Мы из Бреста

[master_iuda]

На скамейке в старом парке почти в центре столицы Грузии одиноко сидел еще совсем не старый человек в летнем белом костюме, соломенной шляпе, с крепкой и дорогой тростью в руках. Он задумчиво всматривался в прохожих, но никогда надолго и, ни на ком не задерживал своего взгляда. Так взглянет, оценит и забудет. Многие из прогуливающихся по парку старожил знали, что этот человек вот уже почти двадцать лет каждый выходной с полудня сидит на этом месте, именно на этой скамейке и думает о чем-то своем. Знали они и то, что эти несколько часов его лучше не трогать и дать ему спокойно посидеть в одиночестве. Потом ближе к трем часам пополудни к нему можно будет подойти поговорить или предложить сыграть в шахматы. Тогда он не откажет в общении. Но эти три часа были для него священными и посвящены они были именно одиночеству. Завсягдатые парка знали его под именем Георгий. Он никогда не рассказывал о себе. Осталось неизвестным, откуда он появился в городе, почему, всегда сидит в одном и том же месте, кто его родственники и есть ли у него семья. По его редким оговоркам лишь было известно, что он жил, где-то в пригороде, работал счетоводом в одном из многочисленных городских учреждений. В разговоры с незнакомыми людьми не вступал, никого ни о чем не расспрашивал. Впрочем, был он очень начитанным и грамотным человеком, знающим минимум несколько иностранных языков, отлично играющим в шахматы. Чем занимался до революции Георгий тоже ничего не говорил. Вообще старался не лезть в политику. Как только кто-то рядом начинал об этом говорить, сразу же собирался и уходил. Его не интересовали события в мире и идущая в стране война с немцами. Хотя было видно, что человек, когда-то воевал, о чем явственно говорил шрам на голове и отсутствие нескольких пальцев на правой руке. Он никогда не вступал в споры и не ругался. Сторонился шумных компаний, но от стаканчика доброго красного вина не отказывался и сам иногда приносил собой в парк несколько глиняных бутылок очень хорошего и вкусного домашнего вина, чтобы отметить со знакомыми какие-то только ему известные события. Но это было очень редко. Что поделать если он такой человек? Обычный тихий городской «сумасшедший».
Вот и сегодня Георгий снова занял свое место на скамейке. Весеннее солнце припекало, но тени деревьев хватало, чтобы комфортно сидеть и смотреть на окружающий мир. Народа в парке, несмотря на теплый и солнечный день было мало – несколько пар занятых только собой не спеша прогуливались по тенистым дорожкам, да вездесущие дети под присмотром своих мам неподалеку играли в песочнице, неподалеку от них скучала торговавшая мороженым лотошница. Поэтому появление в конце аллеи трех сотрудников НКВД Георгий заметил сразу. По дорожке в его сторону шел майор в сопровождении двух сержантов. Оставив сержантов у лотошницы, майор подошел к скамейке, где сидел Георгий и спросил разрешения присесть.

[Андрей Д]

Вообще старался не лезть в политику.

[master_iuda]

Андрей Д,
спасибо исправлю

[master_iuda]

