Дорога в Царьград (1877 год)

[onestjonhes]

Старый советский анекдот о суде в Грузии:

Судья, с акцентом:
- Подсудимый, ваше последнее слово!
- Пятнадцать тысяч.
- Суд удаляется на совещание.

Сейчас все гораздо печальнее. О "Хромой лошади" слышали? Как-то судья приняла решение выпустить главного обвиняемого. Не за спасибо, а за сумму, которой хватило на приобретение домика в Черногории. К счастью прокуратура опротестовала решение и Зак остался под стражей. А теперь и получил реальный срок. Но... самое смешное, что о ситуации все знают, а судья судит дальше.

С совестью судей разбираться крайне просто - они должны быть не неподсудны и не обладать иммунитетом. Судья должен быть прозрачен и за любое правонарушение вылетать нафиг с должности.

[reeroe]

С совестью судей разбираться крайне просто - они должны быть не неподсудны и не обладать иммунитетом. Судья должен быть прозрачен и за любое правонарушение вылетать нафиг с должности.

И следующим шагом станет устранение принципиальных судейских руками непринципиальных. Отличный план!

[onestjonhes]

И следующим шагом станет устранение принципиальных судейских руками непринципиальных. Отличный план!

ИМХО: среди судей таких нет. Я о принципиальных. Во всяком случае не слышал. Помните суды на Ульманом, Аракчеевым, Худяковым, Будановым - каждый из них был оправдан судом присяжных, а судьи отменили решение суда присяжных и осудили людей. Кстати, судья осудивший Буданова чуть позже сел по обвинению в коррупции.

Как сказал один бывший прокурор, в частной беседе, для борьбы с коррупцией нужно расстрелять судей. Каждого первого. И набрать новых, неизбалованных неприкосновенностью. Другого лекарства нет.

Есть еще один метод - выборность судей. Граждане должны сами выбирать судей районного суда.

[Sled]

Как сказал один бывший прокурор, в частной беседе, для борьбы с коррупцией нужно расстрелять судей. Каждого первого. И набрать новых, неизбалованных неприкосновенностью.

Интересно, почему прокурор о своем "сословии" не стал распространяться в подобном ключе? Ведь именно прокуратура поддерживала обвинения по всем вышеперечисленным Вами уголовным делам

суды на Ульманом, Аракчеевым, Худяковым, Будановым

и именно прокуратура опротестовывала в Вышестоящей судебной инстанции решения присяжных по этим делам.
Что в такой ситуации с прокурорскими делать? Повесить КАЖДОГО?

А из кого новых прокуроров и судей набирать станут - из тех же ворот что и весь народ!
Тут проблема не в выборности, а гораздо глубже - нужно менять правосознание людей - простых обывателей, а вот как? Тут рецептов много и разных, но вот единственно верного мне не встречалось.

[Александр М.]

Ув. vorobei, не пора ли завязать с "юридической" дискуссией? Типа "караул устал". А то ведь вся эта болтовня к теме не относится.

[vorobei]

Согласен.

По просьбе автора дискуссии на посторонние темы прекращаем. Обсуждаем только собственно произведение.

Это типа предупреждение, если кто не понял. Кому есть что сказать, можно открыть новую тему, благо есть для того специальный раздел.

[Соловейчик]

более серьёзной оказалась информация о двух типах, околачивавшихся под окнами турецкой резиденции. Первым был "золотоордынец", по всей видимости страдавший вуайеризмом. Ему очень хотелось увидеть - чем занимаются царь и его гостья. С дураком не стали связываться и просто аккуратно его "отключили"

Никаких правил приличия и воспитания - а ещё дворянин!

[Соловейчик]

Зайдя в очередной раз на "Самиздат", посмеялся. Публика удивляется,почему у автора среди рядового и сержантского состава попаданцев нет ни дезертиров,ни мародёров.

[Михаил Александрович]

Зайдя в очередной раз на "Самиздат", посмеялся. Публика удивляется,почему у автора среди рядового и сержантского состава попаданцев нет ни дезертиров,ни мародёров.

