ними делать, Лаврентий? Пусть посидят пока.. на казарменном положении и под охраной. После Чикаго выпустим, и по результату наградим. У них вопросов не возникало? Что им известно?
-Только подробное описание «чикагского эксперимента» той истории. Конечно, без привязки по месту и времени. И задание – что нужно сделать, чтоб добиться указанного результата, с наибольшей эффективностью. Им было сказано - что это немецкая атомная программа. Отнеслись с энтузиазмом, это Зельдович предложил, в два этапа. Чтобы поражающее воздействие было больше и с гарантией.
-И что будет, когда после они узнают? Ведь кто-то из них был знаком с участниками «Манхэттена»? Если его, или их реакция будет не той? Насколько я помню, у этой группы участников, подбора по биографиям и психопортретам не было, как в группе Александрова?
-Там видно будет, товарищ Сталин. По обстоятельствам, и тяжести проступка. Или работать в сегодняшнем режиме, по-казарменному, или … Но не хотелось бы. Ценные люди и мозги. Таких лучше использовать, чем..
-Что ж, посмотрим. Удастся ли нам, оттянуть «Манхеттен» на год-два. Или вообще, прикрыть. Чтоб была - атомная монополия СССР.
Может быть, нам и не потребуется воевать, Лаврентий. По крайней мере, я планирую, обеспечить более выгодные условия для СССР в послевоенном мире. И сосредоточиться на внутриполитических проблемах. О которых я еще буду думать, беседовать с потомками, более тщательно изучить их книги. Но в одном я убежден, а вот Лазарев ошибся, если я правильно его понял.
Он считает, что любые внешние успехи бесцельны – если внутри что-то не так. Что не так, это я, повторяю, буду еще думать. Но я заметил другое. В той истории, США нажились на Европе, своим планом Маршалла, и Бреттон-вудской системой. Они получили прибыль, от развала СССР, от предательской политики новой российской власти. И все равно влетели в кризис конца двухтысячных. А если их послевоенная добыча была бы много меньше, а СССР оказался бы устойчивее – и их кризис разразился бы до «перестройки»? Я не имею в виду «элиту» - но вот была бы западная жизнь тогда столь же привлекательна в глазах наших людей, ведь это тоже сыграло важную роль?
Ведь даже тому СССР не хватило совсем немного. Продержаться лет двадцать, тридцать – жизнь одного поколения. И увидеть, как Запад гниет. Не посмеиваться что «гниет но красиво» - а увидеть во всей красе. Например вот это – что нашел я случайно, проводя перед их «компьютером» обычный вечерний час.
«..дочь и сына я тут, в Германии, продержал полгода и отправил домой вместе с женой - ну …..! Серьёзно.
Во-первых, тут полно просто ненормальных. Чокнутых. На самом разном повёрнутых. У людей такие задвиги в психике, что страшно просто рядом с незнакомым стоять, мне, здоровенному мужику - того и гляди вынет из кармана бритву и или сам зарежется или кого зарежет. Случаи бывали.
Во-вторых, тут детям так …. в мозги, что страшно подумать. В школах в обязательном порядке пихают такую байду, что я когда узнал - сразу решил: нет, нечего тут моим детям делать. Сексуальные меньшинства, права сексуальных меньшинств, жизнь сексуальных меньшинств, угнетение сексуальных меньшинств при Гитлере - иной раз послушаешь и кажется, что больше в школе просто говорить не о чем. Всё обучение вокруг этого вертится.
В третьих, в школе и около школы крутится полно …….! И вообще извращенцев, которые совращают детей, тут очень много. Сроки минимальные, да и поймать и посадить кого-нибудь - задача такая мутная, что полиция просто не берётся. Как раз когда мы жили, всплыла история про соседний детский сад, там воспиталка и сторож-наркоша совратили 45 (!!!) детей по три года, по четыре... Ей дали условно и от работы освободили, ему дали год. И так постоянно, то тут, то там. Когда говорят, что РФ центр детской порнухи, то я не верю. Ну вот не верю по опыту. Правда. Просто у нас за это худо-бедно наказывают, про это говорят с возмущением, и кажется, что этого много у нас везде. А тут то, за что у нас можно свободно сесть на десятку, просто в порядке вещей и никем не фиксируется, как преступление. Вот такие пироги.
Если немцы всегда такими были - не пойму, чего мой дед с ними четыре года возился. Трусливые, нытики, пьянь сплошная, мужики ничтожества, бабы неприятные... Может, раньше были не такие?» (прим. – цитировано по Верещагин Олег, Евробезумие – http://samlib.ru/w/wereshagin_o_n/evro.shtml)
И это – лишь одна из множества подобных заметок! Относящихся к разным странам. Англия, Голландия, Германия, Норвегия, Финляндия, да и США тоже есть. Вот будущее Запада – Рим эпохи упадка. В полном соответствии с пассионарной теорией Гумилева.
Так что, лет через шестьдесят, Запад будет нам не опасен. С их «политкорректностью», правами всяких там, и прочим маразмом. Нам всего лишь надо будет – разобраться, где в той истории были сделаны ошибки, в построении социализма. Конечно, при этом быть всегда готовым отразить нападение мирового капитала, если тот поймет, что ему уже нечего терять, кроме своих голов. Что в конечном счете, лишь ускорит процесс.
И если наш строй останется притягательным, для наших людей, и для заграницы – нам беспокоиться не о чем. Весь мир сам упадет нам в руки – как перезрелый плод.
Но для этого, повторяю – надо выиграть эту войну. Сохраняя людей для следующей задачи. Которую решать уже будут – наши дети и внуки.

Когда мои войска входили в Амстердам,
Отвыкшие стрелять, защитники бежали,
Дрожали камни стен, и жители дрожали
От грохота колонн, текущих по мостам.

Лишь с некоторых крыш огонь по нам вели,
Да буйствовал пикет каких-то горлопанов...
Под гусеницы нам не бросили тюльпанов,
Но красные цветы на траках расцвели.

Растленный Амстердам, ты понял -- дело швах!
Двуногие скоты, настал ваш час ответа!
Я не Совбез ООН, и мне плевать на вето -
Расскажете червям о пактах и правах.

И был ударен труд, и был велик улов -
Зачистка началась и продолжалась сутки,
На красных фонарях висели проститутки,
Клиенты их вокруг лежали без голов.

Притоны и владельцев их сожгли дотла -
В тот день, как никогда, в борделях было жарко!
И хищники-самцы в вольерах зоопарка
Терзали стриптизерш холеные тела.

Последний наркоман издох, вдыхая смрад,
Последний кафешоп с землей сровняли танки,
А мимо педерасты шли и лесбиянки
В смоле и перьях на последний love-парад...

В истерике хрипит весь западный эфир,
О варварстве вопят газетные холопы,
Но я -- не Чингисхан, я -- санитар Европы!
Я убираю сор. Я очищаю мир.

Не надо нам от них ни денег, ни земель,
Не надо нам от них ни славы, ни короны,
Не рады мы носить погоны и шевроны,
Вся эта смерть и кровь -- отнюдь не самоцель.

Но время полумер давным-давно прошло,
Нельзя расчистить грязь, оставшись в белом фраке!
Но мы докажем, что дихотомия -- враки:
Бардак или барак? И то, и это -- зло.

Да, по заслугам мы сполна воздали тут,
Но строим не барак, не царство произвола,
И где стоял бордель, там будет физматшкола,
И где стоял секс-шоп -- научный институт.

О да, я понимал: мир не исправишь вдруг,
Двуногие скоты страшней четвероногих -
Из нынешних, увы, надежда на немногих,
Но мы спасем детей. Порвем порочный круг.

Да, это долгий путь. Не год, не два, не три.
Но первый враг был стерт. Итоги нас бодрили,
И штурманы моих ударных эскадрилий
Прокладывали курс по картам на "Пари".

