#905 Влад Савин » 10.01.2012, 02:59
полностью переделал схему боя у 8 ГРЭС
Большая благодарность уважаемому Night с СИ, предложившему:
Высаживаться у причала, точнее под ним: двое налево, четверо направо, первые двое впереди и берут ОТ на барже, затем ждут четверых: у них три точки, во вторую траншею идти по общему сигналу и после прибытия подкрепления. Важно: закрепить ворот на причале или в этом эпизоде или в предыдущем и пропустить через него трос. Поможет навесить мост или обеспечить доставку -выгрузку людей (вообще-то 12 км/час это выше предела хода килеватой шлюпки или лодки).
На проверку второй линии 4 человека, по два с каждой стороны, под шум пулемёта с противоположного берега. Снайпера с того берега снимают пулемётчиков на крыше ГРЭС: по два (1-2 номер) с каждого крыла. Остаются только наблюдатели на третьем этаже. Как их снять не совсем понятно. Но есть ли они? Десант по шуге с той стороны никто не ждёт, а часть вот-вот сменится. Судя по следам их там совсем чуть-чуть, основное наблюдение ведётся правее и левее. Т.к. здание ГРЭС отличный ориентир, и очень хорошо разрушено, то терять людей, просто так, нет никакого смысла. Могли не выставить ни пулемёты, ни наблюдателей или одного, его могут снять снизу ПССники.
Итак, теперь эпизод:
--------------------------------------------------------------------------------------------------
Капитан Василий Гаврилов. Правый берег р.Нева, напротив 8й ГРЭС.
И что мы будем иметь с этого жареного гуся?
Пленные оказались разговорчивыми (попробовали бы иначе!). Так как, когда очень надо узнать правду, допрос отличается от садизма лишь тем, что второе для собственного удовольствия, ну а первое исключительно для дела. Граничное условие одно – чтоб раньше времени не помер, и язык сохранил, прочее не обязательно. Удачно также, что их было трое – допрашивали естественно, врозь, исключая сговор, и если два показания совпадают, а одно нет – делайте выводы..
Подтвердились худшие предположения. Если прежде этот участок занимала 227я пехотная дивизия (бывшая кадрированная, вроде наших «партизан», старших возрастов – которые вряд ли горели желанием отдать жизнь за фатерлянд), то теперь против нас стояла 170я пехотная, переброшенная с Любаньского выступа. Конкретно, нашим противником был ее 391й гренадерский полк – второй батальон которого держал участок от ГРЭС до нашего пятачка у Московской Дубровки (надеюсь, что этот батальон мы ополовинили). С южного фланга, напротив плацдарма, стоял 399й гренадерский полк, а севернее ГРЭС были позиции 240го саперного батальона (не мостовики-понтонщики, а скорее аналог наших инженерно-штурмовых подразделений, опасный противник!). Пленные изобразили, в пределах своей осведомленности, конфигурацию фрицевской обороны на нашем участке – единственным положительным моментом было то, что здание ГРЭС все же не было превращено в настоящий укрепрайон, как мы полагали.
Построенная в тридцатые, ГРЭС работала на торфе, а не на газе, как в начале следующего века. Для подвоза торфа к главному зданию были пристроены две изогнутые насыпи, так что сверху все напоминало букву «С» или полумесяц, с ГРЭС посредине, и рогами назад, от нас. Именно эти насыпи были превращены немцами в укрепленные позиции – с обратной стороны были вырыты укрытия, из которых поднимались наверх пулеметы; когда же фрицы прятались под валами, достать их наша артиллерия не могла (если только не срывать валы под корень, что требовало дикого расхода снарядов).
Укрытия однако не были жилыми блиндажами. Так, землянки на шесть-восемь солдат, использовались как караулки, для отдыхающей смены часовых, ходящих по валу. В основном же гарнизон ГРЭС – первый батальон упомянутого полка, двухбатальонного состава, жил в восстановленных домиках с северной стороны валов. Из серьезных огневых средств, пленных упомянули тяжелую зенитку, стоявшую в окопе возле здания, в разрезе вала, и двацатимиллиметровый эрликон чуть в сороне – причем расчеты жили в землянках, вырытых около позиций орудий.
Что до боевой вахты, то кроме часовых, ходящих по верху валов, по двое, были еще два парных поста на крыше ГРЭС. Еще пулеметный расчет на барже, ошвартованной у причала, почти напротив здания. И в траншеях, вырытых по берегу, три поста с пулеметами, здесь, здесь, и здесь. Ну и у артиллеристов тоже был выставлен часовой.
А в самом здании? Вопреки нашим ожиданиям, совсем не крепость. Поскольку хорошо видный ориентир, и объект наших постоянных обстрелов. Выходит, напрасно мы по нему тратили снаряды, вплоть до шестнадцатидюймовых – были и такие, стреляла морская пушка с полигона, образец для главного калибра будущих линкоров «Советский Союз». Хотя, как показали пленные, в прочных подвалах были какие-то склады – продовольствие, патроны, амуниция. И батальонный узел связи.