А откуда там появятся дезертиры? С кораблей - не получится. А среди тех, кто турок мочил - идиотов нет. Да и к кому они дезертировать могут? Ну не к туркам же конца XIX века!

А мародёры... Так, дисциплина же?! Да и, если представить, что они захотят что-то упереть хоть мало-мальски заметное... Куда они это прятать-то будут? Да и, опять таки, Ларионов же не идиот, чтобы за его войсками закрепилась репутация мародёров. Наверняка такое не поощряется и в инструктажах уже наверняка не раз прописывались кары за оное.

[reeroe]

Публика удивляется,почему у автора среди рядового и сержантского состава попаданцев нет ни дезертиров,ни мародёров.

Удивляющимся просто никогда не попадался на жизненном пути типаж лейтенанта Булыги. Иначе не удивлялись бы, уж очень колоритный представитель семейства ваньки-взводного.

[Semargl]

А ещё - что собственно переть-то? Гружёную овощами арбу?
а золото на улицах не валяется.

[Александр М.]

18 (6) июня 1877 года, полдень, на траверзе залива Суда, остров Крит. Пароход «Звезда Марселя».
Писатель и путешественник Жюль Верн.
Яркое июньское солнце стоит в зените и безжалостно жарит все живое. Море играет миллионами бликов, так, что больно глазам. Только легкий морской ветерок, пахнущий солью и водорослями, спасает от невыносимой духоты. В каютах парохода находиться просто невозможно, и обливающиеся потом важные господа и нарядно одетые дамы столпились под легким белым полотняным навесом. Все их взгляды направлены на проплывающий справа от нас берег Крита. Там, в покрытых воронками, обугленных развалинах турецкого военного порта до сих пор что-то еще чадно дымит. В мою подзорную трубу видно, как среди развалин береговых укреплений бродят фигурки в темно-зеленой форме, и разодетые как павлины греческие солдаты.
Для турок, кажется, все уже кончено. В гавани из под воды торчит несколько мачт, очевидно принадлежащих нескольким небольшим парусникам. Остатки турецкого флота затоплены прямо у причалов. Все остальное пространство бухты заполнено фелюгами и каиками под греческими флагами. Чуть дальше в море в дрейфе лежат два окрашенных в темно-серый цвет корабля под флагами Российской империи. Очевидно, что мы стали зрителями финальной сцены драмы: «Смерть больного человека на Босфоре». Главный герой умер, а его победители, по законам классической драмы, произносят прощальные речи, и славят друг друга.
Когда русские корабли так быстро и безжалостно уничтожили британскую эскадру, мы были еще в Марселе. Наш пароход должен был отойти на следующий день. Телеграф, это великое изобретение XIX века, тут же разнес новость о сражении при Саламине по всей Европе. Не испытывая большой любви к русским, я все же с горячим одобрением встретил эту новость. Русский медведь наконец-то поставил британского льва на то место, которое он заслуживает. Я думаю, что королева Виктория сейчас вне себя от злобы. Но она ничего не может сделать – от ее Средиземноморского флота осталось всего несколько броненосных корветов и посыльных судов. Жалкое и поучительное зрелище. Похоже, что в восточном Средиземноморье теперь господствует русский флот.
Один из русских кораблей внезапно срывается с места, и направляется в сторону «Звезды Марселя». На его мачтах не видно поднятых парусов, да и сами мачты не несут привычных нам рей и стеньг. Из трубы русского корабля не валит дым, а лишь видно что-то, напоминающее легкий туман. Какая же сила так легко и свободно несет по воде этот стальной клин, несомненно, вооруженный мощным оружием?!
Поднятый кораблем флажный сигнал предписал нашему пароходу лечь в дрейф, и приготовиться к приему досмотровой партии. Среди важных господ под навесом возникла легкая паника. Многие из них до сих пор представляют русских, как ужасных бородатых казаков с балалайками с дикими медведями на поводке. Господа бледнеют, а дамы тихонько повизгивают, и готовятся упасть в обморок. Наверное, они представляют, как грязные бородатые русские солдаты в красных рубашках и с кнутами начнут их домогаться прямо на палубе парохода.
Доносящиеся с нижней палубы выкрики, в деталях описывают то, что ждет отдельных дам и некоторых господ. Это простонародье так развлекается. Какой ужас, что французы от рождения делятся на две неравные части… На меньшую, у которой есть все, что они пожелают, и на большую, у которой есть лишь право умереть с голоду. Мою милую Францию заполонили жадные Шейлоки, которым наплевать на французов, а важны только прибыли.
Вон, как засуетился агент банкирского дома Ротшильдов. У него какие-то темные делишки в Афинах, а это значит, что кто-то вскоре будет выброшен из дома под открытое небо, чьи-то дети будут голодать, а может и умрут с голоду. За такими важными господами всегда ходит большое зло.