– Простите, что пришлось вас здесь побеспокоить. Но нам нужно было встретиться и поговорить господин Георгий.- По-немецки тихо произнес майор.
Человеку, долго прожившему в Германии, не стоило большого труда узнать в говорившем уроженца Ганновера.
– По-моему вы ошиблись,- так же по-немецки тихо ответил Георгий, аккуратно осматриваясь по сторонам.
– Я думаю, нет. Как и не стоит тревожить вашу палку со стилетом внутри. Поверьте, несмотря на весь ваш опыт, я успею вас убить раньше. Положите ее на расстоянии вытянутой руки от себя. Вам ничего не угрожает. Вот и прекрасно. - Заметив, что мужчина выполнил его указание, сказал майор и продолжил. – У нас с вами есть общий знакомый, который в свое время описал вас и то где с вами можно встретиться. Он и его друзья просили передать вам пожелание долгих лет жизни.
– У меня нет знакомых среди сотрудников НКВД. – Ответил Георгий.
– Можете не сомневаться. Они там действительно не служат. Надеюсь, имя Кайхосро Чолокашвили вы еще не забыли?
– Нет. Но насколько я знаю, он умер на чужбине ...
– Вы правы. Мир его праху, хороший был драгун. Он умер 27 июня 1930 года от туберкулеза, заработанного во время Великой войны. Похоронен во Франции, на кладбище «Лювиль» в Лювиль-сюр-Орж (Leuville-sur-Orge) — традиционном месте захоронения представителей грузинской эмиграции. Это так?
– Так. Но вы мне должны были еще что-то сказать...
– Увы, это все что я могу вам сообщить о вашем боевом товарище. А вот о неком поручике из отряда полковника Гедеванишвили действовавшем с отменной храбростью с группой юнкеров Военной школы на Лилойском боевом участке мог бы многое рассказать. Кстати вы не проясните, сколько из них тогда осталось в живых?
– Немного всего несколько человек.
- Я так почему то и думал. Но простите, я не закончил свой рассказ. Когда красная кавалерия обошла позиции полковника Гедеванишвили, малочисленная грузинская кавалерия попыталась её остановить контратакой у деревни Норио. В той атаке поручик отчаянно рубился с кавалеристами 11 армии и был ранен в голову. У него остался шрам от сабельного удара. Очень похожий на тот, что есть у вас. Как интересно ему удалось выжить, не знаете?
– Спасла фуражка. Удар шашки прошелся самым краешком, правда, офицеру пришлось долго лечиться...
– Да? Странно, но мне казалось, что тот офицер принимал самое активное участие в бою за Авчальский вокзал в составе отряда добровольцев.
–В бою за вокзал его еще раз ранили осколком снаряда. Поручику пришлось долго лечиться после тех боев.
– Так вот оказывается, чем он занимался в течение целого года, пока не присоединился к отряду «Какуца» Чолокашвили. Я правильно назвал прозвище вашего друга?
–Да. Шла подготовка захвата Кахетии и Хевсуретии и требовались подготовленные люди для руководства восставшими. Тогда во время июньского восстания, прикрывая отход отряда, погиб брат Кайхосро – Симон, а поручик снова был тяжело ранен.
– Да. Его успели вывезти под самым носом у красных. И он отлеживался у своего старого приятеля в Чечне. Не напомните его фамилию?
- Если вы все так хорошо знаете о поручике, то зачем вам это?

[Golikov64]

[master_iuda]

- Если вы все так хорошо знаете о поручике, то зачем вам это?
– Вдруг придется у него просить помощи. Да и для общего развития не помешает. Не хотите называть, не надо. Я примерно могу сказать, где это было. Это был Итум-Калинский район Чечни. А человек, у которого скрывался больной, был настолько уважаемый, что его гостя никто не выдал… Хотя нашего героя для того чтобы задать несколько вопросов очень искала местная ЧК.
– Но не нашла?
– Нет. Помогли друзья, работавшие в советских органах Грузии. В 1924 году он вновь участвовал в боях. Но ему опять не повезло. В бою под Хеви-Грдзела его снова тяжело ранили. Кроме того тогда же он лишился нескольких пальцев на руке…
- Один из красных в схватке рубанул шашкой по поручику и повредил ему руку и грудь. Поручику пришлось остаться здесь, когда остальные уходили в Турцию. – Пристально смотря на майора, сказал Георгий. - Откуда вы так много знаете о том офицере? О нем все забыли, что тут, что за границей...
– Вы не правы. О нем все еще помнят. Нашлись люди не только в Париже и Константинополе, но и в Берлине поведавшие историю того храброго молодого офицера, а также место где можно с ним встретиться... Вы же не будете отрицать что вы и тот офицер, несмотря на прошедшие годы все еще очень похожи. Да и фотография где вы с Кайхосро и его братом сохранилась...
– Вы должны были мне кое-что сказать… Чтобы я мог вам верить.
- Я не знаю пароля, установленного вами для своих друзей из Стамбула и Парижа с Лондоном….
Услышав это «Георгий» инстективно попытался схватить трость…
– Вам не надо так реагировать на мои слова. Еще раз повторяю. Я успею вас убить первым. Если вы дальше не захотите говорить со мной, просто скажите об этом и мы расстанемся. Возможно, у нас с вами еще будет шанс когда-нибудь встретиться и обсудить будущее Грузии, может быть нет. Вы хотели этой встречи много лет, искали связь не через посторонних людей, а напрямую. Мы здесь именно для этого. Через несколько месяцев наши войска подойдут к Кавказу и ваша помощь нам бы очень пригодилась.
– Вы не представились.
– Извините. Заговорился и забыл представиться. Обер-лейтенант Ланге. Отто Ланге. Я сотрудник Абвера. Надеюсь, вы знаете что это?
– Да. Разведка Германии. О ней часто пишут в местных газетах.
– Не читайте местных газет. Так, по-моему, говорил профессор Преображенский в книге Булгакова.
– Вы неплохо знаете советскую литературу.
– Спасибо. Мне всегда нравилась русская литература.
– Вы не немец хоть там и долго жили! - Несколько успокоившись сказал мужчина.
– А разве я говорил, что я исконный немец? Нет, я русский. Мои родители в свое время эмигрировали в Германию, и я служу своей новой родине. Скажите, господин поручик как вам удалось выжить здесь все эти годы?
– Друзья помогли. Тогда в бою я получив ранение упал с лошади и сильно ударился. Меня, посчитав убитым, оставили одного умирать среди камней. Бой ушел в сторону и поэтому я и выжил. Когда я очнулся, все вокруг было занесено снегом. Недалеко лежал труп красноармейца. Все его лицо и тело было изуродовано разрывом гранаты. В карманах его одежды удалось найти документы, а свои оставить ему. Мне повезло, что неподалеку от нас стояла раненая лошадь. С ее помощью я выбрался оттуда и добрался к друзьям. Они меня подлечили и спрятали в Чечне. Все считали, что я погиб. Даже мои самые близкие люди.
– Что вы от меня лично хотите?