Огневые позиции тяжелых орудий? Нет, не во дворе, внутри полумесяца. Отнесены назад, как положено по правилам фортификации еще с конца девятнадцатого века, положено разделять противоштурмовые укрепления и артиллерийские позиции. Гаубицы стоят вот здесь и здесь – за второй линией траншей, севернее, и южнее ГРЭС.
И что делать нам? Взводом спецуры лезть на батальон фрицев? А всего в шестистах-восьмистах метрах позади у них вторая позиция, на которой полковой резерв – учебный батальон. И другие части, в ближайшем тылу, которые могу показаться на месте боя за час-полтора максимум. И им не надо переправляться через Неву – а вот нашим придется преодолевать двести метров воды под кинжальным пулеметным огнем, сколько дойдут живыми?
А если подумать за фрицев? Какова была их реакция на первый «гриль», на Волховском фронте? Ну да, ожидаемо – отвели войска с первой позиции, оставив там лишь дежурных наблюдателей-пулеметчиков. При внезапной атаке, у них мало шансов уцелеть – но вспоминаю фрицевские уставы, уже из послезнания: начертание первой траншеи часто было таковым, что ворвавшийся в нее противник попадал в «огневой мешок» с второй позиции, ну а если там еще и минометами заранее пристрелять..
Поступят ли они так же и здесь? Что тогда? Взгляд на карту…
Решение есть! На грани, но возможно. Может сработать – потому что никто и никогда еще не ждал такой наглости от разведки. И мы знаем, что ни противодесантных заграждений, ни мин перед первой траншей, возле уреза воды, у немцев нет.
Потребуется весь взвод «акулят». Сколько из них останутся живы? И ювелирная работа всех остальных. Хорошо, что у нас и в 268й, и у соседей в 135й стрелковой уже есть штурмовые группы. И еще бригада морской пехоты подошла – как раз то, что нужно для главного дела. Вообще, операция «Искра», прорыв блокады, оказывается была уже полностью подготовлена к ноябрю – ждали лишь погоды. В нашей истории, более успешным оказался удар как раз Ленинградского фронта, по уже вставшему и окрепшему льду Невы. В сорок втором ледостав был поздний, в середине декабря. И оказался для фрицев неожиданным – особенно, атакующие по льду танки. Берег Невы здесь довольно крутой – и лишь в районе ГРЭС он срыт, и въезд на него удобен; вот почему за это место и шли такие упорные бои, сколько ляжет тут наших в январе, через два месяца? А вот это зависит сейчас от нас.
Наши «бонусы», в этом времени практически неизвестные. В этом времени, подводный легководолазный спецназ оказывается, уже был. Но распространения не получил – отчасти еще из-за чрезвычайно низкого качества кислородных аппаратов, нырять в которых было опасно для жизни, даже в мирное время (если вы не водолаз, объяснять долго. Одно лишь отсутствие автоматики регулировки обогащения дыхательной смеси, по глубине, это такой головняк!). И что важнее, использовались они по «узкой специальности». То есть, взорвать мост или причал, не показываясь из-под воды, это да. А вот выйти на вражеский берег и работать в траншеях – про это, смею предположить, никто здесь и не слышал.
А ведь ночью в траншеях, мы можем многое! ПНВ и бесшумки – не нужно нам часами подползать к караульному, на удар ножа! Рации с гарнитурами – взаимодействие на голову лучше. И тренинг – все же там, в двухтысячных, мы были одной из лучших групп на СФ. И успели повоевать, в той же Чечне. Что «акулы» делали в кавказских горах? – да то же, что морская пехота с ТОФа.
«Акулята» наши недоученные, с ними хуже. Но все же мы их не из деревенских пентюхов набирали, новобранцев необученных – а из разведки Карельского фронта и морпехов СФ; все воюют с сорок первого, у всех есть или выходы в немецкий тыл (и не однажды), или десанты, вроде печальной памяти Пикшуевкого, кто выжил там.. По крайней мере, с ПНВ и рациями уже знакомы, стреляют из ПБ и ВСС достаточно хорошо, в штыковой и рукопашной участвовали, и я им еще успел что-то преподать. На подхвате, вторыми номерами – пойдут вполне!
Также и снайперы. СВУ с ночным прицелом, по здешним меркам, сверхкруто. Но работать с ними будут местные, снайперы 268й дивизии. Потому что именно им ответственная задача (хоть и резервный вариант)– по сигналу, снять часовых с крыши ГРЭС. Причем одновременно, чтобы фрицы не успели поднять тревогу. А расстояние, через реку, метров восемьсот-девятьсот. И стрелять через воду - это добавочная сложность, о которой любому снайперу известно.