(прим. Автор – Юрий Нестеренко. взято с http://another-way.at.ua/publ/10-1-0-58)

[Гурман]

На мой взгляд, чрезменное употребление цитат в последней части портит впечатление от прочитанного. Книга становится похожа на агитку.

[Мряв]

Книга становится похожа на агитку.

И песни пихать целиком тоже... грех... скажем так :)

чрезменное употребление цитат

Вы про: От Советского Информбюро 20 октября 1942 ???
Я их, например, вообще не читаю. Зато автору лучше... Больше листов для печати получится.

[Гурман]

Вы про: От Советского Информбюро 20 октября 1942 ???
Я их, например, вообще не читаю. Зато автору лучше... Больше листов для печати получится.

Нет, я про песни целиком и про:

...цитировано по Верещагин Олег, Евробезумие – http://samlib.ru/w/wereshagin_o_n/evro.

В сумме получается перебор.
А цитаты от Советского Информбюро нужны, добавляют некой эпичности и исторической достоверности.

[Влад Савин]

последний эпизод мало того что закидали тапками наСИ, так еще и по прочтении не понравился мне самому!
Перед ним вставил эпизод Хембуктен.
Сам эпизод переделал, убрал цитату и стихи.
Предателя Нестеренко я после в сюжете убью. Как Вилката.
(но ИМХО - его ранние стихи, и этот Амстердам, вполне на уровне)
Ну и после добавил.
====================================================
Авиабаза Хебуктен.
«Юнкерсы» готовились к удару - по русской эскадре, утром уничтожившей конвой у Порсангер-фиорда, и обнаруженной воздушной разведкой, полчаса назад, всего в сотне миль. При полете на полный радиус, Ю-87 обычно брали 250-кг бомбу под фюзеляж, кроме пары «пятидесяток» под крылья. Но на малое расстояние, и по морской цели – на центральном подвесе у большинства самолетов были полутонки, а у наиболее опытных пилотов, командиров девяток, и некоторых ведущих звеньев, тысячекилограммовые.
Бомбардировщики выстраивались в начале полосы, по три в ряд. Три самолета – звено, три звена – штаффель, или эскадрилья, три девятки – ударная группа. Столь плотное построение было необходимо, чтобы взлететь с минимальным интервалом – иначе первые из поднявшихся должны были бы в ожидании последних кружить над аэродромом, тратя горючее. Которое в полете лишним не бывает, даже на малой дистанции, потому что мало ли что. Тем более, что Хебуктен так и не восстановил свою мощь в полной мере, после августовского налета русских – запас бензина и боеприпасов явно не дотягивал до нормы. А главное, среди летного состава наличествовали лишь трое командиров эскадрилий и пять «звеньевых», остальные же были молодняком последнего пополнения, прошедшие полный курс обучения, но еще не бывшие в бою. И выпускать их в самостоятельный полет над морем было просто опасным. Тем более, что светлого времени осталось не так много, а погода на Севере осенью меняется быстро и непредсказуемо. Сейчас последние займут свое место, предполетная проверка, запуск моторов – и двадцать семь самолетов уйдут в небо, к цели.
Только что с полосы поднялась дежурная пара «мессеров» - над горами был замечен одиночный русский, вероятно разведчик. Бомбардировщики однако не были обнаружены, ни локатором, ни постами наблюдения. Опасности ничто не предвещало.
Выжившие не заметили почти ничего. Вроде бы что-то мелькнуло над полосой, с огромной скоростью, совсем низко. Там, в 2012 году, те кто составляли программу «Гранита» для поражения авиабазы НАТО Хебуктен, хорошо знали свое дело. Цель на ВПП, значит заход на нее с направления вдоль, чтобы уменьшить вероятность промаха. Хотя ракета с фугасно-бронебойной БЧ в общем-то не была предназначена для поражения множественных наземных целей, разработчики программы, заложенной сейчас в компьютер системы наведения «Гранита-И» предусмотрели и этот случай, как один из возможных. Крылатая ракета врезалась в полосу под очень малым углом, и взрывная волна пошла не вглубь, на создание воронки, а вперед, вдоль колонны «Юнкерсов», с подвешенными бомбами и полными баками. А полыхнувший остаток топлива «Гранита», еще добавил разрушений.
Тем, кто оказался в эпицентре, повезло больше всех – они умерли мгновенно, даже не успев понять, что случилось. Кто был дальше, сначала увидели накатывающуюся стену огня с летящими обломками, а затем испытали ужас заживо сгореть в кабине; кто-то из пилотов нажал на газ, в надежде вырулить в сторону, и срубил винтом своего самолета хвост стоявшему впереди. В огне взрывались бомбы, разбрасывая далеко в стороны обломки самолетов и горящий бензин. Из пятидесяти четырех человек экипажей живыми остались лишь семеро, раненых и обожженных – не считая потери наземного персонала. Самым же худшим было то, что среди погибших оказались все опытные пилоты, уцелевшие после августовского налета. И хотя номинально в наличии было почти сорок бомбардировщиков с экипажами, база Хебуктен снова оказалась полностью небоеспособной, выведенной из игры.

(тут сводка Совинформбюро от 20 октября 1942)