[Старый]

Что вы от меня лично хотите?

по контексту непонятно кто произносит фразу...

[master_iuda]

Старый,
Дальше все будет понятнее.

[master_iuda]

– Да. В основном да. Что вы лично от меня хотите? Не поверю, что у вас нет здесь других агентов.
– Есть у нас тут еще несколько человек, к которым нам рекомендовано обратиться – Константину Гамсахурдия и профессору медицины Хечи-нашвили.
– Простите что перебиваю. Но к Константину обращаться не советую. После возвращения с отсидки в лагере в Соловках он занял позицию невмешательства и занят только творчеством. Кроме того его очень опекал Берия пока был тут первым секретарем. А вот насчет Хечи¬нашвили ничего плохого сказать не могу.
- Спасибо, приму к сведению. Мы направлены сюда с заданием установить связь с членами антисоветских политических партий Грузии и Чечни, при помощи которых надеемся организовать вооруженное восстание в тылу Северокавказского фронта и диверсии на коммуникациях русских войск, кроме того нам интересны военно-разведывательных сведения здесь и по остальной части Кавказа. Структуре обороны перевалов, организации тыла, данные на командный и оперативный состав НКВД. Агент, к которому мы шли неожиданно пропал и не выходит на связь. До своей пропажи он успел сообщить в «Центр» что через несколько дней во Владикавказе состоится встреча руководителей антисоветских повстанческих групп с которыми он находился на связи. Мы планировали там быть и обсудить с ними вопросы взаимодействия и снабжения необходимым. Но в связи с пропажей агента боюсь, эта встреча может не состояться, а она очень важна. Поэтому я и решил обратиться к вам за помощью как знающего местные реалии и людей, а также возможно имеющего контакты с этими людьми.
– Как давно пропал ваш агент?
– Несколько дней назад он не вышел на связь, ничего нет и в «почтовом ящике». Хотя по договоренности он обязан был нас ждать в установленном месте. Заниматься поисками агента, у нас нет времени. Сами понимаете, сроки встречи поджимают, а собрать снова всех руководителей организаций вместе боюсь, может не получиться.
– Вы можете сообщить данные на своего агента и дату, на которое назначено совещание?
- Да. Хасан Исраилов. Встретиться мы были должны в Орджоникидзе. Само совещание должно будет пройти 20 апреля.
– Это вся ваша группа?
– Нет. Остальные находятся в лесном массиве недалеко от Орджоникидзе.
– Хорошо. Я риску и помогу вам. Но с одним условием. На совещание вы пойдете один и без оружия.
– Согласен
– Мне нужно несколько дней чтобы согласовать вопросы. В отношении остального я вам тоже помогу. Поделюсь имеющейся у нас информацией. Как и где мы будем с вами встречаться? Здесь можно только по выходным. Я сам приучил старожилов к этому. Надеюсь документы прикрытия у вас надежные?

[master_iuda]

несколько переделанный и доработанный текст предыдущей выкладки.