Рации с сигнатурами и ПНВ – всем нашим. С батарейками на одни сутки. Даже в самом худшем случае, если фрицы образец захватят – хрен повторят: в этом времени интегральные схемы научатся делать, лет через двадцать минимум. Зато гораздо больше информации, что, где, как. А это, кроме всего прочего, и целеуказание для артиллеристов.
Артиллеристы – квалификация от управляющего огнем по нашей корректировке потребуется высочайшая. Утром еще дивизион «катюш» подошел – отлично! И целая бригада этих новых 160мм минометов - все, что Ленфронте есть. Да хоть танки, черт побери – стрелять прямой наводкой по пулеметам, через реку! Хотя для танков, уже упоминавшийся ахт-ахт, смотрящий как раз на реку, будет огромной проблемой. Если мы не помешаем.
И морячки. Интересно, а вот если кино им показать? Кадры из «Обыкновенного фашизма» и еще кое-чего, смонтировали на компе – Григорьич с Димой Мамаевым ваял, для просмотра командой, но уже подумал о возможной передаче предкам, оттого материал там был так подобран, что на размышления о датировке не наводил.. Фильм был так же передан – и товарищ старший майор утверждал, что лично Иосиф Виссарионович, тоже впечатленный, распорядился переснять, размножить, принять к показу по всей стране. Что фашистские звери с нашими людьми делали – и дети наши, в их концлагерях! – тут никаких голливудских ужасов не надо. Если в Политуправлении Ленинградского Фронта этот фильм есть - морпехи берсеркерами станут! Вот только в Германию после их пускать будет нельзя – они же не только пленных теперь брать не станут, позади них вообще ничего живого не останется, и фрау, и киндеров, и даже их живности домашней. Но вот на этот бой, самое то, надо сделать запрос.
И полк «ночных ведьм». Вопреки убеждению, большинство наших ночных полков на У-2 были все же мужскими. Но нас поддерживали именно девушки, знаю достоверно – поскольку двоих сбитых вчера вытянули на наш берег, как Брюс уже сказал. Вот только он так и не узнал, кого – так как быстро отправился досыпать. Ну а я с ними разговаривал. Даже полевой почтой обменялся со одной - старший лейтенант Царицына Ольга, воюет почти год. Неужели, этой ночью она снова – ведь теперь, работая по второй линии, в глубине, до реки уже не дотянешь, если что.
В общем, начинается штабная работа. Договоры, согласования, утверждение графика, частоты связи - как сам соприкоснулся, ну вот кто там называет штабных тыловыми крысами? Не написание бумаг, а именно согласование, связь, обеспечение управления – от чего напрямую зависит жизнь «боевиков». И нервов сгорает – не меньше!
Идти мне завтра с ребятами, оставив на связи Рябого – или быть «дирижером» самому? Так как, зная нашу специфику, могу представить ситуацию на том берегу, по обрывочным сообщениям. А комдив-268 может меня лишь просить – не приказывать.
Старший лейтенант Юрий Смоленцев, «Брюс». То же место, следующая ночь.
Плывем снова.
Нас четверо – все наши, из будущего, кроме командира, оставшегося на связи. Так что за старшего – я. С нами еще трое «акулят», на кого хватило снаряжения. Плывем по компасу – точно взяв пеленг, и учитывая снос течением. А чтоб не потеряться – это особенно к «акулятам» относятся, ориентирование в дальнем заплыве, тут опыт нужен – мы плывем, все прицепившись к концу длинного и прочного линя. Я – первым.
Опыт при мне – вывел точно. Вот они – столбы причала. И днище пришвартованной баржи – на которой засели фрицы.
«Акулята» пока остаются внизу. А мы сбрасываем аппараты, ласты, маски – готовясь к работе. Дьявол, он в мелочах – может, когда-нибудь о наших «пираньях» напишут что-то в стиле Бушкова, но пока они лишь теоретически представляют, как выходить на берег, на пирс, на борт корабля, без единого всплеска и шороха, так что часовой, стоящий прямо наверху, ничего не успевает понять, как уже «условно убит». При том, что нашими противниками, на тех учениях, часто были такие же как мы – хорошо знакомые с нашей тактикой. Другое дело, что и мне не приходилось так – работать всерьез, ну не было у чеченских боевиков флота, как и не встречался я в деле с американскими «морскими котиками» или британцами из СБС (а вот нашему кэпу, я слышал, доводилось!). Так что сейчас это предстоит впервые, и мне.
Мы уже на барже. Поднялись с борта, обращенного к берегу – это азбука, что вахта считает своим безопасным тылом? На палубе, маленькая рубка, там вроде тихо – а на носу сложен бруствер из мешков с песком, там пулемет и фрицы.