Сейчас месье Моран взволнован и расстроен. Задержав наш корабль, русские могут поломать все его планы. Кроме того, ходят смутные слухи о крайне неодобрительном отношении руководства Югоросии к Ротшильдам в частности, и еврейским банкирам вообще. А корабль, приближающийся сейчас к нам, явно принадлежит этой юной, но уже сильной и опасной империи. Это именно империя, хотя ее военный вождь и не провозгласил себя императором. Пока не провозгласил… В газетах писали, что через месяц по православному обряду будет заново освящен древний собор Святой Софии, и вот тогда…
Наш капитан послушно вывалил кранцы, и военный корабль под андреевским флагом становится с нами борт о борт. А почему бы и нет, погода позволяет, и русский рулевой мастерски притирается к борту «Звезды Марселя». Вот уже швартовые концы накинуты на кнехты, и между кораблями переброшен трап. Добро пожаловать.
На лице капитана Сонье такое выражение, будто он сию минуту встречает самых дорогих в своей жизни гостей. Но офицер и трое солдат, которые перешли к нам на борт, явно не были обмануты этим показным радушием. Офицер, был одет почти так же просто, как и солдаты. В отличие от нашей армии, разница в форме между ним и нижними чинами была минимальной. Офицер на довольно приличном английском языке объявил пассажирам и команде, что ничего страшного им не грозит. Корабль зашел в зону боевых действий, и поэтому всего лишь будет произведена проверка судовых и личных документов, с целью выявления подданных враждебных государств, и грузов, являющихся вражеской собственностью, а так же военной контрабандой. Всего-то, волноваться не о чем. Предъявляем паспорта, и те, у кого совесть чиста, улыбаются.
Странно, почему он с нами заговорил на английском? Обычно русские дворяне, а офицеры там все дворяне, владеют французским языком так же свободно, как и родным русским… Правда, с тех пор, как четверть века назад наш Император соблазнился Крымской авантюрой англичан, французский язык в России стал не совсем в моде. А этот офицер как раз из молодых… И, кстати, что на них за форма? Не припомню, чтобы такая была в русской армии.
Так получилось, что я оказался одним из первых в очереди на проверку документов.
– Месье Жюль Верн? – спросил меня офицер, внимательно изучая мой паспорт, – С какой целью следуете в Афины? – Желаете написать роман о разгроме британского флота?
Сказать по-честному, я немного оторопел, – Э-э-э, а с чего вы взяли… что я э-э-э-э, писатель?
– Ну как же, месье, – усмехнулся лейтенант, возвращая мне паспорт, – я даже знаю, что вы великий писатель. Кто у нас не знает Жюля Верна, и по фамилии, и в лицо. Кстати, ваши документы в порядке, и вы можете быть свободны.
Я решился, – Э, месье лейтенант, одну минуточку. Вы ведь из Югороссии? – сказал я и подумал, – Ну, почему я не дипломат, это у них должно быть все гладко.
– Да, – коротко ответил русский.
Во рту у меня от волнения пересохло, – У меня, месье лейтенант, собственно, поручение, от нашего президента Мак Магона к вашему правителю адмиралу Ларионоффу.
Лейтенант улыбнулся, – Тогда, месье, вам лучше отправиться с нами, мы тут уже закончили свои дела, а дальше греки справятся и без нас. Будем в Константинополе дня через три… Соберите свои вещи, и переходите к нам на борт, каюту мы вам найдем. Может, и про нас вы что-нибудь напишите…
Разговаривали мы с ним по-английски. Но в конце нашего разговора лейтенант окликнул часового у трапа, и сказал ему несколько слов на русском языке, которые остались для меня непонятными.
Оказалось, что это было распоряжение оказать мне помощь в переноске вещей и выделить для меня каюту. Двое коренастых русских солдат, крепких как медведи, помогли мне перетащить мои чемоданы на русский военный корабль, именуемый «Сметливый». Чтобы вы знали, с русского языка это переводится, как: «Тот, кто быстро и правильно думает»…
Да, кстати, о наших дамах со «Звезды Марселя». Когда мы отчаливали от парохода, они мне показались немного разочарованными от того, что к ним никто… ну, вы понимаете. По сравнению с большинством наших изнеженных французов, русские солдаты выглядят идеалом мужчины и воина. И еще, никогда мне не приходилось столько писать, просто удивительно, как я оказался популярен у этих людей. Мне пришлось дать автограф всем, от месье Гостева, капитана 2-го ранга и командира этого загадочного корабля, до самого последнего матроса и солдата… Самое странное заключалось в том, что многие из моих почитателей предлагали мне оставить автограф на моих книгах на русском языке, изданных в России… Неужели там я так популярен?! – Удивительная страна…

