#488 Влад Савин » 08.12.2011, 16:13
Лейтенант Юрий Смоленцев, «Брюс». Немецкий тыл, близ аэродрома Луостари.
Это правда, что в Заполярье конец октября, начало ноября - лучшее время для разведчиков-диверсантов! Ночи уже темные, день короткий – а снега еще нет, и болота успели замерзнуть. Ну а если к тебя еще и ПНВ (прибор ночного видения), и абсолютно точные и подробные карты местности (по здешним меркам, круче некуда - предки как карты наши увидели, так не успокоились, пока не растиражировали, в самом срочном порядке) – так это вообще! Ну а самое главное – местность насквозь знакомая. Нас тут учили, нас тут гоняли, по этим сопкам и болотам, в любое время года – и ловить пытались, со всем старанием, и на простых учениях, и на президентских маневрах. Причем так, как егерям фрицевским и не снилось: чуть зазеваешься, и над тобой уже вертолеты, из них спецназ горохом – и ночью не скрыться, аппаратура все видит, те же ПНВ, тепловизоры, датчики движения на тропах, да еще и беспилотники могут в небе висеть, вот насчет спутников не знаю. Ну а здесь же, как кто-то там сказал – если тебя не видно по прямой директрисе в цейсовскую оптику, то значит не видно никак. Красота!
Ну и опять же – все тут привычно. Что бы там про нас недо-Суворов ни писал, на сопредельную территорию мы не ходили, в мирное время – по крайней мере, я про это не знаю. Это я про то, что к Киркенесу для нас будет тяжелее. Но Луостари, это будет территория наша, кто помнит, что довоенная Финляндия имела выход к Баренцеву морю, утраченный в сорок пятом, когда область Печенга-Петсамо, с портом и никелевыми рудниками, отошла к СССР. На этом самом аэродроме в конце пятидесятых, в 169 истребительном полку 122 авиадивизии СФ служил Юрий Гагарин, летал на Миг-15 – в память о чем сохранился дом с мемориальной доской. А не так далеко от него будет стоять огромный черный крест над могилами немецких летчиков, этой самой войны.
А уж мы постараемся, чтобы могила эта была побольше.
Сюда мы шли, как в песне Высоцкого – «держась, чтоб не резать их сонных». Положим, сонных фрицев мы не видели – но вот тот патруль что мимо нас в десятке метров прошел, стопроцентно можно было весь и по-тихому! Но нельзя было шуметь – и мы лишь смотрели вслед фрицам, которым сегодня неслыханно повезло.
Мы – это, кроме меня еще Андрей-второй, и Влад, вернувшийся из Москвы (с самим Сталиным встречался!). А вот Андрей-первый так и остался, в «столичном округе», тренировать местный осназ. И еще двенадцать местных, разведчики десятой гвардейской. Причем их командир, старшина Бородулин, уже ходил к этому самому аэродрому весной.
Нас за своих приняли не сразу. Без обид – у разведчиков надо в каждом товарище уверенным быть стопроцентно, в поиске от оплошности, неумения или малодушия одного нередко зависит жизнь всех. Так что, невзирая на звания экзамен нам устроили по-полной, как новичкам. И в тылу своем, учебный поиск и захват (причем тот, кого мы должны были брать, был предупрежден и настороже – ошиблись бы, прикладом можно было получить реально). И тренировка по рукопашке – ох, только не покалечить бы мне вас, мужики, ну куда же вас трое на меня одного, да еще с ножами? Хорошо хоть ватник старый дали, жалко было бы свое драть, из тех времен. Кстати, голыми руками против клинка работать, вопреки голливуду, это действительно сложно, если против тебя профи, а не дворовый хулиган – но вот любой длинномер в руке шансы очень уравнивает, палка эта сойдет, ничего что размером с ментовский демократизатор, тут главное достать оппонента чуть раньше. Так, первому руку заблокировать, и ногой – черт, если как меня учили, я ему коленную чашечку выбью, придется просто подсечку, и вот так – оп-па! Понял, встает и больше не участвует, «условно убит». Резвые, никак вас в линию не выстроить, а если обманкой, от так, руку блокировать, ногой в бок, вполсилы, чтоб почки не отбить – о, наземь летит, подскакиваю, условно добиваю. Так, ну один на один можно и по-простому, палку в сторону – иди сюда! Ох, е, чуть не достал, от ватника клочья – но я все ж быстрее! Еще раз – блок, и «полочка», руку в захват, «никке» - блин, ты ж счас сам себе руку сломаешь! Вот так, мордой вниз – а теперь, перехват с «никке» на «санке», обыск и конвоирование. Довольны?