Москва, Кремль.
-Итого пять транспортов, восемь кораблей охранения, три подводные лодки. В том числе два транспорта, один корабль и одна подлодка на личном счету потомков, прочие же при их самом прямом участии. Причем в этот раз использовалось наше оружие. И еще две авиабазы, потери немцев уточняются. Придется снова награждать – что скажешь, Лаврентий, заслужили?
-Заслужили, товарищ Сталин! Зозуля уже представление дал. Лазареву на Красное Знамя, экипажу соответственно..
-Это хорошо, что представление уже.. Но я тебя о другом спросить хотел. Что Кириллов твой докладывает, о потомках, подробнее. Все ж – наши они, или нет?
-Наши, товарищ Сталин, однозначно. Их общий настрой, судя и по «неофициальным» разговорам на борту.. Сделали для себя выбор, «за СССР», и другого даже не рассматривают. Есть правда некоторое беспокойство, что «посадят ни за что», высказывалось неоднократно, причем больше «внизу» чем «вверху», по крайней мере сам Лазарев ни разу темы не касался, а вот матросы, часто. Очень уважают лично вас, причем иногда называют между собой, «государь», и даже «государь наш Иосиф Виссарионович» - а вот к Партии отношение у них чисто показное, без внутреннего почтения. В разговорах часто обсуждают свою жизнь после войны – кто-то хочет дальше служить, причем даже матросы и старшины, в военное училище пойти, учиться на комсостав, кто-то собирается «на гражданку», инженером. Интересно, что некоторые ясно выражали мысль, что «там у нас этого бы не вышло, а здесь получится». В то же время с заграницей своих планов не связывал никто. Напротив, преобладает резко отрицательное отношение, причем не только к немцам, но и к нашим англо-американским союзникам.
-А Лазарев? У него такое же отношение?
-Пожалуй, даже наиболее резкое из всех. Откровенная неприязнь, с убеждением что сразу после этой войны «союзники» нас предадут. Не раз заявлял, в кругу своих, что «немцы хоть открыто против нас, а англичане по-подлому, на словах дружба, а сами готовы нож нам в спину». Ну и конечно, фраза, что у нас есть только два истинно верных союзника – наша армия и наш флот.
-Это очень хорошо, Лаврентий. И очень плохо, в то же время. В свете сегодняшнего политического момента. Ну, Лазареву это простительно – а вот нам, нет!
Сейчас у меня был Шапошников. Который оценивает принесенное потомками очень высоко. Боевой устав сорок четвертого года, новые тактические приемы, изменения в боевой подготовке, в оргструктуре. Не все еще внедрено, что-то не успели, для чего-то матчасти пока нет – но обещали товарищи ученые через год дать надежные и компактные рации, для звеньев до «рота-батальон» включительно. И изменения на фронте, даже на тактическом уровне, уже замечены, наши потери меньше, в сравнении с той историей, а немцев больше. Сталинград, Ржев, Синявино – видны отклонения, в нашу пользу. Так что у меня нет беспокойства за исход войны – справились тогда, одолеем и сейчас.
Главной угрозой для СССР я считаю возможный союз против нас англо-американцев и Германии. Сейчас вероятность этого мала. Но если про «Рассвет» узнают, то может существенно увеличиться. Хотя тут есть несколько обстоятельств, за нас.
Первое – я бы поднял сейчас тост за здравие Адольфа Гитлера. Потому что пока он жив, союз Рейха и англичан невозможен. Он слишком часто обманывал британцев, легко нарушая свое слово, чтобы теперь ему поверили хоть в чем-то. И сам он понимает, что обратного пути для него нет, свои же не поймут. И не нужно быть провидцем, что даже при попытках сговора за нашей спиной, от немцев первым пунктом потребуют устранить фюрера, поставив кого-то не столь одиозного. А заговор, наподобие июля сорок четвертого, будет реален лишь когда положение Германии станет заведомо проигрышным. Когда мы будем на Висле или на Одере. И для большинства немцев встанет вопрос, уже не победа или поражение, а чья оккупация, наша или союзников?
Второе – Дальний Восток. Если информация потомков точна, то там еще год будет неустойчивое равновесие. Мидуэй, Гуадаканал, это были лишь удары по загребущим японским рукам, активная оборона. Наступление союзников начнется весной сорок четвертого, удары по собственно Японским островам уже в сорок пятом. Причем для Соединенных Штатов, Тихий Океан однозначно имеет приоритет над Европой, судя по наращиванию флота, авиации, десантных сил. Потому, крайне маловероятно, что американцы пойдут на разрыв с нами, пока Япония не будет повержена. А это, по их же прогнозам, завершение боев на японских островах, вообще сорок шестой год!
Так что, с чисто военной точки зрения, у нас есть минимум два года, чтобы победить Германию. Причем не просто победить – а сделать это быстро и с меньшими своими потерями. Чтобы быть в готовности встретить вызов наших «союзников».
И – нам будет жизненно необходимо занять всю Германию. С неразоренной военной промышленностью, прежде всего судостроением. Почему бы нашему Большому Флоту – не строиться на немецких заводах и верфях? Если, опять же по информации от потомков, в побежденном рейхе голодные немцы были готовы работать как китайцы, за гроши и по четырнадцать часов? При этой, сборочно-секционной технологии, почему бы не указать немцам делать готовые секции по нашим чертежам, и везти их для сборки хоть в Ленинград, хоть в Молотовск? Также, архиважно категорически не допустить утечки немецких технологий. Как например ракеты, реактивная авиация – где все послевоенные работы союзников в огромной степени опирались на германские трофеи. Да и «народный автомобиль», для поощрения наших особо сознательных, передовиков, чем плохо? В той истории, «Опель-кадет», ставший «Москвичом» - в этой, хоть «Фольксваген-жук», выпускавшийся еще тридцать лет после?
И – процесс над фашистскими главарями должен пройти на нашей территории, под нашим контролем! С главным акцентом – кто поддерживал, вооружал Гитлера? Кто поощрял его захваты? Кто снабжал его ресурсами, деньгами? Кто разжигал войну – против всего человечества? Войну по омерзительному расовому принципу, отказывая в праве на существование целым народам. Чтобы пригвоздить к позорному столбу не одних немецко-фашистских главарей – но и их пособников с Уолл-Стрит и Сити. Тогда им труднее будет объяснить своим народам, зачем нужна новая война, уже против нас.
Пока же нам нужно иметь самый благоприятный вид в глазах простых американцев и англичан. Что сыграло не последнюю роль даже в мире «Рассвета» – отчего на нас не напали сразу же, пока у них была атомная монополия? Западу потребовалось время, чтобы оболванить пропагандой своих же людей. И то – в пятидесятые, французские и итальянские коммунисты открыто заявляли, что в случае войны НАТО с СССР, они будут воевать на стороне русских, это ведь было! После что-то пошло не так.. отчего-то социализм утратил былую привлекательность, сначала в глазах людей на западе, затем и среди нас самих – но это было, еще десять лет после окончания этой войны.
Вернемся однако, к текущему моменту. Американцы просят принять группу их журналистов, с самых авторитетных изданий – «осветить подвиг русского народа».
-Боюсь, что истинная их цель совсем другая, товарищ Сталин. По крайней мере двое из состава делегации опознаны нами как сотрудники их военно-морской разведки. Морской – не армейской! И плывут – в Архангельск. Так что уверен, что подлинно их интересует, «Рассвет». А все прочее – прикрытие.
-Но ведь это же их секретная миссия, Лаврентий? Значит, вся делегация будет работать на нашу цель? Ну а шпионы – ты можешь позаботиться, чтобы они увидели лишь то, что нам надо, и не больше?
-Сделаю, товарищ Сталин. Куда же мне деться.
-Да уж постарайся, Лаврентий! Если все пойдет так, как мы задумали.. Есть мнение, что Лазарев ошибается, считая что без внутриполитических изменений все победы пойдут прахом, окажутся бесплодны. Потомки правы, надо будет что-то менять – но уже после войны. И если мы в этой истории окажемся гораздо сильнее, а Запад не получит такой прибыли – качественные изменения будут обязательно. Если мы в конце сороковых – начале пятидесятых будем иметь атомную монополию, ракеты, реактивную авиацию, компьютеры, станки с ЧПУ – игра обязательно пойдет уже по другим правилам. Что и на политическом поле добавит нам свободу маневра, а вот Западу напротив, уменьшит. Конкретно – что у тебя по «Полыни»?
-Группа Судоплатова уже в Чикаго, товарищ Сталин. Есть внедрение в фирму-поставщика графита в той истории. Пока все идет по плану и графику.
-Может, не надо было Судоплатова? Слишком известен, в определенных кругах. Как фигура, указывающая на нас.
-Другой может не справится. На крайний случай, есть аварийный вариант. Объявить его изменником, троцкистом, завербованным Абвером. Это – в случае провала и опознания.
-А сам он об этом знает?
-Сам и предложил.
-Значит, понимает, как и ты, Лаврентий? Что в любом случае, при любом исходе – к нам не вело никаких следов. Это все Абвер или СД. Повторяю еще раз – категорически запрещаю использовать нашу агентуру в «Манхэттэне». Тем более что там не наши «штирлицы», а завербованные или сочувствующие из местных. Это немецкая операция, и все исполнители должны быть соответствующие. И следы – указывающие на Берлин.
-Так и будет, товарищ Сталин!
-И не только это. В случае успеха, никогда, запомни, никогда и никто не узнает о «Полыни» правду! Это значит, после победы должны найтись немецкие документы, указывающие на их руководство, а все ответственные лица, в этих документах упомянутые, должны быть мертвы. Тогда лишь – «Полынь» будет завершена. И максимум что может быть, это если лет через полсотни какие-то досужие писаки будут строить предположения, «а если», но никто ничего не сумеет доказать.
-А наши люди в «Манхеттене»?
-Так ведь это немцы, не мы. Так что, наша совесть чиста. Главная помощь и польза от них была – что в той истории они сообщали нам информацию, которая позволила нам хорошо сэкономить время и ресурсы. Однако сейчас мы эту информацию уже имеем, от потомков. Так что значение наших людей там сильно упало – разве что следить, как идут дела у той стороны. Что впрочем, тоже немало. Можно устроить – чтобы в решающий момент, кого-то не оказалось на месте. Конечно, по уважительной причине. В конце концов, не мне учить, тебя и Судоплатова, как подобное организовать.
-Что делать с консультантами? Зельдовичем и прочими?
-А что с ними делать, Лаврентий? Пусть посидят пока.. на казарменном положении и под охраной. После Чикаго выпустим, и по результату наградим. У них вопросов не возникало? Что им известно?
-Только подробное описание «чикагского эксперимента» той истории. Конечно, без привязки по месту и времени. И задание – что нужно сделать, чтоб добиться указанного результата, с наибольшей эффективностью. Им было сказано - что это немецкая атомная программа. Отнеслись с энтузиазмом, это Зельдович предложил, в два этапа. Чтобы поражающее воздействие было больше и с гарантией.
-И что будет, когда после они узнают? Ведь кто-то из них был знаком с участниками «Манхэттена»? Если его, или их реакция будет не той? Насколько я помню, у этой группы участников, подбора по биографиям и психопортретам не было, как в группе Александрова?
-Там видно будет, товарищ Сталин. По обстоятельствам, и тяжести проступка. Или работать в сегодняшнем режиме, по-казарменному, или … Но не хотелось бы. Ценные люди и мозги. Таких лучше использовать, чем..
-Что ж, посмотрим. Если нам удастся оттянуть «Манхеттен» на год-два. Или вообще, прикрыть. Чтоб была - атомная монополия СССР. Чтобы не мы, а они готовились к прошедшей войне. А мы бы, на их тысячи «сверхкрепостей» могли ответить межконтинентальными баллистическими. На их авианосцы – атомным подводным флотом.
-Атомную монополию мы не удержим надолго. Лет пять, в самом лучшем случае десять.
-А разве этого мало? Они будут в положении догоняющего, а не мы. Мы же за это время уйдем еще вперед. Там мы сумели, первыми в космос. Сможем мы здесь, сохранить приоритет в ведущих технологиях, научно-техническое превосходство? Будет ли тогда у Запада, желание с нами воевать?
-Тогда они гораздо раньше перейдут к «непрямой деятельности», по словам потомков. Пропагандистская война, разложение нас изнутри.
-Кто предупрежден, тот вооружен, Лаврентий. Мне кажется, потомки там недооценили эту угрозу, сосредоточившись на военных мерах. Мы этой ошибки не повторим. Тем более, что мы знаем, и об их тактике, и о людях, сыгравших роль. Возможно, верхушке потребуется еще одна чистка. А массам – пропаганда, ни в коем случае не формальная, самая энергичная. Посмотрим – как тогда им удастся нас разложить.
-Хватит ли ресурсов? Выдержит ли экономика?
-Должна выдержать. Во-первых, и на Западе не так все блестяще, как они показывают. Во-вторых, через пятнадцать лет начнется крах колониальной системы, резкий рост национально-освободительного движения. Там мы проиграли эту битву, в конечном счете отдав «третий мир», как назвали бывшие колонии, Западу. Сейчас же у нас есть шанс сыграть лучше. Чтобы не было никакой «глобализации», дешевых рынков и рабочей силы для Запада. А без полученной оттуда прибыли, посмотрим, как мировой капитал будет экономически эффективнее нас.
Ну а после.. Имея экономическое, научно-техническое, идеологическое преимущества, нам даже не нужна будет война, чтобы захватить мир. Как показали события девяностых – если они пойдут в другую сторону?
Но это будет после, Лаврентий. После Победы. Победа, «Полынь», Атоммаш – вот наши ближайшие задачи.
Ведь, «слона надо кушать по кусочкам», как говорят потомки?