Не двое. Четверо. Причем один смотрит в нашу сторону. Двое курят, а последний, похоже, откровенно кемарит. Смена задержалась? Приятели пришли поболтать?
Самое поганое, что я того, последнего, плохо вижу. Мешки скрывают – только ноги торчат. Завалю я счас троих, и что? Четвертый заорет, выстрелит – и начнется..
Делаю шаг, другой - навстречу. В руках у меня ничего нет (по крайней мере, фрицам так кажется). Уже после, ситуацию анализируя, я сообразил, что мне подсказало, мое подсознание, даже не успев оформиться в мысль – никто из немцев к оружию не прикоснулся. Ну не укладывалось у них в бошках, что тут могут быть чужие – ведь не было никакой лодки на реке! Ордунг однако, вкупе с ихним уставом караульной службы, а еще фронтовики! Хотя бывает, что как раз фронтовые, выведенные на отдых, на соблюдение устава откровенно кладут..
Сколько нужно времени, чтобы сделать два шага – секунда, полторы? Именно столько фрицам и не хватило, быстро сообразить. Старший, с погонами унтера, открывает рот, а рука его дергается к шмайсеру, прислоненному рядом. Но я уже вижу тушку лежащего! И все.
У меня на предплечьях, по метательному ножу. Чуть довернуть кисть – и рукоятка в ладони. Этот бросок отчего-то называется «из-под юбки» - когда рука изначально опущена вниз, движение резкое, быстрое и незаметное. А сделать так с левой, за шесть метров – думаю, что даже из наших, кроме меня вряд ли кто смог бы, со стопроцентной гарантией. В правой у меня уже ПБ, вбиваю две пули в туловище лежащего, раз в голову не могу. И у двух оставшихся фрицев разлетаются башки – ребята не зевают. Тоже, поняли значит – а вот «акулята», очень может быть, сразу полезли бы в драку (по крайней мере, я не уверен).
Так, теперь в темпе. Условленный сигнал «акулятам» вниз – и радиосообщение на наш берег. Вот и тройка наших «пираний» - чуть задержались? Нет, они линь закрепляли, под причалом. И подали наверх мешки со снаряжением. Наземным – аппараты так на грунте и остались.
Быстро облачаемся «по-сухопутному». Двое здесь с фрицевским пулеметом, прикрытие нашего отхода, если что. А мы в траншеи, где еще целых три парных поста. На наше счастье, расставленных так, что друг друга они не видят. И со здания ГРЭС – вон оно, возвышается в темноте, но вряд ли с него заметят движение в своих же траншеях, если не слишком оживленное. Ну а мы шуметь не будем..
Адреналин. Азарт. И холодный рассудок. Никак нельзя нам сейчас нашуметь. Пройти, как скользнув на скорости по тонкому льду – и сделать все не просто быстро, а очень быстро. В принципе, ничего серьезного - расположение постов нам известно, но ведь пленные и соврать могли, ошибиться, да и фрицы изменить что-то в последний момент, так что не зевать!
Зачем трое в одну сторону – двое в другую. Я в тройке, когда с первым постом покончено, оставляем там с пулеметом главстаршину Верева, из новичков. С задачей, если подойдет смена, подпустить и валить их из бесшумки. Но если все будет по плану, этого делать не придется. Время! Не должны фрицы успеть среагировать.
Фрицы сами выдают свою позицию – иногда пуская ракеты. Но они освещают лишь воду. Надвигаю на глаза ноктовизор. У этого девайса есть еще полезная функция: он автоматически отсекает излишний свет. То есть, после пуска ракеты, наблюдатель должен забыть о «ночном» зрении – а я нет. Тем более что и я, и все наши перед выходом наелись сушеной черники.
Ракета погасла – вперед! Вот она, пулеметная ячейка! Эмгач, около него двое. У нас не Голливуд, зато у меня бесшумка в руке. Хлоп, хлоп - один фриц даже не обернулся, второй лишь рот открыл, готовы! На мгновение поднявшись над бруствером, направляю в нашу сторону инфракрасный фонарик, две коротких вспышки! Теперь наши снайперы на том берегу знают, что этот пулемет – наш!
Щелчки в эфире - все группы отработали успешно. Ну не противник нам, фрицевские вояки сорок второго! Тем более, действительно, «мужики», в возрасте все уже, за тридцать, а то и сорок. Может они и хорошо воевали, умели выживать на фронте – но вот опыта таких внезапных ночных схваток у них не было, скорость реакции явно медленнее нашей.
Возвращаемся. Подкрепление прибыло. Еще восемнадцать «пираний», плывших под поверхностью, невидимые, вдоль натянутого линя - с ластами, дыхательными трубками, и автоматами ППС или «винторезами» на груди, в резиновых мешках.
На барже, ставшей нашей временной базой, все также переоблачаются по-сухопутному. Вот спасибо кэпу Большакову, что взял запас ПНВ и раций – не на всех конечно хватило (а ведь что-то и потомкам отдали, для изучения), но все же..