[Александр М.]

17 (5) июня 1877 года. Болгария. Зимница, Ставка командования русских войск на Балканах.
Полковник Антонова Нина Викторовна.
На следующий день после первой встречи Германского канцлера с его российским коллегой Игнатьевым и капитаном Тамбовцевым, Бисмарк, попросил новой аудиенции. На этот раз с главой Югоросского представительства в Ставке, то есть, со мной. Я согласилась принять его ближе к вечеру. Дополнительное время мне было нужно для того чтобы еще раз познакомиться с «железным канцлером», пока виртуально. Сев за ноутбук, я занялась изучением всех изгибов германской внешней политики, которой так долго заправлял Бисмарк.
Внешне Отто фон Бисмарк выглядел так, как описывал его в своей книге «Битва железных канцлеров» Валентин Саввич Пикуль. Здоровенный детина уже в летах, плотное телосложение, висящие «моржовые» усы и зычный бас. Типичный пруссак. На лице «шмиссы» – следы студенческих дуэлей. В молодости, по-видимому, канцлер был большим забиякой. Впрочем, даже сейчас, когда ему перевалило за шестьдесят. Бисмарк не был похож на миротворца.
На встречу со мной Бимарк пришел с переводчиком. Но нам удалось быстро убедить нашего гостя, что разговор тет-а-тет будет гораздо продуктивнее, благо Бисмарк немного знал русский язык, а я немецкий. Мы сошлись с ним на том, что беседу мы будет вести с ним на французском – универсальном языке дипломатов того времени.
Насчет обращения друг к другу мы договорились заранее. Бисмарк сказал, что его вполне устроит, если я буду называть его просто – герр Отто. В свою очередь канцлер поинтересовался – как ему лучше обращаться ко мне. Он сразу сказал, что называть меня «фрау оберст» у него как-то язык не поворачивается. Я предложила, чтобы он называл меня фрау Нина. А на вопросительный взгляд канцлера ответила, – да, я была замужем, сейчас вдова. Есть, знаете ли, такое место на свете – Чечня.
Герр Отто понимающе кивнул. Пруссия постоянно направляла своих офицеров на стажировку в русскую Кавказскую армию. В результате этого обмена опытом, мир узнал названия таких захолустных местечек как Ведено и Дарго. Некоторые херрен официрен, правда, возвращались в фатерланд в гробах. Но, это кому как повезет. Вот и моему Сергею не повезло. Правда, к 2012 году все кто был виновен в его смерти, были давно мертвы. Люди из нашей службы все помнят и никому ничего не прощают.
Переговоры начались с того, что Бисмарк, в свойственной ему манере, взял быка за рога, и прямо сказал мне, что с новым, но мощным государством, так неожиданно возникшим на руинах поверженной во прах Оманской империи, он хотел бы заключить договор, гарантирующий Германии ее западные границы. То есть это соглашение должно узаконить захват Германией Эльзаса и Лотарингии.
– Я знаю, фрау Нина, – говорил мне Бисмарк, – что вы имеете достаточное влияние на императора Александра II, чтобы убедить его не помогать этой интриганке Франции, которая мечтает взять реванш за поражение в войне с Пруссией.
Я ответила ему, что влиянием на русского царя я, действительно, немного располагаю, но не настолько, чтобы заставить его принимать такие важные решения. Но я так же высказала свою точку зрения на то, что сейчас происходит в Европе.
– Герр Отто, я полностью с вами согласна в том, что мечта о возвращении Эльзаса и Лотарингии в состав Франции стала для французов чем-то вроде национальной паранойи. Но этой своей идеей фикс Франция оказала себе медвежью услугу. Она теперь запрограммирована на реванш. А это делает ее политику предсказуемой и управляемой. Любое государство, играя на желании Франции вернуть потерянные провинции, может добиваться от нее многих преференций и льгот. – я прямо глянула в глаза Бисмарку, – Югороссия этим путем не пойдет. И даже более того, постарается, чтобы новый канцлер Российской империи господин Игнатьев не стал спешить с заключением союзного договора с Францией. Ибо этот путь ведет нас в никуда…