ТБ-7 летел на десятикилометровой высоте над Норвежским морем.
В тесной и узкой кабине без иллюминаторов, старший лейтенант Михаил Борин не отрываясь ни на миг смотрел на экран. Маленький, размером чуть больше книги – в котором мелькали облака, стремительно несущиеся навстречу, и проглядывало серо-свинцовое море.
И это было, самым главным в этом боевом вылете. Тяжелый бомбардировщик прошел через фронт, на высоте недоступной для немецких истребителей, затем над норвежскими горами и фиордами, над морем, выведенный штурманом в заданное время и заданный район. И совершал там казалось бы бесцельные маневры, меняя курс – пока радиоискатель не выдал пик на осциллографе, найдя цель.
Самолет развернулся в нужном направлении, раскрылся бомбовый люк, и вывалился снаряд. Он был похож на маленький самолетик, у него были крылья, хвостовое оперение – но не было винта, зато в хвосте зияло сопло, а заостренный нос был сделан из очень прочного стекла. И конечно, не было кабины пилота. Снаряд стал падать, и вдруг, когда он был ниже бомбардировщика на несколько сот метров, из сопла вырвалось пламя, и маленький самолетик, прекратив пике, помчался с невероятной скоростью, быстро обогнав бомбардировщик и исчезнув вдали.
Михаил Борин смотрел на экран. Облака мелькали очень быстро, намного быстрее чем летел самолет. Потому что передающая камера была на снаряде, это ее объектив был скрыт за его стеклянным носом. Иногда Михаил чуть передвигал крохотный штурвальчик перед экраном, и картинка в телевизоре качалась в сторону, или вверх-вниз.
Вдруг на серой поверхности внизу появились какие-то черточки. Подчиняясь команде Борина, их изображение сместилось в центр экрана. Черточки, закорючки быстро росли, превращаясь в военные корабли, идущие на норд, один большой и пять маленьких. Фашистский линкор, спешащий во главе эскадры на перехват конвоя, идущего в советский порт, с сотнями тысяч тонн важных для фронта грузов.
В центре экрана на стекле было нарисовано перекрестье прицела. Борин ювелирно управлял снарядом, вошедшим в крутое пике. Изображение немецкого линкора заполнило весь экран, в последний миг Михаил разглядел даже кресты на крыльях гидроплана, стоявшего на катапульте. Именно туда, в палубу за трубой, где жизненно важные места вражеского корабля, его машинные и котельные отделения, не были прикрыты надстройками, был направлен полет телеуправляемого снаряда.
Взрыв нескольких тонн сильнейшей взрывчатки был страшен. Линкор, расколотый пополам, быстро погрузился в свинцовые волны. Спасшихся не было.
Капитан 1 ранга Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка «Воронеж».
-Что скажете? – спросил старший майор Кириллов – каков сочинитель?
-Сочинитель – отвечаю я – во-первых, здесь цвет, серо-свинцовое море, лишняя роскошь. Цель контрастная на фоне воды, вполне достаточно черно-белого. Во-вторых, тут и четкость особая не нужна. Достаточно, пятно на фоне, ну и размер, чтоб линкор от эсминца отличить. В-третьих, если уж телевидение, так и экран радара должен быть не осциллограф с «пиком», очень неудобно снимать, а нормальный, кругового обзора. А по сути – схвачено верно. У нас первые крылатые ракеты, запускаемые правда не с лодок, а с «тушек шестнадцатых», именно так наводились. А в целом, угадано верно. Как же ваше ведомство пропустило?
-А как отсеять? Те кто на цензуре – про вас не знали. А у знающих других забот хватает, чем книжки читать. Вот и проскочило – патриотическое.
Я смотрю на обложку. Н.Шпанов, «Тайна профессора Бураго». И картинка, прямо с того фото в «Правде», снятого с нашего перископа – горящий и накренившийся «Тирпиц» посреди моря, вот только плотов с фрицами нет, и белого флага на мачте. Зато хорошо виден очаг пожара – вот откуда, «в палубу за трубой», как было.
Посвящается Александру Беляеву, советскому писателю, автору романа «Чудесное око», продолжением которого является моя вещь, а также других замечательных книг – зверски замученному фашистскими мерзавцами в Пушкине в январе 1942.
Вроде бы, Беляева никто не замучивал, умер зимой той самой, страшной, от голода и болезни? Нет! – а как назвать, когда фашисты намеренно морили голодом наших гражданских, в Пушкине, Павловске, Гатчине, Петродворце – совершенно не озаботясь снабжением их продовольствием? Человек, мечтатель, написавший «Звезду КЭЦ», умирал от голода в пустом холодном доме, в последние дни топя печку книгами из своей библиотеки. И наверное, так умирать было еще страшнее, чем в блокадном Ленинграде, где по крайней мере, не было на улицах фашистов. Так что – правильно написано: счет вам, фрицы, и за Беляева предъявим! Большой такой счет и толстый, как хвост полярной лисицы – когда в Берлин войдем.
-Не нравится, так изымите – говорю я – в чем проблема?
-И как вы себе это представляете, Михаил Петрович? – спрашивает Кириллов – книга вышла в Москве, неделю назад. Мне в Архангельске, случайно на глаза попалась. А сколько их уже по разным городам, по рукам разошлось – поди узнай! А к изъятию объявить - все вряд ли найдем, зато огласка будет такая, что уж точно заинтересуются, те кому не надо. Так что, смириться придется: что шпионы могут из этого опуса извлечь?