Следующий этап – посты на валах, у пушек, на крыше. Последнее, это самое поганое, нам их отсюда трудно достать. Андрей и восемь бойцов, с двумя трофейными пулеметами, на левый фланг, Рябой с пятью на правый, я с Владом и остальными шестью – по центру, двое остаются на барже. Почему больше всего на северный, да еще с пулеметами? Так ведь там в домиках, основная масса фрицев спит, и если что-то не так, и они рванут на свои боевые посты.. Вот тут их и можно встретить пулеметами, наблюдая через ПНВ, а снайперам офицеров и унтеров выбивать – шанс есть, хоть роту задержать. А так как с крыши все ж смотрят, то лучше лишний раз не бегать, и за пулеметами не возвращаться. На валах при успехе возьмем – ну так запас лишним не будет. Что все бойцы с немецким оружием обращаться умеют вполне прилично, это я сам вчера проверял.
Осторожно, контролируя местность через ПНВ и тепловизор, пробираемся по траншее. Вспоминая нарисованную разговорчивыми пленными схему траншей, где посты, блиндажи, отхожие места (а что смеетесь, тут надо учесть и риск наткнуться на вышедшего, или уже сидящего там «засранца», а также шанс взять там «языка» со спущенными штанами). Блиндаж, боковой ход, метров десять. Что-то не припомню.. А непонятки за спиной оставлять нельзя! Из-под двери – свет мелькнул. Как приглашение нам, зайти. Дверь открывается наружу – чтобы при близком разрыве, лишь прижимало к косяку. А внутри наверняка есть занавеска из плащ-палатки. Ну, вряд ли фрицы, сидят там с оружием в руках и стволом на дверь – это уже паранойя. Главное – не терять секунд. Сколько надо человеку мобилизоваться, и сообразить, что происходит? Ведь даже опытные иной раз погибают потому, что этих секунд у них нет.
Трое. Причем двое – слева. Правда, тот что справа, спит, лежа на нарах. Ближний сидит, согнувшись, у коптилки – письмо что ли пишет? Третий у дальней стены, кемарит – но рядом с ним полевой телефон!
Да, вот как я благодарен тем, кто ставил мне все приемы и на правую, и на левую руку – так что я владею обоими, практически вровень, и ногами тоже. Вместо шага вылетает почти классический «май гири», ближнего фрица впечатывает в нары, когда в дальнего с моей левой руки уже летит нож, тем же самым броском, что на барже. А «бесшумка» в моей правой просто, для контроля ситуации, патрона жалко, ПММ девятимиллиметровый, что делать будем, когда запас кончится?
Мазур дышит мне в затылок. Фриц справа заворочался, услышал что-то? Без замаха бью его в висок рукояткой пистолета. Мазур, молодец, уже вяжет руки фрицу слева. Дальний готов гарантированно, забираю свой нож, обтираю о мундир трупа, возвращаю на место. Тот, кто на нарах, живой? Живой, и с погоном унтера, вот удача! Здоровый, однако, кабан – метра под два росту и явно за центнер. Потому, перевернув его на пузо, проделываю ему стандартную процедуру с указательными пальцами – до того, как связать руки. Двое сюда – охранять! Слава богу, среди «акулят» почти половина по немецки шпрехают, не Гете конечно, но типичный набор, допрос пленного. Зачем нам эти живыми? А если телефон зазвонит? Так что вот этого хлипака с отбитыми потрохами приведите в норму, чтоб ответил как положено. И слушать эфир, ваш позывной «яма».
Щелчок в гарнитуре. Тихий голос Андрея «север-два, норы?». Северный вал наш, обоих часовых завалили? Теперь Андрей спрашивает – работать ему по укрытиям внизу, или ждать, взяв на прицел, кто шевельнется, или идти нам на помощь? И сам считает предлагает – первое. Ему виднее – да и на помощь, это ж придется здание огибать, ахт-ахт ведь в его южной стены! Даю щелчок в ответ – согласие с его предложением. Все равно, пока Рябой молчит – а время дорого! Тихо прикончить в блиндаже двоих-троих, на это у акулят умения хватит.
Черт.. вот тут придется ползком. Тихо, не дыша. Южная стена ГРЭС рядом, если часовой на крыше глянет вниз, прям под собой.. А нам отсюда их просто не видно. Надеюсь, не заметят так, движения по дну траншеи.
Снова щелчок. Рябой – «юг-два, зенит?». Отвечаю «север-зенит», хорошо что ларингофоны, а не микрофоны. Андрей должен принять, и ответить, если только прямо сейчас не режет фрицев в блиндаже. Слышу его ответ «зенит» - принял, готов. И буквально через секунду, голос Гаврилова, «центр-зенит», слышит нас тот берег! Еще через несколько секунд оттуда начинает бить пулемет. Прицел взят высоко, в белый свет как в копейку – но вот если теперь кто-то из наших промахнется, напарник убитого подумает не на снайпера, а на шальную пулю-дуру, хотя бы в первый миг.
