Александр писал(а):И что? И в реале знали.Торговля идет частными лицами и не непосредственно с Германией, а с частными лицами в Испании и Португалии..
Но вот если сообщить им про концлагерь Ораниенбург.. Где зека-фальшивомонетчики печатают фальшивые доллары..
Может и знали. Но вот о МАСШТАБАХ - вряд ли. И одно дело, когда фальшивками платят на оккупированной территории на черном рынке, и совсем другое - когда так расплачиваются с НАШИМИ коммерсантами.
Источник - не светить. (пусть ищут "штирлица". Но сообщать не как оп предположении, а о стопроцентном факте. Пусть сами проверяют - как наиболее заинтересованная сторона.
И если проверят.. Интересно, а чем тогда немцы с теми же шведами рассчитывались за руду? Какой был экспорт из Германии в Швецию, Испанию, Португалию?
------------------------------------------------------------------------------
(начало следующего эпизода)
Старший лейтенант Юрий Смоленцев, «Брюс». Левый берег Невы, ночь с 24 на 25 ноября 1942.Эх, болота! Сплошная грязь!
И точно уже не наше дело! Но работаем мы сейчас, как бушковский герой, во всякую дырку затычка. Если дырочка очень маленькая, и ее надо не расширять ломом, а очень-очень тихо проникнуть, посмотреть, и уйти. Ну а лом будет следующим номером.
Переправу наши все же сделали. За пару часов до рассвета – танковая бригада была уже на этом берегу. И рванули от ГРЭС на юго-восток, вдоль дороги на Невдубстрой.
До того, там среди болот шла вялая перестрелка между нашим заслоном и немецкой пехотой. Наши, занятые расширением плацдарма - на север, к Шлиссельбургу, прорвались почти до места будущего моста на Мурманском шоссе, и встали, ткнувшись в немецкий укрепрайон. На юге было веселее, там удалось пройти до Арбузова, заняв всю сухую полосу вдоль реки, глубже начинались торфяники. Здесь же наши лишь заняли удобную позицию, прикрыв дефиле между болотами, по которому проходила железная и грунтовая дорога (пока еще не шоссе Мга – Молодцово – Кировск, как в конце века).
Все ж хорошо воевать ночью с ПНВ! Даже если их один-два на группу. А когда есть хорошая удобная связь, с выходом на артиллеристов – совсем хорошо. Рискнул конечно наш Гаврилов, передав часть этих артефактов предкам. Правда, со строжайшей инструкцией – если убьют командира, кому передано, забрать обязательно! Особисты конечно доложат куда надо – и будут у Гаврилова крупные неприятности, если только – победителя не судят!
А польза очевидна. Усмотрев в темноте подходящих немцев, наш заслон просто вызвал огонь сташестидесятимиллиметровых. Немцев это впечатлило настолько, что атаковать решительно они даже не пытались – те кто уцелел! – а рассеялись по болоту, изредка постреливая. Что также проходило при нашем превосходстве, лучше видевших в темноте – и разбирающихся в обстановке, на уровне командира.
К немцам подходило подкрепление. Как раз когда к нашим наконец пришли танки, в сопровождении роты морпехов. Которые показали намного лучшую выучку, чем простая пехота – все ж народ там был и более грамотный, и фанатичный. И если для пехоты РККА сорок второго года обычным делом было не идти за танками – то здесь немецкий батальон, атакованный внезапно на дороге между болотом и железнодорожной насыпью, основные потери понес не от огня и гусениц танков, а от морпехов, прошедших вдоль дороги катком: танки лишь разбивали немецкие боевые порядки, не давая собраться и организоваться, а морпехи добивали что осталось. Кстати, как показали после боя немногие пленные, это был не строевой батальон, а «сборная солянка» из тыловых подразделений все той же злосчастной 170й пехотной, которых спешно собрали и погнали затыкать прорыв – раз не оказалось никого под рукой, здесь и сейчас. Что весьма вдохновило наших, бодро рванувших вперед.
Ну а дальше мы увязли – в развалинах поселка Невдубстрой. Немцы засели в подвалах, их оттуда выковыривали – но со стороны Мги упорно подходили новые и новые, причем уже не тыловики, а явно фронтовые. Их перемалывали (хорошо еще, подходили по частям), но постепенно они накапливались в поселке, переходя в контратаки, и склоняя чашу весов в свою пользу. Тяжелые минометы с нашего берега сюда уже не доставали, у артиллеристов стал сказываться недостаток снарядов, немцев было гораздо больше – и если бы не танки, нашим однозначно пришел бы песец. Упорный бой продолжался весь день, часам к пяти нашим пришлось все же отойти из поселка – чтобы возле развилки, где насыпь железки отходила от будущего шоссе, встать насмерть; очень помог и вызванный огонь «катюш» по Невдубстрою, после чего немцы прекратили атаки, а свежая пехота с того берега сменила морпехов, потрепанных, но гордых, что причинили немцам минимум впятеро большие потери, чем сами понесли.
В общем, все развивалось по плану. Наши прорвали фронт, образовав большой, достаточно устойчивый плацдарм – и сделали это с потерями, меньшими немецких в разы! То есть наш наступательный потенциал перед будущей «Искрой» не сильно уменьшился – чего нельзя сказать о немцах. От Сто Семидесятой пехотной остались ошметки, которые можно отводить на переформирование, ощутимо досталось и Пятой горнострелковой. Да и потери немцев в Невдубстрое были серьезными. Казалось – все идет, как лучше нельзя!
И вот, когда наш капитан Гаврилов стал собирать у морпехов ПНВ и рации, оказалось, что одной гарнитуры не хватает. Причем все ПНВ были на месте.
Мать-перемать! К чести особистов, они не стали по-бырому наезжать на нашего ротного, а прежде всего резво принялись выяснять – где, у кого при каких обстоятельствах?
Оказалось, первоначально спецоборудование было у командира роты, раненого днем и отправленного в тыл (вместе с неактуальным при свете ПНВ). Гарнитуру же оставил старшина Мареев – «ну не вышли бы мы без связи, и помощи огнем – а так вырвались удачно, и немцев покрошили без счета». А кто командира бросил – кого в трибунал? Так ведь его пулеметами скосили, уже на окраине, простреливалось там все – и ему бы не помогли, и наших бы осталось там половина, если не больше.
И что теперь делать? Вот, идем – возвращать нашу собственность обратно. Благо у раций есть такой хитрый режим, как на сотовых телефонах – по кодированному запросу выдать сигнал, который можно запеленговать. Немцы теоретически тоже могут – но вот хрен они разберутся, да еще быстро, и откуда они управляющие коды возьмут, мы про эту возможность, и как коды вводить, даже «пираньям» не рассказывали?
Ну и попутно, сообщить, что увидим. Артиллеристы и «катюши» готовы поддержать нас огнем. Командование очень интересует, что за части у немцев в Невдубстрое. Но это попутно – если повезет взять пленного, не отвлекаясь от основной задачи.
А главное – запеленговать и найти рацию. Если не удастся вынести – определить точные координаты, и передать на дивизион морских ставосьмидесятимиллиметровых, чтоб все там смешали с землей.
Ползем ночью через болото – сам капитан, я, Влад с Андреем, и шестеро «пираний». Рябой остался на связи.
Темно – хоть глаз выколи. Это если без ПНВ. Нам видно – а что у немцев нет, это их проблемы.
-------------------------------------------------------------------------------------
Режим "маячок" на спецрациях - считайте авторским произволом.
Навеяно во-первых, рекламируемой подобной допфункцией на сотовых телефонах, а во-вторых, читал что-то подобное про американский спецназ.