#2650 Влад Савин » 27.06.2012, 01:49
Кэптен Джон МакКри, командир линкора «Айова».
Господи, позволь нам быстрее унести ноги!
А как это сделать, если полный ход моей красавицы всего восемь узлов? И больше никак не дать, потому что чтобы держаться на курсе, мы вынуждены работать левым внешним валом, единственным полностью исправным, назад. А вся тяга вперед, от левого внутреннего, с вибрацией, едва держим треть возможных оборотов, и от этого еще вычет реверса на левый внешний! И поступление воды через дейдвуд усиливается, пока успеваем откачивать, благо мощности хватает – но стрелять кормовой башней категорически нельзя. И радаров у нас больше нет, накрылись магнетроны, что уцелело после первого попадания торпеды, не пережило второго.
Хотя я боялся большего. Что немецкие лодки сейчас навалятся на нас слаженной командой, взаимодействуя друг с другом. Неужели нам повезло выйти из зоны действия той, самой первой стаи? Последующие атаки все же носили черты импровизации, в них не было мастерства того ганса, который незаметно проник внутрь ордера, выбрал цель, и демонстративно ушел под бомбами, как под обстрелом в полный рост. Хотя вторая атака была опасна, будь на месте этого гунна японец, мы бы наверное, взорвались. И плохо было, что пострадал именно правый борт, теперь нас еще больше заваливало с курса вбок, пришлось увеличить обороты назад на левом-внешнем, скорость упала с восьми узлов до шести, а про управляемость вообще молчу, сделать левую циркуляцию мы наверное, не могли бы в принципе, вправо было легче, достаточно перевести левый внешний на полный вперед.
Когда мы придем в базу, отремонтируемся, закончим курс боевой подготовки, и перейдем на Тихий Океан – интересно, случится ли у нас там поход столь же напряженный и опасный? Будет смешно, если окажется, что среди миссий «Айовы» за весь ее, без всякого сомнения, долгий и славный путь, самой жаркой окажется именно первая, учебная, когда мы и драться-то по настоящему были не должны, ну а все прочие будут именно такими прогулками со стрельбой, как ожидалось сейчас.
И очень мешали спасенные. Без малого полторы тысячи человек экипажа «Белью Вуд», а как вы думаете, куда их дели? Мало того, что в кубриках не повернуться. Казалось бы, лишние руки на борту, хоть для заделки пробоин и прочих ремонтных работ? Но наш корабль был им незнаком, а главное, боевой дух был совершенно не на высоте. Те из них, кто были обожжены – не тяжелые, занявшие весь наш лазарет, но и легкораненые, которые могли бы нести службу, злостно уклонялись от работы, вели панические разговоры, что весьма вредно влияло уже на наш экипаж. Мой старший помощник вообще предложил «загнать это стадо куда-нибудь с глаз долой, чтобы не путались под ногами», на что я ответил, прекрасно, а знает ли о на корабле такое место, где поместить больше тысячи человек?
Безопаснее было бы идти противолодочным зигзагом, но для нас это, по понятным причинам, было невыполнимо. Так что вся надежда была на эсминцы. Они спасли нашу подраненную красотку, когда встретилась еще одна субмарина, на этот раз немец вообще не рискнул приближаться, и стрелял по «Мобилу». Одна торпеда попала, в левый борт перед первой трубой, машины, котлы и погреба не пострадали, но из-за пробоины нельзя было развить большой ход, и затопило централь – главный вычислитель СУО - хотя орудия остались целы, огневая мощь крейсера упала в разы. И вышел из строя радар, отныне мы во всем могли полагаться лишь на эсминцы.
Слабым утешением было лишь то, что этому волку Деница уйти не удалось. Сразу два эсминца, «Вадсворт» и «Хелфорт», последовательно зашли в атаку, ударив из «хеджехогов». В отличие от обычных глубинных бомб, эти взрываются не на заданной глубине, а при ударе о корпус подлодки, причем взрыв одной бомбы вызывает срабатывание всего залпа, идущего достаточно кучно. Как донесли с эсминцев, картина была впечатляющей, море вспучилось, и с глубины вылетели огромные пузыри воздуха, соляр и обломки. И эта субмарина хоть не успеет донести остальным о наших координатах, курсе и скорости.