Снова щелчки в эфире – снайперы отработали. Хотя стрелять снизу вверх, да еще из «винтореза» с его относительно малой скоростью пули, очень не есть гут – но реально, если хорошо владеешь оружием. Все тихо – не слышно выстрелов и криков. Значит часовые на крыше умерли – все четверо. Голос Рябого, «юг-ствол-вижу?». То есть, он с южного вала видит позицию ахта и часового возле нее. И спрашивает меня – валить?
Быстро прикидываю. Мы уже достаточно близко – чтобы оказаться на месте через полминуты, вероятность что кто-то выйдет из землянки артиллеристов? Пожалуй, можно рискнуть. Даю щелчок в ответ. Секунда, две, слышу ответ «юг-ствол-есть! Норы?». Щелкаю в ответ. Ах да, быстро говорю «яма, валите тушки, на берег!» Те двое, что в блиндаже – фрицев в расход, не зазвонил значит телефон, и к нашим на причал, встречать гостей. Потому что дальше я произношу – «восход, восход, восход». И добавляю – «берег, контроль третий». Теперь все – рычаг отпущен, счас рванет. А вот под ногами у врага или у тебя в руках? Вперед!
«Восход» - значит, от нашего берега отрываются лодки. И уже не с чучелами. Гребут, наверное, так, что весла гнутся – морячки! Держа на хорошо различимое даже в темноте здание ГРЭС. Берег у причала мы уже проверили, бегло, хотя и пленные уверяли, там мин нет!
А мы, уже возле орудийных позиций. Нас всего шестеро – зато фрицы спят. Валяется дохлый часовой. Мазур – к второй землянке, но не входи, блокируй, жди нас!
Ну а я и Влад входим в землянку, где спит расчет ахт-ахта. Как обычно, лампа-коптилка у входа, тут же пирамида с оружием, чтобы по тревоге, на выход, по пути не толкаясь, схватить винтари. У нас ПНВ и ножи.
Могут ли двое без шума, взять в ножи спящий полувзвод? Так ведь бывало же..
Тем более, что Рябой с пираньями делает сейчас то же самое. Хотя там тушек поменьше числом.
Выходим. Адреналин бурлит. Азарт, злость, мандраж – пошла карта, ну не подведи судьба, еще пару минут! Сколько нужно, чтобы пересечь Неву, шириной здесь метров шестьсот-семьсот? Хотя видны лодки станут лишь возле этого берега. А вот тогда – возможно все что угодно. С соседнего участка обеспокоятся, что давно не было ракет над водой. Фрицы в здании, а в подвале они точно есть – захотят подняться, на третий этаж, или крышу, посмотрят на реку сверху? Хотя и Рябой, и Андрей, должны оставить кого-то с ВСС приглядывать, если заметят движение, валить без команды (но с последующим докладом, а раз они молчат, значит тихо). Так же и наши на берегу, смотреть на окна.
Голос Андрея «север-норы-все-рубеж». Так, уже легче. Если сейчас поднимется кипеж, и фрицы из домиков побегут на свои места, и в траншею, их встретят пулеметами. На пару минут задержат – а больше и не надо, морячки уже будут на этом берегу.
Идем ко второму блиндажу. И повторяем то же самое. На этот раз берем с собой двух пираний, держать нам спины, а главное чтобы учились.
Все. Теперь, надеюсь, что внутри «подковы» живые фрицы остались лишь в здании ГРЭС. Даю сообщение – «чисто, орех». И незнакомый голос в ответ – «восход, я окунь. Держитесь, мы на подходе!». Подгребают, значит, морячки.
Ой, что счас будет! Ведь получили они все же «идейную» кинонакачку – что фрицы хотели сделать с их родными, это кто ленинградцы. И что возможно, сделали – с теми, кто остался за фронтом. И если они неуправляемо пойдут рвать фрицев зубами, наплевав на приказ...
Бегу на берег, со мной двое пираний, Влад с второй парой остался у пушек. Ахт, это уже перебор – хотя если например фрицы танками контратакуют, хорошо врезать можно, весь тыл подковы в секторе обстрела, только назад повернуть. Но даже из двадцатимиллиметровка будет очень полезна, чтобы пройтись по окнам третьего этажа, если там кто зашевелится. У Влада один из пираний успел зенитчиком повоевать на «Грозном», так что с автоматом фрицевским разберется, не эрликон, но похож.