– Да. В основном да. Что вы лично от меня хотите? Не поверю, что у вас нет здесь других агентов.
– Возможно, есть. Но, увы, нам давали только один проверенный временем и делами контакт. В случаи неудачи с агентом нам было рекомендовано установить связь кроме вас с еще двумя патриотами Грузии – Константином Гамсахурдия и профессором медицины Хечи-нашвили.
– Простите что перебиваю. Вы действительно назвали больших патриотов моей страны. Но к Константину обращаться не советую. После возвращения с отсидки в лагере в Соловках он занял позицию невмешательства и занят только творчеством. Кроме того его очень опекал Берия пока был тут первым секретарем. А вот насчет Хечи¬нашвили ничего плохого сказать не могу.
- Спасибо, приму к сведению. Мы направлены сюда с заданием установить связь с членами антисоветских политических партий Грузии и Чечни, при помощи которых надеемся организовать вооруженное восстание в тылу Северокавказского фронта и диверсии на коммуникациях русских войск. Кроме того нам интересны военно-разведывательных сведения здесь и по остальной части Кавказа, структуре обороны перевалов, организации тыла, данные на командный и оперативный состав НКВД. Агент, к которому мы шли неожиданно пропал и не выходит на связь. До своей пропажи он успел сообщить в «Центр» что через несколько дней во Владикавказе состоится встреча руководителей антисоветских повстанческих групп, с которыми он находился на связи. Мы планировали там быть и обсудить с ними вопросы взаимодействия и снабжения необходимым. Но в связи с пропажей агента боюсь, эта встреча может не состояться, а она очень важна. Поэтому я и решил обратиться к вам за помощью как знающего местные реалии и людей, а также возможно имеющего контакты с этими людьми.
– Как давно пропал ваш агент?
– Несколько дней назад он не вышел на связь, ничего нет и в «почтовом ящике». Хотя по договоренности он обязан был нас ждать в установленном месте. Заниматься поисками агента, у нас нет времени. Сами понимаете, сроки встречи поджимают, а собрать снова всех руководителей организаций вместе боюсь, может не получиться.
– Вы можете сообщить данные на своего агента и дату, на которое назначено совещание? Я могу попытаться по своим каналам попробовать узнать судьбу вашего агента.
- Простите, но этого сделать не могу. Могу, сказать с кем он поддерживал связь в Чечне и с кем мы должны были встретиться в Орджоникидзе. С руководителем «Особой партии кавказских братьев» Хасаном Исраиловым. Само совещание должно будет пройти 20 апреля.
– Хорошо. Вполне возможно, что я риску и помогу вам. У меня есть несколько знакомых связанных с интересующим вас человеком. Мне нужно несколько дней чтобы согласовать вопросы. Но с одним условием. Если мне удастся организовать встречу, то на нее вы пойдете один и без оружия.
– Согласен.
–В отношении остального я вам тоже помогу. Поделюсь имеющейся у нас информацией. Как и где мы будем с вами встречаться? Здесь можно только по выходным. Я сам приучил старожилов к этому. Надеюсь документы прикрытия у вас надежные?
– Подлинные. Встречаться мы можем здесь или в любом ином месте. Лучше всего если мы сможем это делать в Орджоникидзе подальше от любопытных и знающих вас людей. Тем более что насколько я знаю, вам по работе там приходится часто бывать.
– Все-то вы знаете. Хорошо. Я согласен на встречи в Орджоникидзе. Парк Хетагурова вас устроит? Там недалеко от входа стоит лавочка. Мы могли бы там встретиться, скажем, послезавтра в три часа дня.
– Согласен. Я так понимаю, вам предстоят расходы. Могу вам предложить некоторую сумму скажем в советских рублях или рейхсмарках для их покрытия?
– Лучше в рублях...
– Вот и прекрасно. – Доставая из своей командирской сумки сложенную в несколько раз газету с деньгами и блокнот, сказал майор. – Здесь десять тысяч. Можете не пересчитывать. И если вы не против то напишите расписку об их получении. Знаете же сами что такое бюрократия…
- Конечно. – Написав расписку в протянутом блокноте, Георгий вернул его хозяину.