[Инженер Сидоров]

Именно туда, в палубу за трубой, где жизненно важные места вражеского корабля, его машинные и котельные отделения, не были прикрыты надстройками, был направлен полет телеуправляемого снаряда.

Позвольте придраться. Если возможно телеуправление, то бонбу лучше в трубу нацеливать, как раз всю котлогруппу накроет. И бронепалубы (а на "Тирпице" их над котлами было две: верхняя 80 мм и средняя 110 мм) не помешают, дымогазоходы бронировались только от осколков.

[Ефрейтор]

Если возможно телеуправление, то бонбу лучше в трубу нацеливать, как раз всю котлогруппу накроет.

Труба на Тирпице это "овальчик" в сечении примерно 5 х 10 метров, и расположена она почти вертикально - трудновато попасть ИМХО.

[Влад Савин]

Если возможно телеуправление, то бонбу лучше в трубу нацеливать, как раз всю котлогруппу накроет.

Труба на Тирпице это "овальчик" в сечении примерно 5 х 10 метров, и расположена она почти вертикально - трудновато попасть ИМХО.

И это тоже. Но главное - это ведь ФАНТАСТИКА! Шпанов, тот который "Первый Удар", малой кровью на чужой территории, был такой писатель - и кстати "Тайна профессора Бураго", не я придумал, есть у него такой роман, вышел кажется в 43м- сюжет там правда был другой.
Но вот увидел фото в Правде - и оперативно отреагировал!
По жизни, так и снаряд такой сделать нельзя в 42м!!
(вот немцы по сюдету дальше намучаются)
1) телеуправление, с такими характеристиками - это явно не уровень 42го! Немцы пытались подобное сделать в конце войны на планирующих бомбах, Фриц-Х, хрен вышло.
2) в пикирование затянет, с дозвуковым крылом. На этом японцы на Оках гробились без пользы.
3) стабилизация камеры - иначе дрожать будет, хрен наведешь.
В общем, фантастика..

[Александр]

Инженер Сидоров,Ефрейтор А вы уверены. что Шпанов(или его аналог) вообще знает, как выглядит "терпила" сверху?
Что придумал, глядя на фото тонущего, то и пишет.

[Ефрейтор]

Инженер Сидоров,Ефрейтор А вы уверены. что Шпанов(или его аналог) вообще знает, как выглядит "терпила" сверху?
Что придумал, глядя на фото тонущего, то и пишет.

Не, ну все-таки, в то время к написанию книг, даже научно-фантастических, было принято относиться серьезно и со всякими техническими консультантами советоваться (чтобы оправдать приставку "научно-"). Вспомните у автора пример с Адамовым и его "Тайной трех океанов".

[Влад Савин]

Переделал (дополнил и закончил) последний эпизод.
Шпанов, говорите, никак не успел бы? Ладно. Надеюсь, уважаемый Борис Александрович Царегородцев не обидится?
---------------------------------------------------------------------------------------------------------


Краснозвездный бомбардировщик летел на десятикилометровой высоте над Норвежским морем.
В тесной и узкой кабине без иллюминаторов, старший лейтенант Михаил Борин не отрываясь ни на миг смотрел на экран. Маленький, размером чуть больше книги – в котором мелькали облака, стремительно несущиеся навстречу, и проглядывало серо-свинцовое море.
И это было, самым главным в этом боевом вылете. Тяжелый бомбардировщик прошел через фронт, на высоте недоступной для немецких истребителей, затем над норвежскими горами и фиордами, над морем, выведенный штурманом в заданное время и заданный район. И совершал там казалось бы бесцельные маневры, меняя курс – пока радиоискатель не выдал пик на осциллографе, найдя цель.
Самолет развернулся в нужном направлении, раскрылся бомбовый люк, и вывалился снаряд. Он был похож на маленький самолетик, у него были крылья, хвостовое оперение – но не было винта, зато в хвосте зияло сопло, а заостренный нос был сделан из очень прочного стекла. И конечно, не было кабины пилота. Снаряд стал падать, и вдруг, когда он был ниже бомбардировщика на несколько сот метров, из сопла вырвалось пламя, и маленький самолетик, прекратив пике, помчался с невероятной скоростью, быстро обогнав бомбардировщик и исчезнув вдали.
Михаил Борин смотрел на экран. Облака мелькали очень быстро, намного быстрее чем летел самолет. Потому что передающая камера была на снаряде, это ее объектив был скрыт за его стеклянным носом. Иногда Михаил чуть передвигал крохотный штурвальчик перед экраном, и картинка в телевизоре качалась в сторону, или вверх-вниз.
Вдруг на серой поверхности внизу появились какие-то черточки. Подчиняясь команде Борина, их изображение сместилось в центр экрана. Черточки, закорючки быстро росли, превращаясь в военные корабли, идущие на норд, один большой и пять маленьких. Фашистский линкор, спешащий во главе эскадры на перехват конвоя, идущего в советский порт, с сотнями тысяч тонн важных для фронта грузов.
В центре экрана на стекле было нарисовано перекрестье прицела. Борин ювелирно управлял снарядом, вошедшим в крутое пике. Изображение немецкого линкора заполнило весь экран, в последний миг Михаил разглядел даже кресты на крыльях гидроплана, стоявшего на катапульте. Именно туда, в палубу за трубой, где жизненно важные места вражеского корабля, его машинные и котельные отделения, не были прикрыты надстройками, был направлен полет телеуправляемого снаряда.
Взрыв нескольких тонн сильнейшей взрывчатки был страшен. Линкор, расколотый пополам, быстро погрузился в свинцовые волны. Спасшихся не было.

