#479 Александр М. » 04.11.2012, 09:09
19 марта 1904 года 01-55 по местному времени.
На траверзе Чемульпо, удаление 20 миль, БПК «Адмирал Трибуц»
Капитан первого ранга Сергей Сергеевич Карпенко.
Проходим траверз Чемульпо, шапки долой, минута молчания. То же самое происходит на «Аскольде» и на «Новике». По включенному радиоканалу с «Аскольдом» сначала была только тишина, потом донеслись слова молитвы. Я представил себе освещенные только огнями свечей лица матросов, священника размеренно читающего молитву, и мороз пробрал по коже. Умеют же предки! Сделал знак дежурному связисту переключить канал «Аскольда» на общекорабельную трансляцию. Я и раньше не очень-то жаловал атеистов-толерастов, а теперь окончательно прочувствовал, что вся эта публика – чистый яд для России. Надо будет потом, после похода, пожать этому батюшке руку и поговорить. Не знаю, может я какой неправильный, но никой благодати и умиротворения я не почувствовал, наоборот, в душе загорелась жажда утопить с концами как можно большее количество японцев, к примеру, кишащий солдатами войсковой транспорт. Молитва окончена, одеваю фуражку. Конечно, будут еще и венки на воду, и залп в воздух, но это позже, уже после войны. Это надо делась там где «Варяг» сражался один против шести в безнадежном бою. А сейчас возникает жуткое желание отсалютовать по врагу. Но лезть ради этого в мешанину мелей и проливов, спасибо не надо. Тем более что судя по показаниям радара на рейде всего два судна. Идем дальше.
Нет, есть бог на свете, шесть крупных отметок на радаре движутся нам на встречу строем кильватера. Интересно, кто такие? Три часа ночи, темно как у негра в ж… Хорошо, что я отоспался до Чемульпо и сейчас могу соображать четко и ясно. До головного порядка двухсот кабельтовых.
Беру в руку трубку, - «Аскольд», капитан первого ранга Рейценштейна на связь
Минуты через три в трубке раздается голос, - «Трибуц», Рейценштейн у аппарата.
- Доброй вам ночи, Николай Карлович! У нас на встречной гости, шесть единиц. Достаточно крупные, по пять - семь тысяч тонн. Дистанция двести, скорость десять. Идут прямо в лоб. Предполагаю конвой из войсковых транспортов. Насчет эскорта пока не могу сказать ничего определенного. Предполагаю один из кораблей пятого боевого отряда.
По рации раздалось, - Константин Александрович, подайте-ка мне папку с карточками, - потом было слышно, как Рейценштейн зашуршал бумагой, - Если водоизмещение от пяти до семи тысяч тонн, то это скорее всего «Чин Иен», при небольшой ошибке с вашей стороны это могут быть «Мацусимы». Все остальные японские корабли или сильно крупнее или сильно мельче. А что, Сергей Сергеевич, нельзя как-то рассмотреть их, вы же говорили, что у вас есть приборы позволяющие видеть в темноте.
- Николай Карлович, для инфракрасной подсветки слишком далеко, а для бинокля с фотоумножителем слишком мало света. Да и то, рассматривать пришлось бы с вершины мачты, то, что радар их видит, совершенно не значит, что они видны и с мостика. Погодите немного, скоро сблизимся еще на пару миль, и тогда все будет видно. Вряд ли они идут с полным затемнением как мы.
Немного подумав Рейценштейн ответил, - Согласен, Сергей Сергеевич, подождем еще пять-семь минут, и все будет ясно, - после чего временно отключился.
И точно, прошло совсем немного времени, и на горизонте стали загораться огоньки встречного каравана. Японцы шли под полным освещением. Я приник к стационарному биноклю. И хоть мне был хорошо виден только головной, но сомнений все равно не оставалось – это и в самом деле Чин Иен, только вот замыкающей может быть одна из «Мацусим», сейчас японцы идут нам прямо в лоб и замыкающего не разглядеть. Снова вызываю «Аскольд». У аппарата Грамматчиков, Рейценштейн отошел…
- Константин Александрович, значит так. Головной у них «Чин Иен», главный калибр бьет до сорока четырех кабельтовых. Мы увеличим скорость и примем вправо, для того чтобы к моменту открытия вами огня выйти противнику на траверз. Оттуда будем корректировать ваш огонь. Рубеж открытия огня – пятьдесят кабельтовых, перед началом боя переложите штурвал на полтора румба вправо, чтобы ввести в деле весь левый борт. Константин Александрович. Не волнуйтесь и не торопитесь, Удачи! Да, возможно, ордер замыкает еще один корабль эскорта.