Ну и последним пунктом было, реальное хождение за языком. Проблема была в том, что фрицы, наученные горьким опытом, спали днем, а ночью занимали места в траншее. За нас однако было то, что ночь сейчас длинная, а день очень короткий. И наблюдением удалось установить, что фрицевский сон захватывает еще и вечер. Разумно – обычно ведь разведпоиск ведется под утро, в «час быка», когда у человека, живущего по «биологическим часам», сон крепче всего. А вот с самого вечера поиск обычно не начинали – ждали, когда все уснут покрепче.
Ночь. Вялая перестрелка. Не бой – просто пулеметы, очередь от нас, от них. Нам это и надо!
-«Наших» фрицев прибьете – ворчит Бородулин – ну как же мы определяться будем?
До такого лишь наши додуматься могли – обратить внимание на «почерк» фрицевских пулеметчиков. Кто и какие очереди отсекает, прям мелодия – действительно, у каждого манера своя. И если сменилась – значит, новая часть прибыла, ну а та в тыл на отдых. Ничего, мужики, привыкнете – поумайте лучше о тех, в кого этот фриц попасть мог!
В ночной прицел видно хорошо. «Винторез» как раз достанет. Очередь от нас – и вот, отвечает фриц напротив. Вижу над пульсирующим огоньком очертания головы – и стреляю. Никто не подумает ночью на снайпера – шальная пуля-дура. Заткнулся – вот теперь внимание! Что сделает второй номер? Первую помощь своему, позвать санитаров (хотя бесполезно – ну не промахиваюсь я меньше чем с двухсот!). Но главное, должен он выглянуть, что на «поле боя» творится, не ползут ли русские, он же уверен, что не видно его, ну покажи личико, гадина! Ага, мелькнуло. У меня уже прицел выверен и палец на спуске. Есть!
А вот теперь вперед! Скажете, не дело это для снайпера, вместе со всеми, он должен сзади прикрывать и в темпе гасить, кто вылезет? Так если нас обнаружат, и начнется, бесшумность уже будет не нужна. И будут от нас работать две СВУ, в руках снайперш Десятой Гвардейской. Ага, тут снайперами – девушки. В другое время может быть и приударил бы – но сейчас, почти время мы в них вбивали обращение с новым оружием. Чем СВУ лучше мосинки – что самозарядная, позволяет в темпе работать по группе, не сбивая прицел, а меткость нисколько не хуже, в отличие от снайперской же СВТ. А еще она под тот же трехлинейный патрон «ноль восьмого» - в общем, нам намекнули, что на самом верху принято решение запустить ее в серию, возможно вместе с СВД – казна не разорится, учитывая относительно малый потребный тираж снайперских винтовок, в отличие от «калашей». А стрелять девчонки умеют, у каждой из них дохлых фрицев по десятку минимум – надеюсь, прикрыть смогут. Ну и минометчики наши наготове, отсечь этот участок огнем с боков и тыла, если что.