Капитан 1 ранга Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка «Воронеж».
-Что скажете? – спросил старший майор Кириллов – каков сочинитель?
-Сочинитель – отвечаю я – во-первых, здесь цвет, серо-свинцовое море, лишняя роскошь. Цель контрастная на фоне воды, вполне достаточно черно-белого. Во-вторых, тут и четкость особая не нужна. Достаточно, пятно на фоне, ну и размер, чтоб линкор от эсминца отличить. В-третьих, если уж телевидение, так и экран радара должен быть не осциллограф с «пиком», очень неудобно снимать, а нормальный, кругового обзора. А по сути – схвачено верно. У нас первые крылатые ракеты, запускаемые правда не с лодок, а с «тушек шестнадцатых», именно так наводились. А в целом, угадано верно. Как же ваше ведомство пропустило?
-А как отсеять? Те кто на цензуре – про вас не знали. А у знающих других забот хватает, чем книжки читать. Вот и проскочило – патриотическое.
-Быстро однако информация утекает. Даже «в палубу за трубой», как было.
-Будете удивляться, Михаил Петрович – но нет. Написан сей опус и сдан в редакцию еще в июне, когда вас, хм.. и не было тут. Пока в план включили, пока отпечатали – и вот, вышел. Так что все написанное – исключительно на совести автора, и его предвидении. Талант, значит, у человека есть. Вот только рисунок на обложке, это уже оперативно изобразили, в свете последних событий.
Черно-белая картинка, копия фото в «Правде», снятого с нашего перископа – горящий и накренившийся «Тирпиц» посреди моря, вот только плотов с фрицами нет, и белого флага на мачте. Название – «Закурим матросские трубки» - ну да, помню, песня старая была – и выйдем из темных кают, пусть волны гуляют до рубки, но с ног они нас не собьют – батя рассказывал, в училище у него пели ее в строю. Автор – Б.Царегородцев, отчего не знаю? Хотя из всех писателей-фантастов довоенных, я одного лишь Беляева вспомнить могу.
Посвящается Александру Беляеву, советскому писателю, автору романа «Чудесное око», продолжением которого является моя повесть, а также других замечательных книг – зверски замученному фашистскими мерзавцами в Пушкине в январе 1942.
Вроде бы, Беляева никто не замучивал, умер зимой той самой, страшной, от голода и болезни? Нет! – а как назвать, когда фашисты намеренно морили голодом наших гражданских, в Пушкине, Павловске, Гатчине, Петродворце – совершенно не озаботясь снабжением их продовольствием? Человек, мечтатель, написавший «Звезду КЭЦ», умирал от голода в пустом холодном доме, в последние дни топя печку книгами из своей библиотеки. И наверное, так умирать было еще страшнее, чем в блокадном Ленинграде, где по крайней мере, не было на улицах фашистов. Так что – правильно написано: счет вам, фрицы, и за Беляева предъявим! Большой такой счет и толстый, как хвост полярной лисицы – когда в Берлин войдем.
-Я сначала думал, опять Шпанов – вставил слово Сан Саныч – похож больно. Нашел я тут, любопытства ради, его «Первый удар», ну тот самый, «малой кровью на чужой территории». И смешно даже было бы, если б не так грустно. Война – и сотни наших бомбардировщиков летят на заводы Рура, прям как В-52 на Хайфон, враг разбит и капитулирует! Здесь по сути то же самое – оружие лишь другое.
-Однако же, товарищи потомки, разве вы над американцами смеялись? – спросил Кириллов – которые в вашем времени воевали только так. Да и Шпанов был не первый. До него еще, в двадцать пятом.. вот фамилию забыл – но написал тоже, про войну против Советской России: сотни польских дирижаблей с газовыми бомбами, на Москву и Петроград. Описания воздушных боев там были забавные – абордаж в воздухе, с борта на борт, и в штыки. А до него вроде бы еще и господин Уэллс,»Война в воздухе» - задолго до того, как генерал Дуэ научно обосновал.
-Да я не про то – отвечает Саныч – чем хорошая книга от плохой отличается? Вот почему «Гиперболоид Гарина» и в конце века мы читаем, хотя по науке там все абсолютно устарело, любой «заклепочник» скажет, что чушь собачья? Если в книге люди живые, с идеями, сомнениями, борьбой – с душой показаны – то фон может быть каким угодно, мы это простим: как в наше время фэнтези всякое, или стимпанк, заведомо нереальные. А если там людей живых нет, а одни лишь ходячие плакаты, говорящие исключительно лозунгами – то это, простите, не лечится.
-Товарищ штурман, вы абсолютно правы – отвечает Кириллов – вот только боже упаси вас кому другому здесь такое сказать, это я к вам уже привык, и вас понимаю. Вот вы скажите, кто у нас такие книжки читать будет, образованный человек из ваших времен, или колхозник с тремя классами? Каковых в СССР сейчас, семьдесят процентов населения? Агитки вспомните, лубочные. Или, чтоб вам было понятно – для детей маленьких игрушки, без сложных деталей. Смысл ведь – чтобы польза прочитавшему была, не вы ли говорили вчера, Михаил Петрович?
Уел, товарищ старший майор! Был вчера такой разговор. На предмет – что еще раньше, я вопрос поставил: вы с «Воронежа» всю литературу, и ноуты, забрали? Так что личному составу в свободное время делать? До чего дошло, у видяевцев приходится книжки одалживать – как там у Пикуля, в «PQ-17»,матрос не любящий чтения, не считался годным к службе в подплаве, читай, балбес – не хочется – ну так жди, без книг ты скоро спятишь! Штабные прониклись – и как раз вчера на борт доставили целую полуторку книг, журналов и газет. Конечно, обязательные Маркс-Энгельс-Ленин-Сталин, классики литературы вроде Пушкина, Тургенева и Максима Горького, и прочая. Все это сложили у Саныча, традиция однако, в память о его библиотеке, которую сейчас товарищи Сталин с Берией изучают – и тут же организовалась очередь желающих (поскольку читального зала не было физически, и приходилось книжки раздавать по каютам). Я конечно, тоже при сем присутствовал – и, обозрев подбор литературы, выразил свое командирское мнение, что вреда точно не будет – пусть хоть это читают.
Все лучше чем иное из «современной». Там, в 2012, помню, завезли в наш книготорг какого-то Золотаренко, или Золотарева, не помню точно, «Кровавый сорок первый». Якобы, правда войны, без пафоса и победных реляций, как было тогда. Наши бойцы только ждут чтобы их взяли в плен, спятившие артиллеристы стреляют по своим, кровавая гебня расстреливает кого попало, генералы тупы как пробки – и одно непонятно, как же мы тогда фрицев остановили, под Москвой, а затем под Сталинградом?
Просто, эпизод с колонной наших пленных, в изложении этого золотаря, очень похож был на то, что я слышал когда-то от Василь Ильича, дедова друга, совсем еще мальцом. Такая же колонна, тысяча в красноармейской форме, всего десяток немцев-конвоиров. И наших шестеро, пытаются бежать, но их хватают идущие рядом – не навоевались еще, рюсские? Вам побег, а нас всех накажут, по домам не отпустят?
Шестеро наших были моряками с эсминца «Ленин», взорванного в Лиепае. Их сдали немцам местные, на хуторе. И в колонне пленных шли местные – когда в сороковом присоединили шпротию, местные армии не расформировывали, а приводили к присяге, переодевали в нашу форму, и числили уже в РККА. А этого делать было нельзя, так же как допускать большое количество призывников из Западной Украины и Белоруссии в наши части приграничных округов, это прошло бы «малой кровью на чужой территории», но в нашем сорок первом стало одной из причин катастрофы. Даже не потому, что они были враги – это была не их война. На которой очень не хотелось погибать – сдались, дисциплинированно и организованно, в ожидании что немцы культурно распустят всех по домам. И из тысячной колонны бежать пытались – лишь шестеро русских парней.