Несмотря на все усилия, наш курс все больше отклонялся вправо, немного, по чуть-чуть, но постоянно. Так как для поворота влево на десять градусов, пришлось бы сделать циркуляцию вправо на триста пятьдесят, то я решил скорректировать курс, когда он перейдет нулевое направление, чистый норд.
Было утро первое мая. Мы шли курсом 355, шесть узлов, при волнении три балла, слабая облачность, умеренный юго-западный ветер. «Мобил» теперь не шел впереди во главе завесы эсминцев, а держался правее нас, как раньше несчастный «Белью Вуд», признаюсь, я приказал ему быть там, чтобы прикрыть наш пробитый правый борт от возможной атаки, но его скорость была выше, и он все время уходил с нашего траверза вперед, что было нежелательно, при возможной нашей потере управления и циркуляции вправо, возникала опасность столкновения. В одиннадцать часов с «Хелфорта», идущего крайним левофлановым, передали о двух целях на радаре, по пеленгу 275, очень скоро они были обнаружены визуально, на предельной для дальномеров дистанции двенадцать миль.
В свое оправдание могу еще сказать, что мы знали о трагедии с «Куин Элизабет», но никак не думали, что немцы решатся зайти так далеко на юг, а не спешить после успеха к своим базам. Заметив нас, один из неопознанных кораблей резко повернул вправо, курсом на юг, сохраняя и даже увеличивая дистанцию, второй же продолжал идти курсом где-то 135, быстро сближаясь. Мы могли наблюдать его в ракурсе где-то под сорок пять, поэтому опознание по силуэту было затруднено. Кому-то на мостике он показался похожим на «Уичиту», но ведь она вроде в Тихом океане?
Слишком много «если»! Мы слишком страшились подлодок – и потому никому не пришло в голову послать хотя бы один эсминец навстречу (его бы скорее всего, расстреляли, но мы успели бы понять, с кем имеем дело, на большем расстоянии). Нам говорили, что «Айова», это самый лучший, самый сильный, самый быстрый, самый защищенный в мире линкор, и если враг посмеет приблизиться, его можно будет смело списать – оттого мы просто не ждали, что фактически в наших водах, где давно уже не появлялись немецкие надводные рейдеры, джерри будут вести себя с такой наглостью. Потому, медлили с открытием огня, потопить всегда успеем, а вдруг это наш, или британец? Наконец, и это пожалуй главное, мы еще не были бою, не имели привычки (от которой часто страдают свои же) «сначала стреляй, после разберемся». Офицеры и матросы на своих боевых постах ждали моего приказа. А я все не решался его отдать, считая что ничего особенного не происходит, время есть. К тому же противник был первоначально определен, как тяжелый крейсер, а это, согласитесь, другая весовая категория с нами!
Чужак (или все-таки свой?) заходил к нам за корму. Если вначале он шел курсом юго-восток, то сейчас, похоже, довернул на юго-восток-восток, его ракурс был почти в нос, трудно было различить, одна у него труба или две. Но орудия его были пока повернуты по-походному, что сбивало нас с толку. И на таком расстоянии невозможно было разобрать его флаг.
Мы были к нему в ордере едва ли не ближе всех. «Мобил» снова убежал вперед, и был практически в створе нас и чужака. Эсминцы вели поиск впереди и с флангов, ведь лодки с кормовых углов не атаковали. Лишь «Хелфорд» и «Сигсби» находились от нас слева, почти на траверзе, один чуть впереди, второй позади.
Поведение чужака мне все больше не нравилось. Он был уже ближе чем в девяти милях, 86 кабельтовых по дальномеру. Я приказал развернуть на него нашу башню номер два (единственную боеспособную). Но чужак нас опередил. 85 кабельтовых, он резко отворачивает вправо, приводя нас в сектор стрельбы всем бортом. Его орудия приходят в движение, наводясь на нас. И теперь, в профиль, легко узнать его силуэт – «Шарнхорст».
Vlad1302