А ведь был план первоначальный, высаживаться не здесь, а справа, ниже по течению, где мы фрицев поджарили. И Нева там чуть поуже. А уже после – выдвигаться к ГРЭС, с фланга. План отбросили – решив, что как раз пункт последний под большим вопросом. Кто-нибудь из часовых успел бы обязательно выстрелить или крикнуть - а домики гарнизонные не на этом, а на противоположном фланге, успели бы фрицы позиции занять, хотя бы большей или значительной частью, и привет! Не могли мы позволить себе – затяжного боя. Все должно быть кончено в один удар - пока штаб фрицевский в обстановке не разобрался.
Вот лодки – вижу их уже и без ПНВ! Оглядываюсь на здание – вот если сейчас, по закону подлости, кто-то в окно! Минута ведь, осталась, полминуты! Господи, если ты есть..
Десять лодок, двадцать. И подходят еще. Тычутся в берег, морячки с них горохом! И лодки тут же назад, освобождая место. Окунь, командир ихний, ты где?
Айне колонне марширен, цвайне колонне марширен.. А морячки молодцы – впрочем, не под огнем пока. Четко организовались – первая рота, вторая рота, третья.. Батальон бригады морской пехоты – сколько плавсредств нашли. Сейчас еще привезут! Да вы не беспокойтесь, товарищ старший лейтенант, мы все понимаем, когда вперед, а когда подкрадываться и ждать надо..
Ну что ж – если уж пошла такая пьянка и такая карта.. Две роты на северные валы, там залечь и ждать команды. Одна рота блокирует здание, но внутрь не входит, пока – а как начнется, врывается и зачищает там все нах! Судя по тому, как гребут, как разгружались – чтоб здесь оказался еще один батальон, потребуется десять минут, ну четверть часа! Можно позволить себе потерять это время – чтобы беспрепятственно выгрузить еще один батальон?
Еще одна волна подходит – рано больно? Так они там в два эшелона грузили! Ну, предки, уважаю! А вам, фрицы, хрен, а не ордунг!
Кто тут старший? Ага, каплей флотский, видел его вчера – начштаба батальона. Так точно, участок захвачен, противник занимает лишь подвал и домики, чего ждем, говорите? А вас и ждем – чтоб было кому нам спину прикрыть, с правого фланга, и тыл, где открытая сторона (хотя слева у фрицев лишь половина батальона, который мы вчера подпалили, и то на второй позиции, а в траншеях справа лишь охранение, пока они еще разберутся и подтянутся). Слушай, флотский, у тебя артиллеристы есть, чтоб к трофейному ахт-ахту стать? Да плевать на зенитный прицел – прямой наводкой, если танки фрицевские пойдут! А зенитчики? Совсем весело. С моим старшиной, живо дуйте на позиции, разбирайтесь с техникой. Остальные – рота на южный вал, заодно пулеметы трофейные оприходуйте. А все прочие на северный, там сейчас будет жарко. Связь держать умеете?
Нагружаю двоих из своих пираний – выловить наши аппараты и все прочее. Поднять пока на баржу, а дальше видно будет. И бегу вместе с морячками. Не работа это для подводного спецназа – ну так не на штурм же! Говорите, теоретически, мы вообще не должны были показываться из-под воды? Ну а если в этом времени лишь мы можем, на высоком уровне, используя все возможности, работать с ПНВ, с бесшумными ночными снайперками ВСС, с гарнитурами индивидуальных раций?
Так что дело мое сейчас – не в свалку лезть, это мы уже обеспечили, хирургически точно и быстро, полтора часа ведь всего прошло – а поработать сейчас артиллерийскими корректировшиками, и при нужде, снайперами, ну и конечно, наблюдателями – контролировать обстановку. Что для этого нужно – занять какое-нибудь высокое место, ну на ГРЭС мы не полезем, а вот на валы?
На позициях все – и с берега доклад, третья волна десанта уже на подходе! Или это первые успели вернуться, загрузиться, и назад? А какая разница! Ну фрицы, песец вам пришел!
В рацию - «север-вперед». Ответ - «восход-окунь-начинаем». Тьфу ты, другая система команд пошла, это я уже лопухнулся, скомандовал как своим. Это в армии принято: сначала кому, затем кто, и после собственно сообщение или команда. А в спецуре нередко опускают, свои позывные, если голос знакомый, да и все сообщение, щелчок лишь один, означающий «понял, принял, согласен, подтверждаю», примерно как флажный сигнал «добро».
Вопреки расхожему мнению, моряки в атаку часто идут молча. До момента собственно схватки. А вот когда уже гранаты, и огонь, а если до штыка и рукопашки доходит, так непременно – вот тогда раздается, полундра! Объяснить что это такое, не слышавшему, невозможно. Я не был непосредственным свидетелем резни у домиков – но зато видел и слышал, как орда берсерков ворвалась внутрь здания ГРЭС совершенно без криков – затем оттуда донеслось не уставное «ура», не «полундра», и даже не матерщина, а какой-то жуткий рев, которого испугались бы любые голливудские монстры. Не брать никого в плен – только убивать. Окончательно озверев, отпустив все тормоза – когда и страха нет, а есть лишь жгучее желание даже последним усилием вцепиться врагу в глотку. Но никто по ним не стрелял – хотя мы были наготове, отработать из ВСС по любому высунувшемуся из окна.