Расстояние до фрицев преодолеваем ползком, за рекордное время. Мин тут нет – проверено. Чуть задерживаемся, чтобы разрезать проволоку. Вот – мы уже в траншее. Два дохлых фрица, по которым я стрелял, и MG-42. Двое наших сразу хватают пулемет и ленты – прикроют накоротке. Разбегаемся по траншее, я влево, Влад вправо – отчего так? – из-за раций, гарнитуры которых только у нас, ну и третья у Андрея, оставшегося на исходной, у него кстати тоже «винторез», так что снайперская поддержка у нас будет полноценная. Естественно, местные с нами. Бородулин дышит мне в затылок, передо мной бежит сержант Ромахин. Поворот траншеи – и прямо перед нами, рослая темная фигура!
Ромахин бросается на фрица – и отлетает прямо на меня, я едва успеваю прижаться к стенке траншеи. Фриц передо мной, замахивается кулаком – почему не стреляет? У меня в руке пистолет-бесшумка, стреножить его что ли – а после тушу такую тащи? Чисто на инстинкте, бью его ногой в живот, классический «май гери» пробивающий – не достал до меня фриц, нога длиннее, да еще на противодвижении, сам наткнулся на удар, так это у почти всех боксеров, техника руками у них великолепная, но вот ногами работают плохо и защиты от них обычно не знают.
Забегая вперед, скажу: когда фрица притащили к нам, и стали осматривать, у него на мундире был значок, серебряная рукавичка. Спросили, что это – «я чемпион Пруссии по боксу». Поедешь теперь, чемпион, на «Норильск-никель», если повезет остаться живым и спорт не бросишь – может еще встретимся после, когда ты будешь от здешней ГДР выступать, на армейской рукопашке или боям без правил. Надеюсь, что ФРГ в этой истории не будет.
Фриц сгибается как складной метр, хрипит. Получает от меня еще и рукояткой пистолета по башке. Бородулин проскакивает вперед, прикрывает, пока очухавшийся Ромахин с кем-то еще вяжут фрицу руки и суют портянку в рот. А что собственно этот фриц тут делал? Почему не стрелял? Фу ты, вот же его автомат лежит, разобранный, чистку затеял, на посту? Нет, у них же ордунг все ж, чтоб до такого.. А вот дневальным ты мог вполне быть. Заглядываю за следующий поворот, отстранив Бородулина – точно, блиндаж! По размерам, на отделение. Растяжку что ли на вход поставить? Мелко..
Ноктовизор на глаза – пистолет в руке. Вряд ли фрицы спят в обнимку с оружием – и немедленно признают в вошедшем чужака. Вхожу – и доля секунды на оценку ситуации. Шестеро - спят на нарах. И винтовки, «кар.98» у входа стоят. Никто не проснулся. И не проснется уже. Примериваюсь – и две пули, в головы ближайшего ко мне справа, и его соседа. Перекидываюсь на левую сторону, и то же самое. Перемещаюсь в глубь блиндажа, в левой руке у меня уже нож – а левой я владею не хуже чем правой. Фриц дальний слева спит удобно, на спине, горло открыто. Кровью забрызгался, блин! И тут последний фриц открывает глаза. И орет – найн! Найн! Фюнф киндер!
Киндер, то вроде по ихнему, дети? А фюнф, четыре или пять? А наших детей вы жалели, суки? Вот не знаю, почему я его не убил? Хенде хох – руки тянет послушно. Пошел – встает, к выходу. Я бью его в затылок. Нет, не ножом – чтоб лишь вырубить. У входа их винтари, схватит еще. В блиндаже уже кто-то их наших – хватают фрица за шиворот, быстро вытаскивают наружу, еще один язык. Блин, где они свои ксивы держат, «зольдатенбухи»? Вот наверное, руки измазал в крови?
А растяжку я все ж поставил – на двери блиндажа. Когда фрицы хватятся – сюрприз будет, кто первый откроет. Ну теперь, ноги!
Связь с Владом – общий отход. Встречаемся на том месте, где нырнули в траншею. И – к своим. Когда до наших уже немного, от фрицев доносится грохот взрыва.
-Сработала моя противотанковая – говорит Влад – эх, минутой бы позже!