[master_iuda]

Уточнив еще несколько технических вопросов по организации связи майор отклонился и забрав своих людей ушел из парка. Георгий еще немного посидел в одиночестве, обдумывая разговор с Ланге. То, что должно было случиться, случилось. Давно жданные гости прибыли. Значит, посланец все-таки дошел и конец советской оккупации Грузии близок. Жаль, конечно, что конец русской оккупации принесут не англичане с французами, а тевтонцы. Но по большому счету это даже и лучше. Германцы всегда были более верными своему слову и имели более взвешенную политику в отношении грузинского народа.
Так в 1915 году в составе немецкой армии сформировали «Грузинский Легион», в состав которого вошли эмигранты-националисты, противники нахождения Грузии в составе Российской Империи. В 1918 году этот легион был переброшен из Германии в Грузию. К тому времени здесь уже стояли немецкие части, приглашенные правительством Грузинской Демократической Республики для защиты суверенитета молодой республики. Немецкие инструктора помогали формировать национальную армию. Черноморский порт Поти был передан Германии в долговременную аренду. Когда Грузия вошла в состав СССР, легионеры, часть офицерского корпуса и интеллигенции ушли в эмиграцию. Основными центрами грузинской военной эмиграции стали Париж и Варшава. В армиях Польши и Франции служили бывшие юнкера Тифлисской юнкерской школы. Были они в Германском Вермахте.
В 1938 году в Берлине для регистрации и наблюдения за жизнью грузинских эмигрантов было учреждено Грузинское бюро под руководством князя Абхази. В следующем году бюро было переименовано в «Кавказише фертрауернштелле» и его возглавил доктор Ахметели. В эмигрантском журнале «Кавказ» доставленном через Батуми сообщалось: «…Компетентные германские правительственные власти заверили нас в том, что это бюро несет только лишь полицейские обязанности административного характера и решительно не обладает никакими политическими функциями».
В том же 1939 году в Риме был созван конгресс представителей грузинских фашистских организаций Берлина, Праги и Варшавы, на котором было принято решение об объединении. Слияние группировок произошло в январе 1940 года в Париже, где было объявлено о создании «Грузинского Национального Комитета». Руководителем был избран лидер национал-демократов Александр Асатиани, которого затем сменил генерал Спиридон Чавчавадзе. В конце июля 1940 года в Риме вторично собрались грузинские «правые». Ими велись переговоры с лидером горской эмиграции Гейдаром Баматом о создании общекавказской фашистской организации, но договориться так и не смогли.
Об этом можно было бы, и пожалеть, но совершенно не хотелось. Одно дело, когда освободительным движением руководят умные и грамотные представители одного из древнейших народов христианского мира. Другое, когда к власти рвутся еще совсем недавно бывшими полудикими представители горцев.
Без нашей помощи немцам здесь будет сложно разобраться, что к чему. Наши цели с Германией совпадают и помощь немецкого командования нам просто необходима. А раз так, то я помогу обер -лейтенанту. Забрав пакет с деньгами, Георгий отправился по делам. Тем более что дома его ждал племянник, прибывший с сообщением от Хасана о необходимости быть на встрече руководителей партии в Орджоникидзе.

[fayar]

Уточнив еще несколько технических вопросов по организации связи майор отклонился

"...отклАнЯлся"?

[master_iuda]

fayar,
да. моя ошибка

Добавлено спустя 25 минут 40 секунд:
немного немецких жетонов и лстального...

[master_iuda]

Глава
Дорога до базового лагеря хоть идти было, нет - ничего, заняла почти полутора суток. По ходу дела я решил проверить пару пещер знакомых по старой жизни. Найти что-то особенное не рассчитывал, но так на всякий случай решил посмотреть, а вдруг…
Да и к бойцам, шедшим со мной, следовало еще раз присмотреться. Не нравилось мне поведение двух парней из числа бывших «истребителей» - пулеметчика и «егеря». Почему сказать не могу, но не нравилось и все тут. Внешне и по документам выглядели вроде бы хорошо. Добровольцы из студентов юрфака. Прошли обучение при батальоне, показали при этом очень неплохие результаты, намного лучше многих. Все их считали справными, старательными. В белорусских боях действовали грамотно, за что отмечены медалями «За боевые заслуги». Имеют ранения. Получив в Минских боях легкие ранения, от эвакуации отказались, лечились без отрыва от службы в батальоне Григорьева. Повторные ранения получили, командуя отделениями «штрафников», в боях под Сморгонью с разницей в несколько дней. Лечились в разных госпиталях – пулеметчик в Брянске, «егерь» под Москвой. Из госпиталей прибыли с разницей в один день и отказались от положенного им двух недельного реабилитационного отпуска. С бойцами и командирами вели себя ровно, взвешенно. Вот только при встрече со мной почему-то тушевались и прятали глаза. Этим и привлекли к себе мое внимание. Ни батальонный особист, ни кадровик о них ничего плохого не сказали. На личных делах никаких отметок не было. Поэтому и были переведены из «истребителей» в штат батальона. Вроде все нормально и нечего беспокоиться, но что-то в бойцах проскальзывало невнятное.
Сначала проскочила мысль, что парни очередные «стукачки», но как показала практика и внимательный присмотр со стороны, тут все было чисто. Врагами я их тоже не считал. Просто к нам в батальон без спецпроверки бойцов не присылали. Они с «контриками» или с кем еще не перекались, почтовыми сообщениями не баловались, все как у всех. Тем не менее, что-то в их поведении было не так. А я жуть как не люблю непоняток. Вот потому и хотел на них поближе посмотреть.
Во-вторых, банально помешал дождь, ливший, казалось, целую вечность и затопивший все вокруг. Земля разбухла от воды, и идти по ней не было абсолютно никакого желания. Потому пришлось прятаться от него в одной из небольших пещер. Обжитой кстати говоря. С запасом дров, оборудованным кострищем и лежаками. Присутствовало там и несколько небольших закопченных котлов. Хозяева всего этого добра тоже нашлись. Ближе к ночи зашли на огонек.