Они бежали снова, на этот раз удачно. Хватило ума идти на юг, в Белоруссию – где и леса, и наши люди. Леса были и в шпротии, но люди там были, даже не враги, а чужие. В русской деревне окруженцу или партизану могли дать хлеб просто так, из сочувствия к воюющим с германцами. Там же на хуторах их встречали, сначала с холодом, затем враждебно, лишь речь заходила о еде. И чтобы дойти, им приходилось убивать – не только немцев. На войне как на войне – что делать с хозяином, схватившимся за топор? С хозяйкой, тычущей тебе в живот вилами? Даже с хозяйским сыном, втихомолку посланным за немецким патрулем? Как бы назвали это – те, кто в Страстбурге требовал суда над партизаном Кононовым? А как надлежит оценить – что шестеро русских сохранили верность присяге, не желая сдаваться в плен?
Дошли трое. Найдя в лесах аж под Полоцком, партизанский отряд. Василь Ильичу повезло уже в сорок втором, после ранения быть эвакуированным самолетом на Большую Землю, затем он воевал на Ленинградском фронте в морской пехоте, и завершил войну в Курляндии, возле той самой Лиепаи.
Он рассказывал мне, что было тогда, в сорок первом. Про то, о чем не писали в книгах. Как они бежали тогда, пробирались к своим. Это было самое трудное, все другое было уже не в пример легче. Про это не писали. А надо ли было писать?
Потому что правда – не самоцель. А всегда надо вопрос задать – ради чего она? Гласность – а позвольте спросить, вот вы, в обычной своей жизни, исповедуете – грязное белье наружу? Никаких занавесок на окнах – пусть все видят? У нас нет секретов – всем должно быть известно, что у нас в шкафу? Так отчего вы считаете, что в истории – должно быть иначе?
Так что литература советских времен, где целью официально провозглашалось, «сеять разумное, доброе, вечное», это не самый плохой вариант. Даже если «правильно, но глупо», что тоже случалось, и нередко. Но это все ж лучше, чем откровенная чернуха и аморальность – с единственной целью, рейтинга продаж.
А наиболее популярными изданиями предков среди экипажа «Воронежа» оказались журналы «Техника молодежи» и «Вокруг света»..
-.. книга-то хорошая – говорил тем временем Саныч – вот только боюсь, что кого не надо, на мысль натолкнет.
-А если изъять – спрашиваю я – в чем проблема?
-Вы думаете, раз НКВД, то всесильно? – спрашивает Кириллов – книга вышла в Москве, неделю назад. Мне в Архангельске, случайно на глаза попалась. А сколько их уже по разным городам, по рукам разошлось – поди узнай! А к изъятию объявить - все вряд ли найдем, зато огласка будет такая, что уж точно заинтересуются, те кому не надо. Так что, смириться придется: что шпионы могут из этого опуса извлечь?
-А ничего не извлекут – решительно заявил до того молчавший ТриЭс – историю техники надо знать. Пытались же фрицы в нашей истории сделать подобную систему теленаведения для своих планирующих бомб. Нереально это, на существующем уровне техники, с диском Нипкова, механической разверткой. А со стабилизацией камеры сколько у нас бились, чтобы не дрожала? Ну и по ракетной части – что-то вроде Фау-1 сделать можно, но никак не больше. Не знают еще здесь, что классические законы аэродинамики не работают на околозвуковых скоростях, а значит нужен особый профиль крыла, иначе в пикирование затянет. Ну а про саму идею крылатой ракеты, без управления – так Фау-1 у них и так полетит меньше чем через два года.
-Зато от нас отвлечет – добавляю я – пусть и фрицы, и англичане, больше интересуются не очень большой подлодкой, а телеуправляемым самолетом-снарядом. А может, макеты сделать, к Пе-8 подвесить, и журналистам показать? Как оружие, которым мы были по Хебуктену. А книгу – попытаться изъять, исключительно ради шума.
Кириллов только руками развел, и кивнул, в знак согласия. Так и решим.
Не вышло у нас, отдыха после похода. Только пришли в Молотовск, пока единственное здесь место нашего постоянного базирования и снабжения – как завертелось. Для начала, на берегу нас уже ждали двое незнакомых гражданских спецов в сопровождении капитана ГБ, передавшего Кириллову запечатанный пакет от Берии. Гости оказались мотористами из Рыбинска, приехавшими по докладу бывшей у нас высокой комиссии, обратившей внимание среди прочего на наши вспомогательные дизеля (между прочим, действительно хорошие движки, многорядные звезды, в нашей истории ставившиеся на ракетные катера). И, не зная главной нашей Тайны (опять нам лишняя головная боль, с секретностью), они двое суток буквально не вылезали из моторного отсека, все фиксируя, измеряя, фотографируя (пришлось ради них сначала гонять мотор на холостом режиме, затем разбирать), хорошо хоть у нас была полный комплект документации, копию которого «рыбинцы» забрали.
Затем фельдегерь с охраной доставил Сереге Сирому письмо от академиков, с какими-то вопросами (ну нет пока ни скайпа ни мыла). И Серега, только что выпроводивший дизелистов, вместо отдыха долго писал ответ. Затем привезли торпеды, ЭТ-80, как обещали – значит, снова идти на торпедный полигон, для совмещения с БИУС. И в завершение прибыл курьер от Зозули – с депешей лично мне.
Флотские очень впечатлились разгромом фрицевского конвоя. И стали планировать развитие успеха, чтобы превратить один удар в постоянное воздействие. Поскольку немцы, также впечатленные по самое не могу, не придумали ничего лучше, как «всем транспортам в море не выходить до особого распоряжения» (спасибо нашим компьютерным дешифровкам!). Так как потребность их армии в провизии и боеприпасах никуда не делась, можно было ожидать вынужденной посылки следующего конвоя, который мы также должны были помножить на ноль – благо ночи становились все длиннее, а с авиацией у фрицев был пока напряг, и вообще, «особая важность посадить их группировку на голодный паек» (чувствую, не зря у нас Большакова и его диверсов забрали – намечается что-то на суше!)._На этот раз с нами должны были взаимодействовать не только эсминцы, но и подлодки. Котельникова назначили комдивом-один (как и в нашей истории), но вот на его место на К-22 поставили Видяева (недостаточную опытность его в командовании большой лодкой Виктор Николаевич счел несущественной, с учетом того что в боевом походе на борту К-22 будет находится он сам). Дивизион насчитывал пять лодок (К-2, также предупрежденная, в этой истории не погибла в октябре), на которые спешно ставились «Драконы» для связи с нами и между собой. Что требовало проведения учений (фрицевский конвой ждать не будет) – план которых аккуратно составил Зозуля.
Завтра К-22 придет в Молотовск. Котельников перейдет к нам, перед торпедными стрельбами – чтобы, подобно Видяеву, получить представление о возможностях атомарины. Отстрел торпед, и переход в Баренцево море (К-22 поведет уже Видяев), где рандеву и учения со всем дивизионом лодок и эсминцами. С отработкой совместных действий по конвою, а заодно решением вопроса, откуда комдиву управлять, с «Воронежа» ли все ж с К-22, может быть Видяеву кого другого в обеспечение, хоть самого Колышкина, Мастера подводных атак? В общем, скучно не будет.
Дрожите, фрицевские овечки – волк голодный, кушать вас идет.