Вступают пулеметы – как от фрицев, но гораздо левее, так и от нас. Несколько раз слышу свист пуль близко – но слава богу, не задело никого. Так и вваливаемся уже в нашу траншею Все целы! А фрицев пленных – целых двое. И дохлых семеро, и пулемет принесли, полезная в хозяйстве вещь! Слышь, Влад, а что это у тебя рвануло?
Правофланговой группе не повезло. Точно так же наткнулись на фрица, несущего дозор у блиндажа. Так вот, значит, дислокация их – по траншее блиндажи, возле них дневальные-часовые, а в промежутках, примерно посреди, пулеметчики? Но тот фриц оказался резвее, уже открывал рот чтобы заорать – и Влад успокоил его пулей из бесшумки в голову. Блиндаж же тот был гораздо крупнее, в нем мог уместиться взвод полного состава, тридцать рыл – потому внутрь наши разумно не полезли, зато растяжку у входа Влад догадался поставить, причем не эфку как я, а противотанковую. Так что полезшим наружу фрицам, мало не показалось!
Ну вот такая и была история.
А сейчас вот – Луостари. Сто пятьдесят километров по тылам, причем тихо, боде упаси себя обнаружить. Влезли на сопку, заросшую березняком. И вот он, аэродром, внизу под обрывом, прямо за рекой. Самолеты видны – исключительно истребители, «мессера» остроносые, ну да, «фокке-вульфы» на Севере лишь в следующем году будут. А Бородулин рассказывал – весной тут бомбардировщики были. И в домике на вершине, сейчас заброшенный стоит, мы уже смотрели, немецкая метеостанция была. Это как же наши тогда двое суток по соседству сидели, фрицы наблюдениями своими занимаются, в ста шагах, и никто ничего? Уважаю!
В оптику обследуем аэродром. Интересующий нас объект находим быстро – штабеля бочек, от нас метров семьсот. Слышал, у фрицев в войну был какой-то бзик: бензовозов-цистерн они не использовали вообще, лишь заправщики на аэродромах. А в войсках – бочки в кузов обычных грузовиков. Вообще-то в веке двадцать первом похожий принцип есть: мягкие емкости из армированной ткани, самого разного размера, пустую свернуть, так совсем мало места занимает, а наполнить если и в грузовик поставить – автоцистерна выходит, очень удобно, типоразмеры от бочки до цистерны «Камаза». И фрицы наверное тоже – чтобы машины не специализировать. Вот только те ли бочки? А то видел не раз на точках среди северного побережья, бочек этих огромные залежи, кто порожняк вывозить будет, так и ржавеют горой. Но это у нас – а может быть у фрицев ордунг, положено пустые собирать, укладывать и назад везти, чтоб добро не пропало?
Нет, вижу, грузовик подъехал, и фрицы бочки с него сгружают. Судя по тому, как – явно, не пустые. А вот там, по соседству, неужели бомбы? Или снаряды для зениток – упаковка характерная. Нарушение техники безопасности – наказать вас за такое надо, фрицы. Чем мы и займемся.