А от причала уже бежала пехота, третий эшелон – быстро и деловито занимала огневые точки на валах, подготовленную для круговой обороны тыловую позицию, и сменяя моряков, тут же устремившихся внутрь здания, на помощь своим. Хотя помощь им вряд ли требовалась. Для фрицев внутри творился Страшный Суд, дантов ад и все голливудские ужасы, вместе взятые. И то же самое было у домиков – занять оборону фрицы не успели, высунувшихся было пулеметчиков загасили наши снайпера-пираньи. Приказал же я им категорически, в драку не лезть, лишь издали работать - ладно, Авдейкин пулю словил неудачно, но вот откуда у Репьина штыковое? Как из госпиталя выйдут, накажу непременно - а второго, еще и за то, что не увернулся. На кой ляд я тебя рукопашке учил?
Ну а фрицы – наверное, завидовали сейчас тем, кто вчера быстро и легко сгорели в окопах живыми. На узле связи, в подвале ГРЭС, они пытались было что-то изобразить. Так когда морячки ворвались, они просто без выстрелов порубили всех саперными лопатками. Хотя оберст-лейтенанта (подполковника), начсвязи Триста Девяносто Первого полка, бог знает как оказавшегося тут, могли бы и живым – такой язык! Но порубили – зато все бумаги, как положено, собрали и сдали куда надо.
Я ору в рацию (хотя ларингофоны гарнитуры восприняли бы и шепот) – «Москва». Если бы наши залегли на последнем рубеже, прижатые огнем, было бы «Орел». Ну а в самом худшем случае, отходим, прикройте – «Курск».
И наша артиллерия начинает бить, «на отсечение» этого участка, а также по предполагаемым позициям немецких артиллерийских и минометных батарей, и по участку саперного батальона, соседа слева. И повторение вчерашнего – ведь на второй позиции фрицы ведь сейчас, подчиняясь первой реакции на шум боя, занимают оборону, до выяснения? И снова несутся над землей «совы», бросая напалм - целых три ПНВ мы одолжили, командирам (или командиршам?) эскадрилий. Еще несколько сотен поджаренных тушек – что вряд ли прибавит фрицам боевой дух.
Мы же, рассредоточившись по валу, готовимся к работе. На случай очень даже возможной фрицевской контратаки. Работе, повторяю, корректировщиков – не дело подводному спецназу лезть в драку.
Но пока тихо. Зато стихает бой, и в здании ГРЭС, и за северным валом. Надо полагать, живые фрицы там закончились.
Мне больше не пришлось выстрелить ни разу. Заметив десяток немцев, перебегающих в нашем направлении – очевидно, разведка, посланная разобраться в обстановке – я просто навел на них минометчиков. По-моему, там никто не уцелел.
Небо на востоке посветлело. Скоро рассвет.
На вал ко мне поднялся капитан-артиллерист (кажется, видел я его вчера, на совещании). Следом боец тащил ящик рации. Корректировщики – нам на смену.
Приказ с того берега – нам. Возвращайтесь, молодцы. Подводный спецназ полностью выполнил свою работу. Теперь тут и пехота управится.
Да, укрепляются. Смотрю, и саперы прибыли – ползают впереди, минируют, надо полагать.
На переправе все кипит. Сюда везут боеприпасы и провиант, обратно вывозят раненых. Их, на удивление, немного, в большинстве морячки. Нормальная в общем, обстановка.
А из акулят-пираний моих, только двое «трехсотых», про которых я уже сказал. Ну я с ними еще разберусь!
Назад переправились без помех. Еще одни сутки войны.
Интересно, как сейчас под Сталинградом? И как наши, на «Воронеже»?
-----------------------------------------------------------------------
и завтра, как отосплюсь, начну мирную жизнь экипажа "Воронежа" в г.Северодвинск
Vlad1302
, который может прервать одним своим появлением там полосу неудач (нет, ну в самом деле, даже просто глядя на этот отросток , удивляешься - а что там СВЕРХсложного, ну кроме разве что застойного торможения в мозгах у кое-кого, было), а если еще и покажет на что способен (да еще за одну ночь!), глядишь у местного командования мозги из эээ... афедронов и повылазят (тем более, что уже печально знаменитый приказ 1941-го о возвращении комиссаров уже больше месяца как отменили) и оно будет действовать не просто грамотно, но хоть с какой-то, пусть и весьма осторожной инициативой - ну а дальше будем поглядеть (аппетит, как известно, приходит во время еды). Одним словом, что-то вроде талисмана...
