#651 maitre1972 » 04.11.2012, 16:52
По просьбе некоторых формучам и от собственного неуемного желания подсмотреть внутренний мир простого русского попаданца.
С именами персонажей разберется Автор.
Геннадий Фуфлоф, позывной «Крокодил», пока еще подпоручик по адмиралтейству, главный лагерь русских войск на р. Ялу, конец апреля 1904 года.
«Как стоит, скотина, голову выше» и глухой удар. Лощенный штабс-капитан из вновь прибывших. Пришел «навестить» сестричку милосердия в госпиталь, получил от ворот поворот — настоящих героев класть некуда, и теперь вымещает плохое настроение на смертельно уставшем, пропахшем потом и насквозь пропыленном вознице, который только что доставил двух тяжелораненых в случайной стычке солдат.
Этот окрик не только вырывает меня из мечтательной полудрему на полуденном солнышке, но и возвращает в реальность 1904 года. Конечно, среди офицеров современной мне Российской армии хватало и самодуров, и воров, и просто дураков. Но чтобы изгаляться над человеком ради собственного удовольствия – такого не было.
М-да, итак, что мы имеем? Остановленное наступление японцев и собственные кровавые потери, намного превысившие 14 % в реальной истории. Среди раненных, слава Богу, нетяжелых, и Великий Князь. А вы думаете, почему я возле госпиталя?
Но я все больше о своем думаю. Взять тех же медсестричек, многие из которых благородного происхождения, из состоятельный семей? Кто я для них? Подпоручик по адмиралтейству – повысили нас всех пятерых сразу, в первый раз польза от «волосатой руки» на самом верху. Невелик чин. Дали орден Анны 4-й степени за храбрость – кого на своевременную доставку депеш под сильным огнем неприятеля, кого за своевременную эвакуацию наследника престола с поля боя. Всего лишь первая офицерская награда. Правда, от Имени Его Императорского Величества собственноручно награжден Его Императорским Высочеством Великим Князем Михаилом Александровичем, вместе с капитаном пехотинцев и поручиком охотно-конной команды, офицерским Георгием за истребление гвардейского батальона на острове Киурито в самый первый день сражения. Кое-что. Потомственное дворянство и пенсия. Целых 150 рублей! В год! Квалифицированный рабочий в РАЗЫ больше получает!
Но мало мне этого, мало. Вон Кислюк, который директор бригадной школы на Элиотах, кто был в моем времени? Учитель по диплому, ни дня детям не преподававший, а сразу же сбежавший за длинным рублем, проплававший на должности «принеси-подай» до провала в прошлое. Для солдат – «Его высокоблагородие», для учительниц – «душка», «милейший Константин Владимирович», даже для местных офицеров, когда проставился на прощальном банкете в Собрании в честь отъезда Великого князя в войска,–так выпьем же за «достойного носителя прогресса»! Мля! Товарищи мои тоже при делах. Каждый при своем. Серега Никонов – начальник охраны, ему не до реверансов и рефлексий, ответственность гложет, и днем, и ночью, понимаешь. Паша Коломийцев, наш аналитик и эрудит, тоже забурел, для штабных полканов кем-то вроде бабы Ванги служит.
Мне остается только один выход – совершать подвиги на поле боя, расти в чинах и прибавлять в орденах до самой глубокой старости. Тогда, если революции не случится (а она случится, если нынешней элите вовремя мозги не вправить, да руки с ножками поотрывать) и моих детей и внуков есть шанс стать Людьми. А новая задача для меня уже есть. Решено разгромить штаб резервной бригады. А то нехорошо как-то получается. От 12-й дивизии осталась ровно половина. Кто говорил, что нормальные герои всегда идут в обход? Императорские гвардейцы целыми батальона ложились под пулеметным огнем и во время форсирования, и во время штурма главной позиции. Штаб гвардейской дивизии взлетел на воздух в деревушке Хусан, заминированной накануне «ввиду неизбежного захвата неприятелем». Во 2-й дивизии тоже потери, считающиеся приемлемыми разве что в японской и русской армиях. А эти, почитай и пороху не нюхали. Держитесь, узкоглазые черти. Крокодил (прозвище, закрепившееся за мной еще в учебке), он только в мультике добрый.
Ладно, пора встать, отряхнуться и собраться. Этот мудило от возницы отстал. Сейчас за меня примется.