Сказанное мною пришлось по душе Бисмарку. Он обещал оказать нам помощь в международном признании Югороссии, и оказать давление на Австрию, чтобы она была более податливой в вопросе Боснии и Герцеговины. Тут я его огорошила, заявив, что Босния и Герцеговина нас мало интересуют.
– Видите ли, герр Отто, – сказала я ему, – будем друг с другом честными. Если вы хотите чтобы Россия, заметьте не Югороссия, а Россия, не заключала союза с Францией, вы должны порвать альянс с Австро-Венгрией, иначе… Иначе, все наши аргументы для графа Игнатьева и императора Александра II будут пустым звуком. Франко-русский союз тогда естественным образом образуется в противовес противоестественному Австро-Германскому альянсу.
А, что касается желания Австро-Венгрии аннексировать Боснию и Герцеговину, то будем считать, что это ее последнее желание. Вряд ли Вена сможет удержать в повиновении своих разноплеменных подданных. Мы еще не решили, что делать с этим ассорти из сербов, хорватов и мусульман, но австрийцам там ничего не светит, – я внимательно посмотрела на Бисмарка, а он на меня, стараясь уловить мою мысль, – или вы считаете, что необходимо поощрять желание Двуединой монархии, стащить в кучу все, что плохо лежит? Так можно далеко зайти. – Бисмарк кивнул головой, соглашаясь с моими доводами.
А я продолжила, – Я полагаю, что Австрия этой возней с Боснией и Герцеговиной мечтает втянуть Германскую и Российскую империи в противостояние. Хочу напомнить вам одно ваше высказывание: «Я не сторонник активного участия Германии Восточных делах, поскольку в общем не усматриваю для Германии интереса, который стоил бы костей хотя бы одного померанского гренадера».
Бисмарк рассеянно кивнул мне, после чего удивленно посмотрел на меня, - Браво, фрау Нина, вы так хорошо познакомились с моими речами, что запомнили даже то, что я сказал год назад на заседании рейхстага.
Я ответила Бисмарку, что умные вещи, сказанные умным человеком, стоят того, чтобы их запомнили в веках. Канцлер не без удовольствия выслушал мой комплимент, после чего решил ответить мне своим комплиментом.
– Фрау Нина, я не могу вас понять – смотрю на вас, и вижу очаровательную женщину, закрываю глаза, и слышу рассуждения опытнейшего политика, которого бы я, не раздумывая, пригласил бы на службу в свой МИД. Я очень рад, что в новом государстве есть политики, которым гордились бы и некоторые старые европейские государства.
Я решила закончить обмен комплиментами, и вернула Бисмарка к основной теме нашей беседы. – Герр Отто, что вы можете сказать о вашей дальнейшей политики в отношении Австрии? Как я вам уже сказала, поскольку эта держава настроена враждебно по отношению к русским, то продолжение нынешней политики приведет Германию к тому, что ей придется защищать это лоскутное одеяло в случае возможных будущих конфликтов с Россией и Югороссией.
Бисмарк стал серьезным. – Видите ли, фрау Нина, – Австрия, это гнилая бочка, в которой бродит и бурлит вино. Весь вопрос в том – насколько крепки обручи, которые скрепляют эту бочку, и сумеем ли мы, стоящие с ней рядом, вовремя отпрянуть от нее, чтобы ее разлетающиеся обломки не покалечили нас, соседей этой бочки.
Я ответила Бисмарку, что ведь один раз подобную бочку под названием Польша удалось уже поделить. Страшно подумать в какую гноящуюся рану могла превратиться эта страна впав в анархию. И в данном случае возможен раздел австро-венгерского наследства на троих, включая Италию. А уж ждать ли того момента, когда эта лоскутная империя отдаст концы вполне естественным путем или использовать очередной кризис так это дело десятое.