Вот вроде и все, время пошло. Выходим из строя и увеличиваем скорость до двадцати пяти узлов. Постепенно открывается весь караван. Судя по огням, концевой это такой же транспортник, как и остальные, а не одна из «Мацусим». Лейтенант Недельный из БЧ-2 постоянно производит расчеты для «Аскольда» и сбрасывает их в эфир. Вот уже мы на траверзе каравана, а между «Чин-Иеном» и Аскольдом расстояние сократилось до пятидесяти кабельтовых. Капитан первого ранга Грамматчиков, доворачивает корабль вправо, последняя корректировка. Залп! Недолет и чуть левее. Поправка, и еще один залп! Накрытие, попал двумя снарядами из восьми. Третий залп ушел в молоко, лег с перелетом, чуть не дотянув до головного из транспортов, недоучли скорость сближения. Четвертый – опять накрытие, и дальше «Аскольд» вцепился в старика «Чин Иен» как бульдог. В каждом залпе одно- два попадания. Молодцы, не частят, целятся! Довольно быстро мы перешли на передачу только точной дистанции до Чин Иена, наводить же, на пылающий на воде костер, комендоры «Аскольда» теперь могли уже и сами. Тем временем «Новик» обошел избиваемый броненосец со стороны берега сблизился с головным из транспортов. Что там произошло? Действительно японские зольдатики сдуру начали пулять по но «Новику» из своих занюханных «Арисак». Ну что ж – покойтесь с миром! Четыре сто двадцать ме-ме фугасных снаряда прямо в борт, с десяти кабельтовых у фон Эссена не промахивались и без нас. Второй залп через пять секунд после первого, за ним еще и еще. Очевидно, не только у меня возникла жажда японкой крови, после пятого залпа японский пароход накренился, лег на борт и быстро затонул, увлекая на дно пехотный батальон. А Николая Оттовича было уже не остановить, за первым пароходом последовал второй, третий и четвертый… За каких то полчаса японский пехотный полк полностью прекратил свое существование. С пятым пароходом вышла заминка, видя пылающий «Чин Иен» и печальную участь своих предшественников, он неожиданно спустил флаг, а капитан международным кодом попросил дать ему время на спуск шлюпок и оставление корабля командой.
Фон Эссен пребывал в сомнениях, с одной стороны по морскому праву, он обязан обеспечить спасение некомбатантов при условии неоказания ими сопротивления, с другой стороны японцам веры нет… с этим вопросом имени Чернышевского, он и вышел на общую связь. Рейценштейн и Грасматчиков были за то, чтобы разрешить японцам убраться на все четыре стороны, после чего судно затопить.
У меня было несколько другое мнение, - Николай Оттович, а вы этому умнику передайте, сначала досмотр по всем правилам, а потом уже шлюпки. А то бог его знает - чего он везет, может снаряды, а может и еще какую гадость. А уж затопить это корыто мы всегда успеем.
Ой, не зря я его остановил. Грузом этого парохода была, ну как бы это сказать помягче, служба тыла этого полка. Матросы с «Новика», высадившиеся на его палубу, с некоторым удивлением обнаружили на борту до сотни лошадей, несколько сотен безоружных японцев, одетых тем не менее в военную форму, и неизменный походный бордель. Среди японцев быстро нашлись жители Нагасаки, которые «мало-мало рюсски слово знает», и выяснилось, что они не солдаты, а военные кули. То есть двуногая вьючная скотина в японской армии. Короче капитану с командой вместо шлюпок пришлось проследовать в один из трюмов, к тем, кого он собирался бросить на произвол судьбы. С «Сунгари» была быстро переведена призовая команда, и трофейный трамп направился в путь по направлению к Порт-Артуру. Там японского капитана будет ждать суд, за оставление пассажиров в опасности. Японских военных кули – ударный труд на Траннсибе, а уж приткнуть куда-нибудь б…ей и лошадей вовсе труда не составит. Нам же идти дальше – в Восточно-китайское море.