[Ефрейтор]

Как оружие, которым мы были по Хебуктену.

били

[Влад Савин]

вот тапков накидали на СИ! На тему политики (см. к ч.2)
-------------------------------------------------------------
Хрущев Никита Сергеевич, Ашхабад.
За что? За что мне это – с Первого Украины, ЧВС Сталинградского фронта, в эту богом забытую дыру?
Ведь всегда и во всем – за! С Хозяином не спорил, боже упаси! Что прикажут, выполнял, и перевыполнял – будь то хоть сбор зерна, или отлов врагов народа. В связях подозрительных – ни когда и ни с кем! Опять же, маска дурачка, и даже шута горохового, сколько раз выручала – «что с него взять, пять классов образования», «а ну-ка, спляши, Никитка, гопака, а мы посмотрим». Никто всерьез не принимал, как самостоятельную фигуру, всегда при ком-то. Ну да мы не гордые, часа своего дождемся. И не забыли ничего – все припомним, кому и за что!
Вот только дожить бы.. Тут ведь, или ты наш, или нет – третьего не дано. А значит, или ты наверх, все выше, или чуть назад покатился, и уже все, не остановишься, из доверия выйдя. Как Ежова на водный транспорт кинули, перед тем как.. И меня, сначала в эту чуркмению, а после..
Тридцать седьмой ведь пересидел! Потому что знал – как, с кем, против кого. Даже не знал – нюхом чуял, куда ветер дует. И всегда успевал, вовремя.. А тут вдруг, как гром среди ясного неба. Ничего ведь не предвещало! Вызвали вдруг – и пинком. И неспроста ведь – как Хозяин посмотрел, не забудешь и не перепутаешь: как на мебель неодушевленную, а это страшнее всего, уж лучше бы обругал, или даже по морде. А не так – уже решение принял, и меня списал, как предмет уже неинтересный.
И никто ничего не знает. Все как воды в рот – и разговаривать не хотят, на занятость ссылаются. Чувствуют, значит – что, откуда? Я один не знаю ничего. А ведь есть у Хозяина что-то против меня, причина какая-то. Кто мне свинью подложил на этот раз? Лаврентий? Маленков? Не забуду ведь – если жив останусь..
Может решил меня, как бывшего троцкиста? Да нет, тогда сразу бы.. Я ж честно раскаялся, и бывших своих всех, поганой метлой.. Или что Бухариным восторгался, в рот ему смотрел, во всем подражал? Так кто ж знал тогда, что он будет всего через пару лет, враг народа? И тогда я успел, вовремя – все осознал, сразу включился, «фашистская бухаринская харя». И опять же, это бы припомнили, так в тридцать седьмом бы подмели.
Я ж всегда был, за коммунизм! Хоть академиев и не кончал.. пять классов, это в анкете, на самом деле две зимы всего лишь в школу ходил.. Так ведь на мудрости всякие – спецы есть, вон сколько расстреляли их как враждебный элемент, в одной лишь Москве, в мою лишь бытность Первым, а меньше их не стало, хе-хе.. а вот нас, истинных, верных коммунистов, мало, и каждый, на вес золота! И дело наше, руководить, не по уму, все знать невозможно – а по совести смотреть, чтоб за социализм было!
Что есть социализм-коммунизм? Так у Маркса.. или у Ильича? В общем написано – это где вся собственность общенародная. Как фабрика одна – и все на ней работники. И от каждого по способности, каждому по потребности – и все довольны. Собственность мы, положим, уже всю.. ну так, по мелочи, осталось. И что говорит марксистское учение ,что там у нас первично – правильно, производственные отношения. А раз они у нас уже самые передовые - то всякое там «не хочу» искоренить, это плевое уже дело. Сегодня мы вынуждены, «каждому по труду», и деньги еще в ходу, потому как если по потребностям, вмиг все по углам растащат – ну это дело знакомое, по рукам загребущим бить. И углы личные – резать без жалости, чтоб у каждого лишь от общества что-то было, и никак иначе!
Наверное, это поколение не переделать уже. Ничего – если прикинуть, как мораль общественная изменилась, за тридцать лет всего, от тит титычей, до энтузиастов.. Еще лет через тридцать значит, будут все уже сознательно, при коммунизме жить: на работу с песней, и блины с салом в награду. Нет, благосостояние можно и повысить, чтоб не в бараках жили, и чтобы здоровы-сыты-одеты все. И точка! Кто скажет «мое», давить без жалости. Тридцать лет такого формования – вот и будет из темной массы, коммунистический народ!
Это я к тому, что надо срочно мне успех организовать, и чтобы с шумом и с наградами. Тогда вот так сразу, тронуть не решатся, чтоб авторитет советской власти не подрывать. Вот только что тут сделать можно, здесь же кроме этой проклятой пустыни и нет ничего, верблюдов по ней гоняют, басмачи бывшие.. Работать их заставить, на благо Советской Родины, чтобы все для фронта, все для победы? А что, мне тут сказали, раньше Аму-Дарья в Каспийское море впадала, русло осталось сухое, это значит канал почти готовый, вот пусть они его дальше и копают! Лопатами всех обеспечить – и вперед, кто не хочет, тот враг народа, как с врагами в военное время положено?
Как там у Маркса – не ждать милостей от природы, а взять их самим? Канал по пустыне, и в стороны – да мы все эти Каракумы в сад цветущий превратим! Нет, сейчас конечно хлопок выращивать будем, чтобы для фронта, порох и взрывчатку из него. Ну а после – да хоть арбузы и виноград! Нет, это роскошь все ж, а вот что бы такое, чтоб как пшеница, но росла бы вдвое быстрее и массой побольше? Память, память.. что там профессор, которого я в тридцать восьмом.. Кукуруза, ценный пищевой злак. Ладно, отловлю еще ученых, прикажу выяснить и доложить. А сейчас – за дело!
Когда за мной придут, чтобы.. Ежова – год почти не трогали? Ну считай, полгода у меня есть. И народонаселение всей Туркмении – сколько кстати его тут? Лопат на всех хватит?
Слава верному ленинцу Н.С.Хрущеву, покорителю и преобразователю природы!
А там, глядишь, на волне успеха, снова наверх. И Хозяин еще настроение сменит – а вот та сука, которая на меня нашептала, очень может быть, в немилость попадет. А я узнаю, так тем более, не забуду.
Вперед, Никита Сергеевич, за Родину, за Сталина, за коммунизм!

[Александр]

Какой-то карамельно-картонный НСХ... совсем уж дурачок... даже в собственных мыслях. Ну не смог бы такой там удержаться... умнее как-то надо на мой взгляд показать

[KorAA]

НСХ дураком никогда не был. И он свято верил в победу коммунизма. Да, не хватало образования, но всегда выручала украинская хитрость. Поскольку на арене в то время были звезды, свет которых затмевал НС, то Хрущев всегда единодушно принимал их позиции.

[Гурман]

Какой-то карамельно-картонный НСХ... совсем уж дурачок... даже в собственных мыслях. Ну не смог бы такой там удержаться... умнее как-то надо на мой взгляд показать

Присоединяюсь к такой оценке.
А надо ли вообще, вводить в книгу Хрущева? Пусть он там, на краю географии, социализм строит и с дикими пережитками борется. Сомневаюсь, что ему придется пересечься с нашими героями. Да и фигура в нынешнем положении совсем не интересная.

[vorobei]

Ну Хрущёва давно уже ввели, да и как без того? Сразу к стенке?

Вроде как ИВС с ЛПБ логично рассудили, что один Никита Чудотворец просто не потянул бы такого, а в материалах "попаданцев" все эти "закулисные механизмы" не отражены, да и не могли...

Соответственно, надо Никиту оставить, и ловить "на живца" его "сообщников".

Правда, тут тоже закавыка: "в политике верных друзей не бывает". Т.е. пока "кукурузник" в ближайших соратниках, с ним кто-то дружит, а кто-то его "продвигает" -- сам оставаясь в тени. Когда же он "в опале", а ссылку в очень среднюю азию иначе расценить трудно -- то многие вчерашние "друзья" резко про него "забывают", и во всяческих "раскладах" его практически не используют. Т.е. кто-то, может, и попадётся -- но наиболее хитрые и опасные из "скрытых участников 53-го" скорее всего внимания избегут. Т.к. хотя бы слегка "выходят из тени" лишь тогда, когда реально получить нужный результат.

Что же до его ума, то ИМХО там была "заточка" в первую очередь на удержание у власти и собственную безопасность. Т.к. "делу коммунизма" реально вредил очень сильно....

[Гурман]

События 53-го года не зависели от злой воли Хрущева, Маленкова или кого-то еще. По сути это была драчка за место на троне и у кормушки. А знаменитая речь Хрущева на ХХ съезде, это естественная попытка перевести стрелки и назначить виноватого. Сомневаюсь что НСХ сам до этого додумался, скорее всего это было коллегиальное решение тогдашнего руководства. Да и в традициях советского руководства, при смене хозяина главного кабинета на предыдущего вешали всех собак. Даже если все Политбюро пустить под нож (или выгнать на пенсию), то новые аппаратчики затеют свою борьбу за главное кресло страны и назначением виноватого за прошлые ошибки. И опять виноватым назначат Сталина, возможно вместо Культа Личности навесят другой ярлык.
Как с этим бороться - не представляю. Хотя многие считают, что продолжить курс может официально назначенный преемник. В это я тоже не верю - не тот ИВС человек, что бы при себе наследника держать.

[vorobei]

Ну ЭТИХ ошибок ИВС уже не сделает. Но вполне может наделать других...