– Поймите, герр Отто, – Германия много больше проиграет, чем выиграет, если будет поддерживать Вену, ведь жизнеспособность этого государства стремительно катится к нулю. Стоит ли надеяться, что дряхлеющая империя проявит юношескую прыть. А выиграть Германия может намного больше, чем проиграть. Ведь многое из выморочного наследства перейдет к соседям Австро-Венгрии… В частности, как я понимаю, особо вас интересуют земли населенные теми, кто говорит по-немецки… Россия возьмет себе славян, а Будапешт останется Габсбургам в качестве утешительного приза. Если не захотят – кончат, как Бурбоны
– Да, Фрау Нина, – сказал с ухмылкой Бисмарк, вытирая пот со лба, – вы меня удивили, политика вещь довольно циничная, но надо ли бравировать этой циничностью?
– Герр Отто, парировала я, – Помнится, что вы как-то сказали: «В основе любых политических переговоров лежит принцип "do ut des" ("даю, чтобы ты дал», лат.), даже если для приличия об этом пока не говорят».
– Когда это я говорил? – удивился Бисмарк,
– Еще не говорили? – в свою очередь удивилась я, – ну, значит, еще скажите.
Бисмарк внимательно посмотрел на меня, – Фрау Нина, скажу вам честно, я человек не из робкого десятка, но общаясь с вами и вашими соотечественниками, я иногда испытываю чувство робости и даже страха. Вы словно люди из какого-то другого мира. Я даже не беру во внимание вашу совершенную технику. Вот так, походя, приговорить империю, которой исполнилось много сотен лет. Что-то сидит внутри вас такое… Порой я начинаю верить в то, что пишут о вас европейские газеты. Вы, надеюсь, их читаете?
– Естественно, – усмехнулась я. – Но вы же прекрасно знаете, герр Отто, что газеты – это один из видов ведения боевых действий, который, хотя физически и не убивает людей, но психологически разоружает их, заставляя порой признать себя побежденными еще до начала сражения. Кстати, не мы приговорили Австрию, просто, она стара, больна, и погибает от маразма. Мы только поставили диагноз. И он гласит – пациент неизлечимо болен…
Возвращаясь к газетам, скажу, следующее, – добавила я, – совершенство нынешних средств массовой информации еще не достигло такого уровня, чтобы добиваться таких глобальных результатов. Один из европейских политик как-то изрек: «В конце концов, печать для меня – всего лишь типографская краска на бумаге, с которой мы войны не ведем».
– Прекрасно сказано, восхитился Бисмарк, - а вы не помните, кто это сказал?
Я замялась, вспомнив, что сказано это было самим Бисмарком, правда, десять лет спустя.
Бисмарк, как умный и проницательный политик, заметил мою мгновенную растерянность.
– Фрау Нина, - сказал он, – Я чувствую, что вы знаете очень много. Возможно, гораздо больше, чем все, ныне живущие на земле. Я не имею права от вас требовать, но ради всего святого – скажите, кто вы, и откуда пришли в наш мир?
Я пристально посмотрела на Бисмарка. Меньше всего он был похож на «железного канцлера». Он как-то обмяк, а глаза у него стали похожи на глаза ребенка, ожидающего чуда у новогодней елки…
– Герр Отто, – начала я свой рассказ, – как-то раз, много-много десятков лет тому вперед, по Средиземному морю двигалась эскадра боевых кораблей под андреевскими флагами. Мир, к тому времени, превратился в ад, вынужденный выбирать между ужасным концом, или бесконечным ужасом. То, что он был адом для нас, так это полбеды, мы люди привычные. Вам этот мир понравился бы еще меньше, – я раскрыла папку и достала оттуда фото, – Знакомьтесь герр Отто, – это канцлерин Германии Ангела Меркель…