Смотрим дальше. Так как подвиг Зои Космодемьянской повторять, совершенно неохота. Не буду касаться откровенно резуноидного бреда, что эта Зоя во исполнение директивы «оставить немцев без крова» жгла крестьянские дома, за что ее обозленные местные жители сами скрутили и немцам передали – слышал и такое по ящику, от какого-то вонидзе. Но вот по версии канонической: вы поверите, что командир отряда послал городскую девчонку, почти необученную, одну, с приказом «поди туда и что-то подожги?». Не верю я в такой бред – командирами засылаемых партизанских отрядов даже в сорок первом старались ставить людей хоть сколько-то опытных. Бред – потому что одного человека на такое посылать нельзя. Как нельзя ни в коем случае лезть на охраняемый объект, не рассмотрев предварительно, где часовые? Сколько их, как скоро меняются? Есть ли патрули, где они ходят и как часто? Где караулка с «группой быстрого реагирования»? Выход на объект – и пути отхода, очень желательно не один? Диверсанту, ставящему мину, или готовящему поджог, в этот момент сложно смотреть по сторонам – потому обязательно должен быть кто-то прикрывающий. А еще лучше, в дополнение, снайпер или пулемет напротив ихней караулки, прикрыть путь отхода; если просчитать действия преследователей и противопехотки или МОНки на пути заранее выставить, так это совсем замечательно. Ну а вот так дуром в одиночку, и попасть в руки не замеченного часового – простите, но у спецов по поводу такого «героизма» слов нет, кроме матерных. Сделать что-то, не снимая охрану, прийти и уйти незаметно – это даже у нас считалось, высший класс, требующий и опыта, и подготовки, и обязательной страховки, тут же валить часовых, если пошло не так.
Нет, ясно, что на войне по-всякому бывает. Удача улыбнется вдруг, откроет ворота, вот здесь и сейчас проскочить. Но это во-первых, тоже опыт и интуиция, оценить реально ли, а во-вторых, все равно «русская рулетка», когда от тебя мало что зависит. И, мое личное мнение, делать так можно, лишь когда по-полной, как я рассказал, отработать нельзя, или это будет еще больший риск. А в том конкретном случае с Зоей в изложении журналиста, я таких форс-мажорных обстоятельств не вижу. Если не считать за таковое, что командир отряда – не соответствует званию и должности.
И оттого гораздо больше верю в то, что говорил нам однажды препод в учебке. Что отряд тот партизанский был послан в немецкий тыл вести разведку и резать линии связи. Зоя же была комсомолкой-фанатичкой, которой в лесу сидеть не хотелось, когда надо фашистов бить – и она самовольно взяла бутылки с горючкой и умотала в деревню Петрищево, хоть что-то поджечь. Дальше все по тексту – и когда Лидов ославил в «Правде» всю ее историю, было бы странно нашим не подтвердить, что так и было задумано, был такой приказ, героической партизанке. И раскрутили, ради идеологии, и правильно это было – вот только девчонку жаль! .
Ну а мы не гордые. Не нужно нам посмертно в «Правду», и Звезду Героя – тихо придем и уйдем, а вот фрицы сдохнут.
Колючка по периметру – ну, если там мин нет, и не под током, то для нас несерьезно! И всего один часовой, у бочек ходит! Ведь если наши уже наведывались сюда, полгода назад – то должны же фрицы учесть?
В принципе, можно и отсюда бочки достать, из СВУ, бронебойно-зажигательной. После чего вон те зенитки опустят стволы и прочешут сопку частым гребнем. Так что – оставим как резервный вариант.
Главное – нет ли тут «секретов»? Сидят в засаде такие же спецы-егеря, замаскировавшись, сами все видят, ждут таких как мы. Это, между прочим, самое опасное, с чем может встретиться диверсант. И ничего не сделать – если только не наблюдать сутками, ведь спецы тоже люди, а не роботы, им надо спать жрать и все прочее, значит меняться они должны. Но нет у нас лишних суток – зато есть тепловизор, как раз на такое прихваченный. До теплозащитных костюмов додумаются лет через пятьдесят – так что засада будет как на ладони, если только они в рептилий не превратились, как в Голливуде, сколько человек тепла выделяет, даже лежа неподвижно?
Засады нет. Стемнело. Можно выдвигаться.
Идем мы с Андрюхой, и двое разведчиков-гвардейцев. Саперы, как я просил, «с собачьим чутьем, чтобы мины видели сквозь землю и в полной темноте». Еще тащим две резиновые лодки, какие летчики над морем берут, одноместные. Зачем, если можно просто плыть, речка-то совсем не широка? Можно конечно – вот только после в мокром бежать, расход сил будет много выше, нам это надо, если можно избегнуть?