[master_iuda]

Сначала охрана, приняв парней за бандюков, их скрутила и разоружила. Ошалевшие от такого приема парни даже мяукнуть не успели. Потом, правда, сверкая злыми глазами, начали ругаться. Грубо, некультурно и на местном наречии. Пришлось их тоже на чеченском осаживать и учить уму-разуму, как разговаривать со старшими. Понемногу мальчишки утихомирились. Полный мир наступил, когда бойцы вернули мальчишкам их старые расстрелянные берданки и кинжалы. Охотнички за печеной картошкой с говяжьей тушенкой и крепким чаем с шоколадом, неплохими рассказчики оказались. Выдали местные новости кто да где что видел. Где, какой зверь водится и что вокруг творится. Страшно интересно было узнать о произволе, что творят военные (в том числе, похоже, и мы) – стреляют и взрывают все вокруг (правда мирных жителей не трогают, больше по лесам и горам болтаются), не дают зверя спокойно брать. Удалось с парнишками поговорить и о наличии удобных мест в горах, где можно переждать непогоду и как их найти. Для меня сведения мальчишек были пищей к размышлению о местах нахождении бандитов и уклонистов. Я же поделился с парнями новостями с фронта и своим видением действий военных.
За кого они нас посчитали, не знаю. Возможно за дезертиров, скрывающихся в горах. Меня точно держали за своего. Совершенно не стеснялись. Видимо из-за моего знания местного языка и обычаев, окружающих гор. Добавило доверия между нами и наличие у меня трофейного кинжала. Парни на него несколько раз бросали заинтересованные взгляды, а потом не выдержали и попросили разрешения посмотреть. Дал. Мне не жалко. Восхищения было много. Как и желания его обменять и т.д. Отказал. Сказав, что он родовой. Он Надо было видеть глаза пацанов услышавших это. В них было знание, понимание, уважение и полное отсутствие зависти… А вот мне дало повод задуматься кого это мы уложили. Но не спрашивать, же об этом пацанов. К обеду следующего дня распогодилось. Дождь наконец прекратился. Ветерок и солнце подсушили землю, и можно было трогаться в путь. Оставив ребятам немного продуктов из своих запасов, мы ушли по маршруту.
В базовом лагере жизнь била ключом. Руководствуясь моими указаниями, народ организовал наблюдение за округой, подготовил полосу для приема самолета, очистил от нанесенной ветром и временем земли развалины, начал восстановление над несколькими из них крыш, благо сухостоя вокруг хватало. Связанными руками и ногами пленные, разведенные по разным местам лагеря, скучали под наблюдением часовых. Радиосвязь работала как часы. Дымила кухня, а в загоне фыркали лошади. Красота, одним словом.

[Uksus]

Связанными руками и ногами пленные, разведенные по разным местам лагеря, скучали под наблюдением часовых.

[master_iuda]

Uksus,
согласен. мой косяк

[master_iuda]

4-я книга появилась в продаже. Спасибо всем за ее подготовку...

[Medved_]

master_iuda, поздравляю!

[dobryiviewer]

master_iuda, поздравляю!

Присоединяюсь к поздравлениям.