[yore]

Не знаю, как по Боевому Уставу ВМС РФ, но, на мой взгляд, командир корабля, осуществляющий в сложившейся ситуации (перенос+состояние войны+непонятная геополитическая ситуация) швартовку УНИКАЛЬНОЙ и НЕВОСПОЛНИМОЙ боевой единицы к борту пассажирского судна в открытом море всего лишь с целью досмотра и проверки документов, не соответствует своей должности.
Автор, так не делается. Какое бы состояние моря не было, риск навала на борт никто не отменял, не говоря уже о: режиме секретности, риске диверсии, риске аварии на проверяемом судне...

[alexBelVMF]

Не знаю, как по Боевому Уставу ВМС РФ, но, на мой взгляд, командир корабля, осуществляющий в сложившейся ситуации (перенос+состояние войны+непонятная геополитическая ситуация) швартовку УНИКАЛЬНОЙ и НЕВОСПОЛНИМОЙ боевой единицы к борту пассажирского судна в открытом море всего лишь с целью досмотра и проверки документов, не соответствует своей должности.

Устав для него сейчас то, что к/а Ларионов приказал. А пришвартоваться - надежнее, чем лодку/катер гонять. Наконец, надо народу, проживающему в окрестных государствах себя показать. ТОГДА можно было такую роскошь себе позволить! Можно считать сии мероприятия частью PR-кампании. А вообще - руку на югороссов поднять - по тогдашним меркам - извращенный способ самоубийства. Для того описанные ранее образцово-показательные акции и проводились.

[Соловейчик]

Да,бедный Бисмарк. Что же он будет думать после того,как узнает что немцы вырождаются в петухов опущенных, что немки под негров и арабов ложаться?

[Александр М.]

Ув. Соловейчик, я не завидую ни туркам, про которых вы забыли, ни неграм, ни арабам.

[Алекс33]

Устав для него сейчас то, что к/а Ларионов приказал. А пришвартоваться - надежнее, чем лодку/катер гонять. Наконец, надо народу, проживающему в окрестных государствах себя показать. ТОГДА можно было такую роскошь себе позволить! Можно считать сии мероприятия частью PR-кампании. А вообще - руку на югороссов поднять - по тогдашним меркам - извращенный способ самоубийства. Для того описанные ранее образцово-показательные акции и проводились.

Судно может взорваться, вот о чем речь. Не к кому меры применять будет и акции проводить.

[alexBelVMF]

Судно может взорваться, вот о чем речь. Не к кому меры применять будет и акции проводить.

Чтобы его взорвать, для начала нужно иметь то, чем взорвать его можно было. Это не 1942й, не 1904й, это 1877й. В ходу ЧЕРНЫЙ порох. Не троллите, сударь! Наслаждайтесь сказкой. И будет Вам счастье.

[Алекс33]

Чтобы его взорвать, для начала нужно иметь то, чем взорвать его можно было. Это не 1942й, не 1904й, это 1877й. В ходу ЧЕРНЫЙ порох.

Бахвальство незнанием контрпродуктивно.
Пироксилин открыт в 1846 году.
Патент на динамит - 1867 год.
Детонатор гремучертутный капсюльный - 1867 год.