Мин нет. Ну, фрицы, вы обнаглели! На Хебуктене, и то охрана была внушительнее – а здесь, когда до фронта можно пешком дойти? Саперы остаются, а я и Андрей перебираемся на тот берег, вытягиваем лодки и ползем наверх. Медленно и осторожно. Тут склон крутой, мины поставить сложно – а дальше уже проволока. И за ней часовой у бочек – шагах в ста. Место открытое, вплотную не подобраться – заметит. Но нам подбираться и не надо – окончательно убедившись, что в пределах видимости больше никого, стреляю из «винтореза», целясь в голову. Сто шагов с ПНВ – не промазать.
Пошло время – и адреналин. Режем проволоку, ныряем в дыру. Затененные участки преодолеваем бегом, лишь пригнувшись, сколько-то освещенные ползком. Андрей прикрывает, я ставлю мины. Еще из числа тех, своих – на радиосигнал, на время, на неизвлекаемость. Две на бочки. Еще одну решаю рискнуть, не зря же часовой ходил вокруг и бочек, и ящиков, вдруг огнем не достанет? Набрасываю шинель часового, надеваю его каску, «винторез» на «кар.98» не похож, но издали сойдет, если у зениток оглянется кто, до них метров двести. Прохожу до ящиков – точно, по маркировке, боеприпасы! Прилепляю мину – и так же назад.
Труп часового быстро подтаскиваем к бочкам. Бросаю тут же его каску и шинель. И назад, как пришли.
Назад добрались рекордно быстро – за сорок минут. Уже с этого берега реки, щелчок по гарнитуре Владу, засекаем время. Вот мы уже на сопке, все в сборе.
-Связь?
-Прошла. Подлетное.. минут через двадцать будут!
Началась вторая часть плана. И вывести нас из-под преследования, и причинить немцам еще ущерб. Ждем. Наконец слышу далекий звук моторов. Маяк давай!
Шестерка Ил-2 подходит с востока. У ведущего на приборной доске простейший маячок, буквально на коленке сделанный умельцами с «Воронежа». На фиксированной частоте, показывает направление и дистанцию до нашего передатчика, тоже из тех, иных времен. Привязка к местности – что цель от нашей точки, по такому-то курсу, на дистанции.. Достаточно, чтоб сошло на первый заход. А на второй, уже будет хорошая подсветка.
Штурмовики проскакивают буквально над нашими головами. Невидимые в ночи, мы находим их лишь по звуку. И сразу, пройдя наш «привод», начинают стрелять. Влад нажимает кнопку. И внизу вспыхивает солнце, на краю аэродрома. Не ядерный взрыв конечно, но тоже впечатляет. Гадайте теперь, фрицы, как это русские самолеты вышли на вас и ударили так точно!
Блин, никого из «горбатых» не задело? Нет, идут на второй заход! Теперь их цель, стоящие у полосы истребители. Слышен вой фрицевской сирены – алярм! И идут вверх трассы, с позиции зениток.. А ведь ближняя батарея тоже попадает в сектор обстрела «Илюшиных»?! Поможем! Влад, работаем, Андрей, корректируй по времени, остальные не стрелять!
Мы не видим, сквозь поле зрения прицела, когда штурмовики заходят на позиции зениток. Зато это хорошо видит Андрей, и командует нам. У меня уже на перекрестье офицер, похоже что командир батареи. Готов! Влад успел выбить наводчика одного из автоматов. Ищем цели – но Андрей команды не дает. Штурмовики утюжат уже что-то на той стороне аэродрома, там тоже что-то горит. Сделав третий заход, пропадают в темноте.
Ну и нам тут делать нечего – поработали хорошо! Теперь и у истребителей фрицевских проблемы начнутся, без бензина летать, придется им снизить активность. Если конвой не прорвется – ну тут я на «Воронеж» крепко надеюсь, чтоб не пропустили.
Чтобы Печенга стала нашей – в сорок втором!
Vlad1302
